Поцелуй из прошлого - Кейтлин Крюс Страница 22

— Ты всячески старалась убедить меня в том, что я тебя не знаю, — произнес Лео глубоким и низким голосом. — Возможно, тебе следует о себе рассказать.

Они шли по тропинке, по краям которой росли кипарисы. Извиваясь, она тянулась от замка к долине и должна была привести Лео и Бетани к уединенному озеру, расположенному за холмом.

Бетани казалось, будто она видит сон. Она смотрела на происходящее со стороны, словно не она шла рядом с темноволосым, задумчивым и невероятно красивым мужчиной теплым осенним утром, а какая-то другая женщина. Женщина, которая не боится, что ее малейшее движение разрушит их неожиданное и хрупкое перемирие. Женщина, которая ничего не знает об их затяжной войне и взаимных обидах.

О, как было бы здорово, если бы они никогда не ссорились! Они должны были жить мирно! Бетани тяжело переживала болезненные отношения с Лео и воспринимала их как трагедию. Сегодня она особенно остро воспринимала свою разобщенность с Лео.

Но, возможно, ее повышенная чувствительность возникла из-за того, что оба находятся за пределами замка — вдали от тяжелых каменных стен и многовековой истории предков Лео. Сегодня она и он — свободные люди, какими должны оставаться даже в стенах замка.

Она бросила взгляд на его высокие скулы, сияющие глаза и усмехающиеся губы, которые когда-то страстно целовали ее тело, но могли вытягиваться в мрачную и неодобрительную линию, когда Лео разочаровывался из-за какого-нибудь поступка Бетани. А он частенько в ней разочаровывался.

Лео широко шагал рядом с Бетани, крепкой рукой держа корзину, нагруженную деликатесами из замка. Казалось, ему все равно, что он ступает босыми ногами по земле своих предков, а не вышагивает по парадному залу замка, надев княжеские регалии, или не сидит во главе массивного стола во время банкета. По какой-то причине, наблюдая за Лео, у Бетани заныло в груди.

— Я полагаю, ты окончила университет? — подсказал он ей, когда стало ясно, что Бетани не собирается отвечать по собственной воле. Бетани рассмеялась и слегка растерялась.

— Да, — сказала она, пытаясь взять себя в руки и избавиться от дурманящего очарования сельской местности. — Я изучала психологию.

«Я стала ее изучать, чтобы понять, что во мне неправильно и почему я боюсь полностью в тебе раствориться», — подумала она, но ничего не сказала.

— Очаровательно, — пробормотал он. Бетани резко на него посмотрела и увидела миролюбивое выражение его лица. — Я не догадывался, что тебя так интересует человеческая душа.

«Меня интересует только твоя душа», — подумала она с некоторым фатализмом, но потом взяла себя в руки. В любом случае, Бетани стала изучать психологию не только из-за Лео. Она решила, что сегодняшний день пройдет без лжи и притворства. Они будут вести себя так, словно выпали из времени, как если бы их не связывали прежние, неблагополучные отношения.

— Меня интересовали человеческие взаимоотношения, — сказала она. — Моя мать была археологом. Мне кажется, профессии археолога и психолога похожи. Она хотела изучать человеческие жизни по найденным вещам и останкам. История общества интересует меня меньше взаимоотношений между людьми. Мне нравится изучать то, как люди выживают после различных неприятностей в их жизни.

Бетани подумала, что наговорила слишком много и зашла чересчур далеко, раскрывая душу перед Лео. Прикусив нижнюю губу, она ждала его реакции. Лео бросил на нее нечитаемый взгляд из-под роскошных ресниц, но не произнес ни слова, вопреки ее ожиданиям.

— Ты не рассказывала о своей матери, — проговорил он, и ей показалось, что она услышала нотки нерешительности в его тоне. Неужели Лео, так же как она, боится разрушить их хрупкое перемирие, сказав что-нибудь невпопад?

— Она умерла, когда я была совсем маленькой, — произнесла Бетани, пожала плечами, наморщила нос и откинула голову назад, подставляя лицо теплым солнечным лучам. — Если честно, я совсем ее не помню. — Молчаливость Лео казалась ей утешительной и побуждала продолжать рассказ. — Мой отец никогда не рассказывал мне о ней, пока я росла. Я думаю, воспоминания о ней причиняли ему слишком много боли. Но к концу жизни он говорил только о моей матери.

Она посмотрела на свои ноги, почувствовала легкую прохладу плодородной почвы. Ей нравилось ходить босиком и вести себя беззаботно, даже если это была притворная беззаботность.

— Я думаю, он боялся, что, если не станет мне о ней рассказывать, я совсем забуду ее после его смерти, — сказала Бетани.

Извилистая тропинка по основанию долины проходила через виноградники, а потом поднималась вверх на небольшой холм. Лео и Бетани шли бок о бок, не торопясь, словно им принадлежало все время. Как будто оба пребывали в зачарованном мире. Словно игра, которую они затеяли, будет длиться вечно.