Все ради любви - Кристин Ханна Страница 22

Был лишь один минус — университет находился в восьми часах езды от Стэнфорда.

Ей нужно убедить Дэвида в том, что неплохо было бы ему попробовать поступить не только в Стэнфордский университет, но и в Университет Южной Калифорнии.

Другим вариантом для нее был Университет Санта-Барбары. Но, если честно, она была по горло сыта католическими учебными заведениями.

— …Очень плотная. Идеальная кожа. Лорен? Ты слушаешь?

Она повернулась к нему:

— Конечно. Ты рассказывал о коробке передач.

Дэвид расхохотался:

— Ага, час назад. Я так и понял, что ты меня не слушаешь.

Лорен почувствовала, как у нее вспыхнули щеки.

— Извини. Я думала об университете.

Дэвид переставил поднос на прикроватную тумбочку.

— Ты все время переживаешь из-за будущего.

— А ты не переживаешь?

— А что это дает?

Прежде чем она успела ответить, он поцеловал ее, и все мысли об университете и о неопределенности их будущего тут же улетучились. Она снова растворилась в его поцелуе, в его сладких объятиях.

Несколько часов спустя, когда они выбрались из кровати и застелили постель, Лорен почти забыла о своих тревогах.

— Поехали в Лонгвью кататься на коньках, — предложил Дэвид.

Лорен всегда радовалась, когда им удавалось выбраться на каток. Но сейчас, оглядев свою одежду, она поморщилась. Куртка изношена донельзя, да и обувь не лучше. В таком виде ей не стоит появляться на катке.

— Сегодня ничего не получится. Мне нужно искать работу.

— А в субботу?

Она подняла на него глаза. И вдруг отчетливо поняла, что их разделяет нечто большее, чем несколько футов пространства этой комнаты.

— Я понимаю, тебе надоело все это слушать, но что мне делать?!

Дэвид шагнул к ней.

— Сколько?

— Сколько чего?

— Сколько она задолжала? За квартиру?

Лорен готова была провалиться сквозь землю.

— Я никогда не говорила…

— Верно, не говорила. Но я же не дурак, Ло. Так сколько вы задолжали?

Лорен очень пожалела о том, что не может взмахнуть волшебной палочкой и перенестись отсюда куда-нибудь подальше.

— Две сотни. В понедельник уже первое число.

— Две сотни. Столько, сколько я заплатил за новый руль для велика и переключатель передач.

Лорен не знала, что сказать на это. Для него эта сумма была мелкой, ему столько выдавали на карманные расходы. Чтобы не видеть лица Дэвида, она наклонилась и стала подбирать с пола свои вещи.

— Я хотел бы…

— Нет, — отрезала она, не решаясь поднять глаза. От стыда она едва не плакала. Она понимала, что он не хочет обидеть ее, что он любит ее и искренне пытается помочь ей, но все же…

— Почему нет?

Лорен медленно выпрямилась и наконец отважилась посмотреть ему в глаза.

— Всю жизнь, сколько себя помню, — сказала она, — я видела, как моя мама тянет деньги из мужчин. Все это начинается с мелочей. Деньги на пиво или сигареты, потом пятьдесят баксов на новое платье или сотня, чтобы оплатить электричество. Эти деньги… они все меняют.

— Я не такой, как те мужики, и ты это знаешь.

— Да пойми ты: мне необходимо, чтобы у нас все было по-другому.

Он так ласково погладил ее по щеке, что у нее к горлу подкатил комок.

— Значит, ты не позволишь мне помочь тебе?

Ну как ему объяснить, что любая помощь с его стороны превратится в реку, которая поглотит их?

— Просто люби меня, — прошептала она, обнимая его и прижимаясь к нему.

Дэвид приподнял ее над полом и целовал до тех пор, пока она снова не заулыбалась.

— Мы идем кататься на коньках. Все, никаких возражений.

Лорен очень хотелось поехать, ей нравилось круг за кругом скользить на коньках, ни о чем не думать и опираться на теплую руку Дэвида.

— Ладно. Но сначала мне надо заехать домой переодеться. — Она не удержалась от улыбки. Как же приятно поддаваться на уговоры, устроить себе выходной от проблем.

Дэвид взял ее за руку, вывел из комнаты и направился по коридору к спальне родителей.

— Ты куда, Дэвид? — Лорен покорно шла за ним, недоумевая.

Он подошел к гардеробной и открыл дверь. Автоматически зажегся свет.

Гардеробная оказалась больше, чем гостиная в квартире Лорен.

— Мамины куртки вон там. Выбери одну.

Лорен на негнущихся ногах прошла в помещение и оказалась перед перекладиной, на которой висели куртки миссис Хейнз. Их было по меньшей мере двенадцать. Кожаных, кашемировых, шерстяных, замшевых. И все имели такой вид, будто их никогда не надевали.

— Выбирай любую, и поехали.

Лорен не могла шевельнуться. От бешеного сердцебиения она даже начала слегка задыхаться. Она вдруг почувствовала себя уязвленной, ущербной в своей нищете. Попятившись, она повернулась к Дэвиду. Если он и заметил, как неестественно блестят ее глаза, насколько натянута ее улыбка, то никак этого не показал.

— Я только что вспомнила. Я же захватила с собой приличную куртку. Так что все в порядке.

— Ты уверена?

— Конечно. Я только одолжу у тебя твой свитер. Поехали.