Ошибки прошлого - Холли Престон Страница 22

Любит! Кейтлин судорожно вздохнула. Она так старалась не позволить себе снова влюбиться в Мейсона. Не далее как сегодня утром решила не поддаваться чувствам. Как же она не поняла, что уже поздно? Она любила Мейсона пять лет назад, любит и теперь. А может быть, вообще не переставала любить его?

— Что-то не так? — поинтересовался Мейсон.

Она покачала головой.

— Все в порядке.

Если Мейсон догадается о моих чувствах, напряженно размышляла Кейтлин, то воспользуется этим, чтобы исполнить свой великий план, а этого я не перенесу. Он не должен знать, что я люблю его.

— Кейтлин…

— Пустяки. — Волнение сжимало ей горло. — Надеюсь, мороженое принесут быстро, иначе на магазины не останется времени.

— Взгляни на этот пиджак. И на этот… Ой, Мейсон, какая прекрасная рубашка! Непременно примерь. Теперь галстуки… Нет!.. — Кейтлин хихикнула. — Только не этот! Не к этому костюму.

— Почему нет?

— Убийственное сочетание цветов.

— Вот как? Не знал.

Кейтлин хохотала, глядя на Мейсона, которого впервые видела беспомощно озабоченным.

— Ты меня разыгрываешь, правда? Ты и без меня знал, что галстук не к месту.

— Да я же ковбой, Кейтлин. Откуда мне разбираться в пиджаках и галстуках?

Она тряхнула головой.

— Ты никогда не был «просто ковбоем». И, думаю, знаешь больше, чем показываешь.

— Ты ошибаешься, — стоял на своем Мейсон. — Покажи мне джинсы, сапоги, «стетсоны» — и можешь быть уверена, я не растеряюсь. Но другая одежка для меня загадка.

— После стольких лет в нефтяном бизнесе?

— Не так уж и много лет, да и те в основном прошли на разработках. Можно по пальцам пересчитать, когда я бывал в зале совещаний компании. В душе я навсегда ковбой, и лучше всего мне на ранчо. В костюме и галстуке мне муторно: было и будет. Потому-то твои услуги так для меня и ценны.

Она позволила себе полюбопытствовать:

— Настолько, что ты готов вдвое уменьшить очередной взнос по закладной?

— Именно.

— По-моему, Мейсон Хендерсон, ты надо мной смеешься.

— Зачем бы мне это понадобилось, Кейтлин Маллин?

— Потому что ты не только безжалостен, но еще и насмешник.

— А я безжалостен?

Глядя в обветренное, с резкими жесткими чертами лицо, Кейтлин медленно проговорила:

— По-моему — да. Ты бы, не задумываясь, опротестовал мою закладную.

Он не стал возражать и лишь уточнил:

— А что про насмешника?

— Ты всегда был насмешником, Мейсон. Всегда обожал шутки.

— И сейчас люблю.

Он улыбался. Его губы, удивительно чувственные на резко вылепленном лице, приподнимались по краям, в глазах плясали хитрые огоньки. Кейтлин испытывала огромное искушение прямо сейчас подойти к Мейсону, обнять его за талию и прижаться щекой к его груди. Но она знала, что лучше этого не делать. Время для романтических глупостей не подходящее: она здесь с определенной целью, и надо об этом помнить.

— Вернемся к твоим костюмам, — предложила Кейтлин.

— Мои костюмы. Занятно: мы совсем забыли о них.

— Я не забывала ни на минуту.

— Узнаю мою девочку.

Он снова смеется!

— Я не твоя девочка, — недовольно буркнула Кейтлин. — Ладно, Мейсон, ты собрался произвести впечатление на воротил нефтебизнеса. Как, по-твоему, нужна ли тебе кроме пиджака и брюк еще и визитка?

— Сегодня ты думаешь за меня, Кейтлин. Но я вовсе не эксперт в мужской одежде. Если меня все устроит, ты получишь мою вечную благодарность.

Мейсон снова насмешничал, и Кейтлин понимала это, но все равно наслаждалась каждым мгновением. Они уже снова смеялись, и Кейтлин думала, как же хорош такой смех — частичка повседневной жизни, совместной жизни. Но этому не бывать. Никогда. Это не для них.

Продавец подхватил одежду, которую они выбрали, и сказал:

— Я несу все в примерочную. Вы готовы, сэр? — И добавил, взглянув на Кейтлин: — Леди тоже пойдет?

Когда служащий отошел, Кейтлин прошептала:

— Я не пойду в примерочную.

— А я хочу, чтобы ты пошла.

— Нет, Мейсон, это не входило в сделку.

— Теперь входит.

В мгновение ока веселость сменилась непререкаемой властностью. Мейсон ясно давал понять: слушайся, и тебя щедро вознаградят.

— Хорошо, — решительно сказала Кейтлин, — пошли. И покончим с этим.

Она последовала за Мейсоном в примерочную. Брошенный искоса взгляд сказал Кейтлин, что Мейсон понимает, как ей неуютно. Кабинка казалась меньше, чем была на самом деле, так много места занимал Мейсон. Встревоженной Кейтлин казалось, что даже воздух пропитан исходящей от него мужественностью.

— Может, мне лучше подождать снаружи, пока ты не переоденешься? — спросила она.

— Зачем же? — невозмутимо возразил Мейсон. — Здесь довольно места для нас обоих. Если только, конечно, вид моего обнаженного тела не оскорбит тебя.

На самом-то деле Кейтлин просто боялась, что ей трудно будет сдержаться и не кинуться в объятия Мейсона.

— Я хочу, чтобы ты осталась, — сказал он, впиваясь взглядом в ее лицо и начиная расстегивать рубашку.

Кейтлин изо всех сил старалась смотреть в пол, но глазами ее словно управляло нечто, сильнее ее воли, и вскоре она обнаружила, что жадно смотрит на бронзово-загорелую грудь.

— Ну и?.. — спросил наконец Мейсон.

Кейтлин, тщетно пытавшаяся справиться с чувствами, которые он будил в ней, подняла на Мейсона затуманенный взгляд.

— Что «ну и»?

— Как, по-твоему?..

По-моему, ты самый привлекательный из мужчин. Я никогда не смогу любить никого другого, мысленно ответила Кейтлин.

— По-твоему, все это мне идет? Рубашка, галстук, пиджак?

О господи! А я и думать забыла, зачем здесь нахожусь. Кейтлин пробормотала:

— Н-не уверена…

— Ты должна быть уверена, Кейтлин. Для того ты и здесь.

В ее голове крутился вихрь противоборствующих чувств, но она понимала, что должна взять себя в руки.

— Дело в том, — авторитетно заявила Кейтлин, — что все это сильно зависит от твоего имиджа.

— А он у меня есть?

— Он есть у всех. — Тема была знакомой, и говорить стало чуть легче. — Есть консерваторы в одежде, а есть и такие, кому подавай только новомодное. Нефтепромышленники, носящие лишь самое дорогое, и отсталые типы, готовые довольствоваться дешевкой.