Деревенская сюита - Анна Зубавина Страница 22
Деревенская сюита - Анна Зубавина читать онлайн бесплатно
«Давно пора Сонечку будить», — спохватилась Катя, но опоздала.
Тяжело хлопнула входная дверь, привычно забубнил голос старой женщины.
Катя спешно взяла дочку на руки, целуя теплые детские ручки. «Не миновать мне старушечьих нравоучений», — тоскливо пронеслось в голове.
В комнату грозно вплыла баба Люба:
— Почему до сих пор дитя не одето, не умыто… — и вдруг резко замолчала. Взгляд ее был устремлен в залу.
«Конец мне!» — Катя убито втянула голову в плечи.
— Баба Люб, я думала, ты обрадуешься. Троица все же! — виновато проговорила она.
Старая женщина молча прошла к столу и грузно растеклась по стулу. Голова в белом праздничном платке склонилась на грудь.
Катя бросилась в залу, стиснула безвольно поникшие бабы Любины плечи, прижалась пылающей щекой к старческому лицу:
— Не сердись! Пожалуйста, не сердись! Хочешь, все назад уберу?!
Из прикрытых глаз старой женщины заскользили слезы:
— Спасибо, доченька! Не ждала я подарка от своей горемычной жизни. Даже на Троицу не ждала! Теперь и у меня все как у людей. Стол в зале накрыт и гости в доме! Димка сейчас придет, и праздновать будем! — плечи бабы Любы мелко затряслись в безмолвных и, как оказалось, счастливых рыданиях.
Катя растерянно хлопала глазами. Всхлипнув в последний раз, баба Люба пришла в себя:
— Иди, займись картошкой, с тушенкой быстро сварим, — властно отдала она приказание Кате. — Я пока Сонечку одену-покормлю. Димка машину поставит и придет. Гулять будем. Он торт передал, убери в холодильник!
* * *
Выводила высоким, чуть дребезжащим голосом раскрасневшаяся баба Люба. Мягким баритоном вторил Дима. Он пытался дирижировать узкими гибкими руками, в подвернутых по локоть рукавах светло-голубой рубашки, удивительно красиво оттенявшей его смуглую кожу. Неизменный хвостик волос на макушке согласно подрагивал в такт движениям рук.
«Надо же, Димка поет классно! Все старушечьи застольные песни знает», — Катя уткнулась глазами в дисплей смартфона. Она почти не знала ни слов, ни мелодий. Дима распорядился петь «с листа» — с экрана телефона, где высвечивался текст найденной поисковиком песни.
Получалось неплохо. Голос у Кати приятный, хотя и низкий. И слух отменный. Она вела третью партию. Как смеялся Дима — на подпевке.
Звучало сумбурно, необычно и завораживающе. Голоса переплетались, мелодия взлетала, вибрировала, мощно билась о потолок, стены, окна и рассыпалась на яркие искры, затухая. Но наплывал, захлестывал новый поток…
«Отдохнем!» — махнула рукой разомлевшая, довольная баба Люба. Жестом дала понять, что пришла пора подкрепиться и повторить.
— Любовь Петровна, можно я речь скажу? — с почтительной вежливостью навис над столом Дима. — Спасибо за угощение, душевно празднуем!
Он с нежностью улыбнулся старой женщине и отсалютовал наполненной до краев рюмкой.
— Здоровья крепкого, баба Люб! Очень хорошая ты.
Старая женщина растроганно хлюпнула носом. Дима помолчал и повернулся к Кате.
«Некрасивый он! Мелкий, ростом маленький. В детстве недокармливали, что ли? Глаза монгольские, узкие, хвостик дурацкий. А, зануда! — Катя вспомнила болезнь Сонечки и вздохнула. — Правда, Дима добрый и надежный». Она выжидающе смотрела на него.
— Тебе, Катюша, желаю… — Дима запнулся, подбирая слова. Из чуть раскосых глаз исходил мягкий глубокий свет. Его лучи проникали в душу, успокаивали и грели.
«Два маленьких янтарных солнышка!» — улыбнулась Катя.
— Чтобы все у тебя сложилось хорошо. Счастья вам с Сонечкой! — Дима пригубил жгучий напиток и поморщился.
— Прибавления ума и расторопности! — не упустила возможности сказать свое веское слово баба Люба.
Катя невежливо ее перебила:
— Дим, забыла сказать! — отставив даже непригубленную стопку и запихав в рот ложку наивкуснейшей картошки с тушенкой, прошамкала Катя. — Меня на работу берут. В ветуправление, представляешь! Временно, правда. Все равно здорово, да? — она радостно улыбнулась.
— Куда тебя несет?! Это, чай, ответственность, район! А ты… — старая женщина с пренебрежением махнула ладонью.
У Кати к горлу подкатил колючий комок обиды: «Несносная старуха! Когда ехидничать перестанет?!» Хотелось закричать, затопать ногами, завизжать от несправедливой обиды. Она вскочила, уперлась руками о край стола и заговорила:
— Согласна, не очень я расторопная! Торопливость, говорят, только при ловле блох нужна! У меня, баба Люб, красный диплом престижнейшего сельскохозяйственного колледжа региона. Мне диплом не за красивые глаза дали! — Катя не сводила глаз с растерявшейся, притихшей бабы Любы. — С работой не везло! Откуда практике взяться?! — голос ее звенел. — Но кто Крапиву лечил у твоей старой подружки? А куры у соседей через два дома облысели, без перьев ходили — кто вылечил?
Катя резко села и спрятала пылающее лицо в ладони. Над столом повисла неловкая тишина. Даже сидевшая с Шерри на диване Сонечка, разглядывающая подаренную Димой книжку с яркими картинками, притихла и глядела на взрослых испуганными глазами.
— Да, еще! — вновь встрепенулась Катя. — Не знаю я застольных песен! Не пела никогда их, не пришлось. Но я очень люблю петь песни на французском языке, вот!
У Димы вопросительно поползли вверх тонкие брови. Баба Люба прикрыла ладонью рот и недоверчиво покачала головой с аккуратно постриженными скобочкой, гладко зачесанными седыми волосами.
— Думаете, пыль в глаза пускаю? Нет! До колледжа я в гимназии училась. С углубленным изучением французского языка, рядом с домом. У мамы в ней студенческая подруга завучем работала, преподавала. Ну и позвала… Правда, говорит, французский сейчас не в почете, английский подавай! Но какой красивый язык, язык русской аристократии! Галина Геннадьевна — фанатка Франции, ее даже каким-то орденом наградили французским. Мы с ней дуэтом пели, но я и одна спою! Сейчас, минусовку найду, — Катя запорхала пальцем по экрану смартфона.
Она взволнованно встала, на лицо легла светлая задумчивость, брови сосредоточено сошлись у переносицы.
— Любимая моя песня! — объявила Катя и запела.
Грассирующий густой голос обволакивал. Голос тоскующего сердца. Комнату наполнила легкая дымка щемящей грусти. Хотелось плакать. Но не горькими слезами обиды и скорби, а светлыми слезами надежды. Мелодия то замирала, переходя на шепот, то с легкостью воспаряла. Наконец песня закончилась.
Никто не решался заговорить. Дима не сводил с Кати восхищенного взгляда. Баба Люба вздыхала и промокала наполненные жалостью и слезами глаза краешком платка.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments