Спаси нашего сына - Гузель Магдеева Страница 22

Я, наконец, перешагиваю через бортик ванной, вспоминаю, что нужно бы прикрыться. Странно, но еще минуту назад эта мысль меня не тревожила совершенно, а теперь я чувствую себя слишком обнаженной. Как такое возможно вообще?

Егор выходит, оставляя меня одну, а я опускаюсь медленно на дно ванной, обнимая саму себя за плечи. Меня трясет как в ознобе, и даже горячий душ не в состоянии унять нервную дрожь.

Не знаю, сколько времени проходит прежде, чем я начинаю, наконец, согреваться. Кажется, что целая вечность.

Поднимаюсь, беру с полки мужской гель для душа, открываю крышку флакона и внюхиваюсь в хорошо знакомый аромат. Терпкий запах щекотит нос, я выдавливаю немного на ладонь, взбиваю в пену, и провожу по шее, спускаясь вниз, к животу.

Мне хочется, чтобы этот запах покрывал меня с головы до ног, чтобы я чувствовала только его, и ничего больше.

Но и этого мало. Я надеваю его халат.

Егор ни слова не сказал, могу ли я им воспользоваться, но другой одежды у меня все равно нет.

Завязываю узел выше живота, подгибаю длинные рукава — халат мне велик, но в нем тепло и уютно, что я ни за что бы не рассталась с этой вещью.

Выхожу из ванной.

Почему-то я уверена, что не застану Егора дома, но он сидит за ноутбуком, лицо его сосредоточенно, а между бровей залегла глубокая складка.

— Еду привезли, — не отрываясь от монитора, говорит он, — все на кухне. Я не знал, что ты любишь, заказал на свой вкус.

— Спасибо, — отвечаю я, но на кухню так и не иду.

— В чем дело? — Баринов, наконец, отрывается от своих дел и мы снова встречаемся взглядами.

— Ты не мог бы… посидеть со мной. Я не люблю есть одна.

Он смотрит на меня с недоумением, и я боюсь услышать что-то резкое в ответ. Но Баринов снова удивляет.

— Хорошо, Ева. Идем.

На большом столе — несколько пакетов с едой из доставки, я касаюсь коробочки с супом — еще горячая, видимо, привезли совсем недавно. По очереди раскладываю все на столе, снимаю крышки, внезапно осознавая, что очень сильно проголодалась.

Егор помогает мне, стоя рядом, и, конечно, в какой-то момент мы соприкасаемся пальцами. Легкий разряд статического электричества пробегает между нашими телами, и мы оба непроизвольно вздрагиваем.

— Садись, Ева, я сам, — Баринов занимает место на противоположном конце стола, оставляя между нами как можно больше пространство, только меня это не спасает, его тоже.

Я ем, поглядывая на него, а думаю об одном. Впереди ночь.

Мы с ним вдвоем в квартире, и каждый из нас помнит, чем закончилась моя прошлая здесь ночевка. Та, что подарила мне сына.

И мне сложно оставаться спокойной, понимая, что в лучшем случае нас будет разделять всего лишь одна дверь. Все плохое, что я думала о Егоре, стирается напрочь из мыслей, меня влечет к нему невыносимо просто, и бороться с собой все сложнее и сложнее.

— Ева, — он не ест, только делает вид, — мне придется уехать сегодня.

— Хорошо, — киваю я.

Он встает, уходит куда-то из кухни, я ожидаю, что сейчас хлопнет входная дверь, и он снова исчезнет, человек-фантом. Но вместо этого Егор возвращается назад, в руке его — белая коробка, на которой нарисован известный логотип. Он кладет ее рядом со мной.

— Теперь это твой телефон. Здесь новая симка, пока ты будешь общаться только со мной. Так будет безопаснее. Не звони своей подруге, не пиши, вообще никому. По крайней мере в ближайшее время.

Я киваю, слушая его вполуха, а сама даже прикоснуться боюсь к подарку, который он мне сделал.

Мне никогда не дарили таких дорогих вещей. На старый телефон я откладывала со стипендии и подработок, и уж точно никогда помыслить не могла, что мне подарят за просто так настолько дорогую технику.

— Егор, — шепчу, — я никогда не расплачусь с тобой за такой дорогой телефон. Я не могу его взять. Забери, пожалуйста.

— Ничего я забирать не буду, — его голос становится вдруг злым и я испуганно поднимаю глаза на него, — ты мне ничего не должна, не болтай глупостей. Бери.

Я непослушными пальцами подтягиваю к себе ближе коробку, снимаю крышку и беру послушно в руки телефон. Новенький, с блестящей пленкой на экране, он кажется мне чем-то нереальным.

Конечно, я видела такие телефоны у своих одногруппников и прекрасно знаю, сколько они стоят. Но совсем другие ощущения, когда ты понимаешь, что его подарили тебе.

— Спасибо, — мне хочется обнять его, чтобы выразить свою благодарность, но вместо этого я остаюсь сидеть на месте, лишь только крепче сжимая аппарат в своих пальцах, — огромное спасибо, Егор.

— Разбирайся пока с ним, — он прячет руки в карманах джинс, — я поехал.

— Куда? — я не должна задавать такие вопросы, но он слетает с языка прежде, чем я успеваю остановиться.

Егор колеблется, прежде чем сказать, но потом, все же, отвечает:

— К Вике.

И уходит, оставляя меня с до боли жгущим руки подарком.