Lovestory - Мартина Маккатчен Страница 22

— Это был определенно Джейк. — Мэнди так и сияла.

— А еще он просил тебя проверить сообщения на телефоне, вроде он объясняет, почему не сможет заехать сегодня.

Дива старалась не упустить ни одной мелочи, хоть это и было нелегко. Так мило с ее стороны. По случаю праздника она надела атласную кремовую блузку с изящным бантом, модные брючки и украшения с жемчугом. Ее седые волосы были собраны в пучок, а губы накрашены алой помадой. Выглядела она грандиозно.

— А какие у вас планы на Рождество? — поинтересовалась Мэнди, скрывая разочарование и кутаясь в пальто.

— Ну, вечером я поеду к родственникам. Водитель заедет за мной в восемь, а сейчас только семь. Может, зайдешь ко мне? Я угощу тебя свежевыжатым апельсиновым соком с печеньем.

Дива всегда была неизменно деликатной и стильной. Мэнди хотелось, чтобы вокруг было больше таких людей, как она.

— С удовольствием, — откликнулась Мэнди.

Раньше она никогда не бывала у соседки и даже не представляла, что у нее такая огромная квартира с высоченными потолками, лепниной и огромными канделябрами. Фрезии в хрустальных вазах издавали дивный тонкий аромат, в гостиной стояла старинная мебель красного и орехового дерева, а на книжных полках тома классики: Шекспир, Диккенс, сестры Бронте. Квартира была обставлена в стиле ретро, здесь пахло бисквитами и засушенными цветами, и вообще было очень уютно.

— Присаживайся на диван, деточка. — С этими словами Дива пошла за угощением, крепко сжимая в руке деревянную трость. Она была такой элегантной и такой хрупкой.

Мэнди уселась на диван, с обивкой из камчатной ткани с цветочным рисунком, и осмотрелась. Вокруг было множество фотографий — черно-белых и поблекших цветных. В молодости Дива была настоящей красавицей: темные волосы, зеленые глаза — вылитая Ава Гарднер.

Одна фотография особенно привлекла внимание Мэнди. На ней была изображена юная Дива в роскошном длинном черном платье с открытыми плечами. На фотографии у соседки был такой грациозный и царственный вид, что Мэнди невольно залюбовалась.

Через несколько минут Дива вернулась с хрустальным толстостенным стаканом свежевыжатого апельсинового сока. Потом она исчезла и вскоре появилась опять, уже с серебряным подносом, где стояли ее стакан и тарелочка с бисквитами и заварными пирожными. От помощи Мэнди соседка наотрез отказалась — она, безусловно, была дамой независимой, но и любила поработать на публику. Мэнди была от нее без ума.

— Какая красивая фотография, — сказала Мэнди, указывая на Диву в вечернем туалете.

— А-а-а… эта, — кивнула Дива. — Да, это был очень веселый период в мой жизни. На самом деле эту фотографию я сделала в шутку.

— Это как? — Мэнди подумала, не слишком ли нескромно ее любопытство.

— Ох, деточка, это очень длинная история, и я не буду надоедать тебе своими стариковскими россказнями. Видишь ли, в юности я была большой непоседой. До сих не понимаю, как это мне удалось не навлечь на свою голову еще больше проблем.

— Дива, ну, пожалуйста, расскажите. — Мэнди прямо-таки умирала от любопытства. — Мне до смерти интересно, какие такие проблемы вы могли навлечь на свою голову.

У Дивы был такой вид, будто она вот-вот примется рассказывать, но вместо этого она откусила кусочек бисквита и с неповторимым изяществом сделала глоток сока.

— Ну, пожалуйста, — упрашивала Мэнди. — Я всегда подозревала, что у вас очень богатая биография.

Дива смахнула салфеткой крошку от бисквита, не задев при этом безупречно накрашенных губ.

— Что правда, деточка, то правда. — Она хитро подмигнула Мэнди. — На самом деле, я никому об этом не рассказывала, кроме родственников и пары близких подруг. — Дива улыбнулась и продолжила: — Но сегодня Рождество, к тому же события, о которых я поведу речь, происходили так давно, что мой рассказ никому не повредит.

Мэнди положила руку поверх руки соседки:

— Простите, если затронула что-то личное. Будьте уверены, я никому не проболтаюсь.

Но Дива, казалось, не слышала. Она вся унеслась в воспоминания, глядя затуманенным взором на фотографию, которая так привлекла внимание Мэнди.

— В юности я была танцовщицей, — начала она. — Я обожала чечетку и балет, а когда мне стукнуло двадцать, устроилась танцевать в бурлеск-шоу. Да-а, вот это было времечко! Скольких интересных людей я тогда повидала. А костюмы были коротенькие, но такие эффектные!

— А в какие годы это было? — спросила Мэнди с улыбкой.

— Я конечно же выдам свой возраст… — Дива бросила на нее понимающий взгляд. — Ну и черт с ним! Речь идет о начале пятидесятых, — рассказчица моргнула, — а может, о самом конце сороковых — начале пятидесятых…

Она сделала еще глоток сока и крутила стакан в руках. Ее длинные ногти были покрыты лаком насыщенного алого цвета в тон помаде.

— В общем, как-то раз появился один любезный джентльмен, весьма щедрый на чаевые. Он никогда не вмешивался в ход представления — ничего подобного, — а подчас даже сидел со скучающим видом. Как бы то ни было, он часто приводил с собой деловых партнеров и что-то с ними обсуждал в перерывах между номерами, а иногда и во время номеров — это в зависимости от девочек. — Дива бросила на Мэнди еще один значительный взгляд. — Я все к тому, что во время моих номеров он никогда не позволял себе обсуждать деловые вопросы. Я всегда приковывала к себе внимание публики.

Мэнди изо всех сил старалась не рассмеяться.

— Итак, — продолжила соседка, — этого джентльмена звали Фредерик. Милейший Фредди переменил всю мою жизнь. Я до сих пор не знаю, считать ли нашу встречу благословением небес или наказанием за грехи. — Дива залпом допила свой сок. — Фредди был поручен отбор девушек для конкурса красоты, и он предложил участвовать мне и моим близким подругам Ирис, Патриции и Бетти. Когда мы поняли, что на этом можно неплохо заработать, мы буквально прыгали от восторга. Бетти переживала, ведь у нее были муж (который считал, что она работает официанткой) и маленький ребенок, но фигура у нее была роскошная. Тогда мы придумали спрятать ее рыжие кудри под светлый парик. Идея оказалась очень удачной: в парике и под своим полным именем — Элизабет — она выиграла множество конкурсов, и никто так и не узнал ее. Ирис была тихой брюнеткой с роскошным бюстом, и танцевала она очень хорошо. А Патриция была шикарной длинноногой блондинкой. Все в один голос твердили, что она — вылитая Бетти Грейбл. Характер у нее был непредсказуемый. От нее можно было ожидать чего угодно. Когда она напивалась, то втягивала нас во всякие авантюры. Ну а я была довольно наивной, но живой и непосредственной. Я воспринимала жизнь как одно большое приключение.

— Вы, очевидно, были самой красивой из всей четверки, — добавила Мэнди.

— Ну, я бы сказала так: представителей сильного пола от меня надо было палкой отгонять, — шаловливо хихикнула Дива. — Впрочем, некоторых… некоторых я все же не отгоняла. — Она улыбнулась воспоминаниям юности. — Но вернемся к Фредди. Он явно вращался в высших сферах, и все у него были в друзьях. Невероятно, сколько всякого народу подходило к нему поздороваться во время вечеринок — и звезды кино, и политические деятели, и кто хочешь, — и практически все ходили с ним на наше бурлеск-шоу. Все они были не прочь повеселиться. Причем, чем знаменитее человек, тем больше безумств он себе позволял. Тогда мне было года двадцать два. После того как на одном из конкурсов красоты я спела, меня заметил один фокусник и пригласил к себе в ассистентки. — Дива рассмеялась от нахлынувших воспоминаний. — Я понимаю, сейчас это кажется смешным, но тогда фокусники гастролировали и в Вегасе, и по всему миру, так что мне невероятно повезло. Мой наниматель был геем, так что я могла ничего не опасаться во время гастролей с ним. Нам даже приходилось иногда спать в одной постели, если в гостинице совсем не было мест. Вот это было время! Я путешествовала по всему миру, и при этом мне оплачивали все расходы. Как-то раз мы даже перед королевской семьей выступали. Это все Фредди устроил. Он вообще устраивал нам разные выступления за долю в гонораре. Тогда собрались такие звезды, что просто уму непостижимо. Наш номер начался, когда подали кофе. Как сейчас помню: на мне были розовое с черным трико с тюлевыми вставками и черные туфли на огромных каблуках. В прическу у меня были вплетены перья, и костюм спереди и сзади был тоже украшен перьями. Вот такое в то время было представление об эффектном костюме. Первая часть нашего выступления прошла безукоризненно, а потом, потом… — Тут голос подвел Диву, а лицо у нее исказилось, будто она не могла решить, плакать ей или смеяться.