Авантюристка - Айрис Джоансен Страница 22

— С верблюдами нам осталось сниматься лишь один день, но, может быть, на них можно надеть намордники. Я поговорю с дрессировщиком.

— Как вы добры! — мрачно сказал Брент. — С моим везением наверняка найдется какой-нибудь закон, запрещающий намордники как проявление жестокого обращения с животными.

В этот момент раздался отрывистый стук в дверь. Прежде чем Роман успел ответить, дверь распахнулась, и на пороге появился Деннис.

— Роман, я подумал, что вы захотите взглянуть вот на это, — Деннис вошел и положил на кофейный столик сложенную газету. — Она пришла с почтой, которую я привез из Сиднея сегодня утром. Вам скорее всего не понравится, что там написано.

— Вот и хорошо! — сказал Брент. — Он заслуживает неприятностей после того, как столь пренебрежительно отнесся к моей личной трагедии.

— Я слышал об этом инциденте, — усмехнулся Деннис. — Отвратительные существа! А вообще поделом вам, приятель, за то, что вы пытались навесить их на меня и мою «Сессну».

— Это была всего лишь шутка. Тем не менее, если вы не перестанете ухмыляться, я уступлю свою долю Роману только ради того, чтобы убедить его заставить вас отвезти их обратно в Сидней. Я испытываю удовлетворение при одной мысли о том, как этот горбатый каннибал будет щипать вас за ухо, в то время как вы пытаетесь посадить свою драгоценную «Сессну». Я уже вижу, как… — Услышав яростные ругательства Галлахера, он замолчал. Взгляд Романа был прикован к раскрытой газете, на одной из страниц которой красовалась целая серия фотографий. — Кажется, Деннис оказался прав — вам это не понравилось. В чем там дело?

С трудом скрывая раздражение, Роман бросил ему газету.

— Вот в чем. Как они ухитрились заполучить эти снимки?

Взглянув на фотографии, Брент тихонько присвистнул.

— Вот это да! Они засняли всех. Даже проклятых верблюдов. — Он нахмурился. — По правде говоря, эта гнусная верблюдица вышла лучше, чем я. Надо же — сумела меня обскакать! — Он вслух прочитал заголовок:

«Эксклюзивные фотографии со съемок нового блокбастера Романа Галлахера».

— Вы не давали на это разрешения?

— Черт возьми, конечно, нет! Я же говорил вам, что во время съемок никогда не допускаю на них репортеров.

— Вот почему такого рода снимки и являются конкурентоспособным товаром, — вставил Деннис. — Тот, кто вас продал, неплохо заработал.

— Вы думаете, кто-то из съемочной группы решил подзаработать? — задумчиво сказал Брент.

— А кто же еще? — мрачно ответил Роман. — У нас тут не было потока визитеров.

— Это верно. — Брент медленно сложил газету. — Но как он смог вывезти пленку с Гребня Мертвеца? В почтовой сумке?

— Вы думаете, он с обычной почтой послал материал в одну из крупнейших австралийских газет? — Деннис с сомнением покачал головой. — Вряд ли. Хотя, с другой стороны, я не представляю, как это еще можно было сделать. Единственный, кто покидал Гребень Мертвеца после начала съемок, — это Мэнди. Нет, наверно, отправляли по почте.

Мэнди.

У Романа сжалось сердце. В свое время Мэнди была репортером; три дня назад она ездила в Мельбурн. В Мельбурн или в Сидней? Мэнди говорила, что Киллару находится в Новом Южном Уэльсе. Что за семейные дела могли привести ее в Мельбурн, который находится в Виктории?

— Когда напечатана статья? — медленно спросил он.

Брент посмотрел на газету.

— Позавчера.

Все логично, отдельные фрагменты сложились в целостную картину.

— Хотите, чтобы я слетал в Сидней и привез детективов, чтобы они с этим разобрались? — спросил Деннис.

Роман не ответил.

— Роман!

— Что? — Галлахер покачал головой. — Нет, пока не надо. Может быть, это случайность. Не хочу пока беспокоить группу. Подождем, посмотрим, что будет в следующем мешке с почтой. — Встав, он подошел к двери. — Пожалуй, я пойду пройдусь. Мне нужно немного подумать.

— Может быть, все-таки привезти детективов? — нахмурился Деннис. — Они могли бы…

— Я сказал — нет! — оборвал его Роман. — Пока не надо.

— Ладно, ладно! — Деннис в шутливом жесте поднял руки вверх. — Как скажете. Я не посягаю на вашу власть.

— Извините, — открывая дверь, сказал Роман. — Я немного не в себе. Увидимся позже.

— Второй визит за день в наш жалкий лагерь! — улыбнулась Мэнди. — Я уже собралась к тебе, но сначала хотела выкупаться. — Проведя рукой по своим пыльным волосам, она скривилась. — Я ужасно грязная. Ну, раз уж ты здесь, я хочу познакомить тебя с Джакто. — Оглянувшись по сторонам, она нахмурилась. — Черт возьми, куда же он запропастился?

— Он сбежал, когда увидел, что я сюда иду. Очевидно, он не хочет со мной знакомиться.

— Обидно. В последнее время Джакто ведет себя очень странно. — Мэнди пожала плечами. — Ну ничего, в конце концов он обязательно расскажет мне, в чем дело.

— Мэнди, что все-таки ты тут делаешь? — вдруг прямо спросил Роман.

Улыбка Мэнди погасла.

— Ты ведь знаешь, что я не могу тебе этого сказать. Верь мне и подожди еще немного.

— Как ты помнишь, я не слишком доверчив. — Роман поджал губы. — Но я все-таки постараюсь, черт возьми. Ты что, занимаешься чем-то незаконным?

— А что ты сделаешь, если да? — с любопытством спросила Мэнди.

— Найму тебе адвоката, а потом так отшлепаю, что ты месяц не сможешь сидеть.

— Ничего незаконного я не делаю, — засмеялась Мэнди, — но я ценю то, что ты не собираешься сдавать меня жандармам.

Роман медленно покачал головой.

— Нет, я никогда так не поступлю. Что бы ты ни сделала.

— Ты ведешь себя так же странно, как и Джакто. Что-нибудь случилось?

— Нет. — Он все еще пристально смотрел на нее. — Мэнди, если тебе нужны деньги — приходи ко мне. Я дам тебе столько, сколько нужно.

«Пятьсот тысяч долларов?» — печально подумала Мэнди. Он не понимает, о чем говорит. Она никогда не станет просить у него такие деньги.

— Я ценю твое предложение, но предпочитаю сама решать свои проблемы. Если передумаю, то дам тебе знать.

— Обязательно. Мэнди, я… — Он замолчал, словно затрудняясь подобрать слова.

Мэнди посмотрела на него с недоумением.

— Да? Ты что-то хотел сказать?

— Нет, ничего, — отвернувшись от нее, пробормотал Роман. — Я пойду к себе в трейлер. Приходи сразу, как только сможешь.

— Бегом? — с усмешкой спросила она.

Увидев его взгляд, Мэнди перестала улыбаться. В нем были отчаяние, гнев, желание. И еще страх.

— Да, — с усилием сказал Роман. — Бегом.