Обещание - Мэй Макголдрик Страница 22

Он был уверен, что Ребекка к нему неравнодушна. На то у него были основания. Ребекка краснела при его появлении, с трудом сдерживала волнение, исподтишка бросала на него взгляды. Все это лишало Стенмора покоя, будоражило его воображение.

Когда на горизонте появились развалины старой мельницы, Стенмор сразу заметил Ребекку, направлявшуюся к озеру. Подъехав ближе, он окинул взглядом ее новое платье и остался доволен. Надо будет поблагодарить миссис Трент за труды. Зная Ребекку, граф подозревал, что экономке было нелегко справиться с его поручением.

Должно быть, Ребекка услышала топот копыт, потому что обернулась и поднесла руку ко лбу, чтобы защитить глаза от солнца.

Натянув поводья, граф остановил гунтера и привязал его к ветке ивы.

– Надеюсь, вы не станете возражать против моего вторжения, но в такой замечательный день не хочется сидеть в четырех стенах.

Она покачала головой и бросила взгляд на озеро.

– Я не знала, что вы сегодня вернетесь, милорд. Мы рады вашему возвращению. Если вы голодны, в этой корзинке хватит еды на целый полк.

Стенмор видел, как ее взгляд метнулся к кружевному шарфику, брошенному на расстеленное на краю склона одеяло. Она скрестила на груди руки, и его взгляд упал на совершенную округлость форм цвета слоновой кости, выступавших над линией выреза.

Стенмор проголодался, но сейчас ему было не до еды. Его мысли занимала Ребекка Форд. Она – не проститутка с Ковент-Гарден. И не доступная дама лондонского света. Обладание ею представлялось графу чем-то изысканным, своего рода наградой, и он не хотел ее вспугнуть.

– Вы говорите, много еды. Гарри, шеф-повар в Солгрейве, родом из семьи, где было два десятка детей, если не больше. – Стенмор подошел к ней ближе. – Всем известно, что для него главное количество, а не качество.

Ребекка покачала головой.

– Вы несправедливы, милорд. Ваш повар превосходен. Я имела возможность в этом убедиться.

– Учитывая безукоризненность ваших манер, вы скорее предпочтете голодать, чем выразить недовольство.

Ее щеки покрыл прелестный румянец, и она отвернулась, лишив его возможности любоваться голубизной ее глаз.

– Уверяю вас, милорд, мне чрезвычайно приятно находиться в Солгрейве.

– Рад слышать это, мэм, – произнес он, остановившись от нее на расстоянии вытянутой руки и чувствуя, как она напряглась.

– Дэниел сказал, что Джеймс начал заниматься с учителем.

– Да, сегодня был первый урок. – Она улыбнулась, но в следующее мгновение, испуганно вскрикнув, резко повернулась к озеру. – Джейми!

Проследив за направлением ее взгляда, Стенмор посмотрел на озеро.

Ребекка, как была, в туфлях и платье, вошла в воду.

– Джейми!

– Где он?

Сбросив сюртук и жилет, Стенмор последовал за ней.

– В озере. Он был...

На расстоянии пятидесяти ярдов от берега на поверхность вынырнула голова мальчика и в ту же секунду исчезла.

Пробежав несколько шагов по озеру, Стенмор нырнул в глубину.

– Нет, милорд!

Он слышал крик с берега, но не повернулся. Он знал, где мальчик ушел под воду. Он снова нырнул. Еще мальчишкой Стенмор избороздил озеро вдоль и поперек и хорошо знал, что мелководье у берега многих вводило в заблуждение. Песчаные края неожиданно обрывались и уходили в глубину.

Граф вскоре достиг того места, где в последний раз видел мальчика, но гладь озера оставалась невозмутимой. Он снова нырнул. В глубине вода была ледяная.

На этот раз граф заметил всплеск воды ярдов на тридцать ближе к дамбе и поплыл в том направлении, однако Джеймса ни под водой, ни на поверхности не было.

Кружа на месте, Стенмор мгновение изучал поверхность воды, сердце гулко стучало от дурного предчувствия. Он бросил взгляд на берег и увидел, что Ребекка машет ему руками. В этот момент, разбрызгивая воду, к ней бросился Джейми.

Граф пришел в ярость, охваченный желанием поколотить мальчишку.

Плывя к берегу, Стенмор видел, как Ребекка собрала в охапку одежду Джеймса и он побежал по направлению к дому.

Когда Стенмор наконец вышел на берег, каждый его сапог тянул по меньшей мере на полсотни фунтов. Рубашка и штаны прилипли к телу. Пробормотав ругательство, Стенмор сердито посмотрел вслед мальчишке и весь свой гнев обратил на Ребекку:

– Вы велели ему убежать, а он должен был ответить за содеянное.

Поднимаясь по склону, он видел, как Ребекка сделала шаг назад.

– Он замерз и дрожал как осиновый лист.

– Он видел, что я плыву за ним. Мог подождать меня и сказать, что опасность ему не грозит.

– Джейми – ребенок. Он воспринял это как игру. Это я виновата. Я пыталась вас остановить, но...

– Вы воспитали труса.

– Джеймс – не трус. – Охваченная негодованием, Ребекка вскинула подбородок. Стенмор сделал еще шаг вперед, она сделала два назад. – Вы все неправильно поняли. Он побежал домой переодеться. Он промок насквозь, как и вы.

Стенмор почувствовал, как гнев сменился желанием. Он продолжал наступать на Ребекку, в то время как она пятилась к мельнице.

– Я не намерен спускать ему это с рук. Когда он убежал, я ничего не предпринял, но на этот раз все будет по-другому. Он должен отвечать за свои поступки. Знать, что дурной поступок влечет за собой наказание.

– У него не было злого умысла. Он отлично плавает. Если кто и виноват, так это я. – Почувствовав за спиной стену мельницы, Ребекка остановилась. – Запаниковала без всякой видимой причины.

– Нечего его защищать, Ребекка. Он нуждается в...

– Это была моя вина, – взмолилась Ребекка.

Он видел, как тяжело она дышит, и сделал еще шаг вперед, лаская взглядом ее поистине лебединую шею. Он сделал еще шаг вперед, сосредоточив внимание на ее полных губах. Они приоткрылись, когда его холодное, мокрое тело соприкоснулось с ее телом, излучающим тепло, и он с трудом сдержал улыбку.

Он накрыл ее губы своими губами. И Ребекка замерла, закрыв глаза, охваченная какими-то незнакомыми ей ощущениями. Внизу живота разлилось тепло.

Оторвавшись от ее губ, Стенмор прошептал:

– Ты такая красивая. – И запустил пальцы в ее волосы. Лента развязалась, и волосы рассыпалась по плечам.

Стенмор снова прильнул к ее плотно сжатым губам и стал кончиком языка щекотать их.

– Поцелуй меня, Ребекка!

Она хотела сказать, что неопытна в подобного рода делах, но, как только открыла рот, язык Стенмора проник внутрь. Ребекку словно пронзили тысячи молний. Она почувствовала, что всей силой страсти желает этого мужчину, и ее руки заскользили по его спине.