Скандальное сватовство герцога - Луиза Аллен Страница 22

Интересно, где этот треклятый мыс? Верити ткнула его светлость в грудь пальцем, он резко вдохнул от неожиданности и покачнулся назад, а она «воспользовалась ситуацией», чтобы юркнуть на заросшую тропу. Верное ли это направление? Впрочем, не важно, главное – уйти от него подальше, насколько позволяет этот крошечный остров.

Извинения? Снова?

Да как он смеет! Верити убрала с пути ветку. Ничего более оскорбительного Уилл не мог бы придумать – кроме, возможно, сказать «Тьфу!». Она взрослая, разумная женщина, которая согласилась на его поцелуй, о чем ясно дала ему понять. Так что это было: извинение за поцелуй или сожаление о поцелуе с ней?

Он шел за ней следом, она слышала его шаги, но не обращала на них внимания, как старалась не замечать жар внизу живота и дрожь в губах.

«Думай о чем-нибудь другом. Не позволяй ему становиться кем-то важным для тебя».

Вероятно, эту неявную тропу сквозь кусты проложили дети Калторп, когда обнаружили остров, принялась размышлять Верити. Как же они любят свободу, коей лишились со смертью отца, – их насильно вырвали из вольной жизни и ввергли в пучину подчинения и формальностей.

Если бы остров принадлежал ей, она купила бы небольшую лодку, и они с подругами плавали бы сюда каждый день, подальше от условностей и ожиданий, которые их связывают по рукам и ногам. Хотя перевезти сюда пианино для Люси было бы затруднительно.

Выходя на каменистый мыс, Верити усмехнулась, представив себе, как грузят в лодку тяжелый инструмент.

– Что вас опять развеселило? – спросил стоящий рядом с ней Уилл.

Верити скосила на него глаза. Волосы взъерошены, дорогущая рубашка в нескольких местах порвалась и вся в зеленых пятнах, на щеке царапина.

«Его светлость начинает походить на живого человека. И ему это идет».

– Я думала о трудностях перевозки пианино на остров, – сказала она настолько серьезным тоном, что он не сразу понял, что она шутит. Уголки его губ дернулись, в глазах заблестели веселые искорки.

«Господи, опять этот проблеск чувства юмора, когда я уже была готова невзлюбить его».

Ну по крайней мере, он решил сменить тему, и слава богу, потому что, если он снова начнет извиняться за поцелуй, она столкнет его в озеро.

– Может, сядем и обсудим варианты? – Он указал на гладкий камень, и Верити присела на краешек. Уилл уселся в добрых двух футах от нее. – У нас нет ни простыней, ни скатерти, наматрасник серый, одеяло коричневое, они для сигнального флага не годятся. Предлагаю вам побыть в хижине, где хотя бы есть крыша над головой и еда, а я попробую развести огонь на этом мысе. Если долго его поддерживать, кто-нибудь наверняка заметит дым. При таком раскладе, вернувшись на большую землю, мы сможем всех заверить, что провели время врозь.

– Если не считать времени, проведенного до сих пор, то да. И того маленького факта, что мы целовались, – съязвила Верити. – Но коль скоро вы сможете проигнорировать это – и я сумею.

«Лгунья!»

– Я забочусь о вашей репутации, – сказал он таким тоном, что Верити так и захотелось огрызнуться.

– Или о своей? – елейным голоском поинтересовалась она. – Вас называют Лорд Безупречность, не так ли? Ваш пьедестал настолько высок, что над ним клубятся облака. Моя репутация – дело местное, меня здесь все знают. Если я и сойду с постамента, то не навсегда, только пока не разразится очередной локальный скандал: ссора между женой ректора и леди Фоскетт из-за разведения мопсов или мошенничество мисс Хатчинсон на ежегодном шоу общества садоводства, например. Не то чтобы кто-то должен узнать об этом, конечно. А вот вам надобно тревожиться о безупречности своего титула. Даже если никто не узнает о нашем приключении, кроме ваших слуг, семьи, папаK и мистера Хоскинса, ваше самолюбие будет уязвлено.

Тишина. Верити мурлыкала себе под нос, ожидая взрыва.

– Чуть раньше я еле подавил желание взять вас за плечи и трясти до тех пор, пока не выбью из вас всю дурь, – процедил Уилл сквозь зубы. – Но по какой-то причудливой причине вместо этого я вас поцеловал. Сейчас же у меня нет сомнений, какому импульсу поддаться.

– Отлично. – Верити повернулась к нему с очаровательной улыбкой.

– Вы ведь специально это делаете, да? Пытаетесь разозлить меня.

– Это забавно. – Верити поудобнее устроилась на камне, стараясь не думать о том, что отец будет тревожиться все сильнее по мере того, как удлиняются тени. – Мне все равно, буду ли я скомпрометирована, и замуж за вас я не хочу.

– В отсутствие принца крови одинокие барышни находят мысль о браке с герцогом весьма соблазнительной.

– Вы льстите себе.

– Вовсе нет, – спокойно ответил Уилл. – У меня нет иллюзий на тот счет, что я был бы таким же лакомым кусочком без нынешнего положения. Конечно нет. Но с титулом, будь я даже столетним стариком, дико эксцентричным, отцом пары дюжин внебрачных детей или калекой, это не играло бы никакой роли. Вы же видели их там, в церкви, в воскресенье. В Лондоне было бы в сто раз хуже.

– Сомневаюсь, что мы оказались бы в подобной ситуации, если бы вы были дряхлым дедом, не говоря уже об инвалиде, ослабленном неуточненными болезнями и распутной карьерой, – строго сказала Верити. – Вы бы сюда просто не догребли.

Над мысом повисла гробовая тишина.

«Похоже, на этот раз я действительно зашла слишком далеко», – решила Верити.