Ты меня (не) спасёшь - Агата Чернышова Страница 22

— Ты ещё там? — спросил Олег с неизменной насмешкой в голосе. Раньше меня всё в нём возбуждало, но теперь я готова была взорваться от малейшей бестактности.

— Где же ещё! Пять минут не можешь подождать?

Если так пойдёт и дальше, то я наброшусь на визитёра и перегрызу ему горло. В фигуральном смысле, разумеется! Хотя Олегу всё с гуся вода!

Я быстро накинула брошенную на спинку кресла футболку, натянула валяющиеся там же брюки, пусть вещи помялись, зато всё чистое и совершенно не сексуальное. Пусть Олег не воображает себе, что я соскучилась.

«А я соскучилась?» — вопрос возник сам собой, но внятного ответа за пару секунд я так и не получила. Соскучилась или нет, ждала или отчаялась — всё это неважно, другое главное — что он скажет. Олег никогда не ходил вокруг да около, всегда начинал с важного.

— Я слушаю, — произнесла я, войдя в спальню, где застала бывшего разглядывающим моё новое приобретение — раскладной диван.

— Выбросила кровать или продала? — спросил он, не оборачиваясь.

— Второе. Так что ты хотел?

И выбросила бы, но теперь деньги не лишние, вон их сколько клиника сжирает!

— Я нашёл суррогатную мать. Для ребёнка.

Олег повернулся и посмотрел в глаза. Его взгляд ничего не выражал, будто он просто сообщал мне информацию к сведению.

— Зачем? — я решила не быть «умной девочкой», понимающей мужчину с полуслова.

Это так удобно для партнёра, можно при случае сказать, что я всё не так поняла. Нет уж, ты скажешь о своих намерениях вслух, а я решу, достойно ли внимание это предложение.

— Ты же делаешь всё, чтобы заиметь ребёнка. Я убедился, что твоё намерение не пустая прихоть, вот и пришёл. Я подумал и понял, что готов, что хочу тебе помочь, Зоя. Согласен стать отцом твоего ребёнка.

Какое-то время я молчала, сдерживая улыбку. Готов он, сукин сын!

— А почему ты решил, что я не передумала пользоваться твоими услугами? — повернулась я к Олегу, скрестив руки на груди.

Бывший удивлённо поднял брови, но, к счастью, для него не стал возражать и острить.

— Может, я передумала и решила, что чем тебя уговаривать и ждать, что ты соскочишь в последний момент, действительно проще воспользоваться анонимным донором? — продолжила я, втайне радуясь, что вижу, как бледнеет лицо Олега. Ничего, перетерпит, раз пришёл!

— И с чего это ты заявился прямо сейчас? Не месяцем ранее, не тогда, когда я просила тебя об услуге? Нет, подожди, дай сказать или выметайся! — Я чувствовала, что сейчас наговорю лишнего, но уже не хотела останавливаться. Низ живота снова начал ныть, а в груди клокотала ярость, требующая выхода. — Я ведь просила по сути малость. Стать почти анонимным донором и исчезнуть, но ты решил меня наказать. Да, я это заслужила, да я тогда не дала тебе шанса оправдаться не потому что хотела сбежать и искала предлог. Потому что слишком любила и не смогла простить кого-то третьего между нами. Да, Ольге, твоей бывшей, нужна была помощь, и ты весь такой из себя рыцарь решил взять беременную девушку на поруки. Снял квартиру, наведывался узнать, не нужно ли чего, наверное и ребёнка предлагал записать на себя.

— Здесь ты фантазируешь, — вставил Олег.

— Значит, права во всём остальном!

Я ходила по спальне из угла в угол, намеренно избегая как Олега, стоящего у двери, так и того места, где раньше стояла супружеская кровать. Ложе незаконной любви для изменника-мужа и той, которая должна была выносить нашего ребёнка. Я испытала дичайшее облегчение, когда эту двуспалку купили и в два счёта вывезли вон из моей квартиры!

Я ещё долго говорила, а Олег слушал, прислонившись плечом к стене и смотря куда-то на пол. В конце концов, моя ярость иссякла, уступив место усталости и безразличию.

Того, что я наговорила, хватит с головой, чтобы оттолкнуть кого угодно. Если посудить здраво, мне не следовало ссориться с Олегом, надо воспользоваться его материалом, пока он не передумал, и отпустить на все четыре стороны.

И всё было бы просто, если бы мы были друг другу абсолютно чужими. Видимо, у меня ещё не отболело. Или встретив Олега, я снова вспомнила, что ни до него, ни после не встречала человека, который бы принимал меня любую.

В любом настроении, с синяками под глазами от накатившей бессонницы и никогда не упрекал за то, что я снова замкнулась в себе.

Иногда на меня накатывало такое настроение, что надо было просто меня не трогать. Олег терпеливо ждал, не стремясь докопаться, почему я такая, и когда наконец всё это закончится. И тем более никогда не отправлял провериться у психиатра. На всякий случай.

— Что-то пошло не так? — спросил бывший, когда поток моих претензий ослаб, и я бессильно опустилась на стул у окна, положив руки на колени и уставившись в окно. На улице потемнело, как перед грозой.

— Всё не так. Меня стимулируют уже второй цикл, и пока всё безрезультатно. Боюсь, моё время ушло, — сказала я обречённо, не сдерживая слёз. Всё равно сижу к нему спиной, не увидит.

Сейчас самое время для Олега тихо уйти, притворив за собой дверь и больше не оглядываться на прошлое. А я останусь наедине со своими проблемами. Или с решением не тянуть кота за хвост, мучая себя уколами. Работа у меня уже есть, вот и надо за неё держаться, а не гоняться за химерами.

Олег подошёл почти бесшумно, но я почувствовала его новый парфюм ещё до того, как руки мужчины оказались на моих плечах.

— У тебя всегда всё получается, Зоя. И этот раз будет также. Мы выстоим.

Я на ощупь нашла его руку, по-прежнему лежащую на моём плече, и крепко сжала. В стекло ударили первые капли летнего дождя.

* * *

И всё же наше с Олегом примирение ничего не значило, потому что я утратила доверие ко всему миру. И к нему, в том числе. Сегодня он согласен, а завтра — кто знает.

— Я хотела бы встретиться с этой дамой, — сразу обозначила я свою позицию относительно суррогатной матери.

— Конечно. У неё двое детей, прекрасное здоровье и большое желание отложить на обучение отпрысков достойную сумму.

Мы с Олегом встретились на следующий день в кафе, чтобы обсудить детали. Домой я его больше звать не хотела, мы деловые партнёры, не больше, но каждый раз, как оказываемся в замкнутом пространстве наедине, я ощущаю недосказанность. И это не имеет отношение к прошлому.

Просто пережив первое большое чувство и узнав, что расставание было напрасным, я испытывала желание всё повторить вновь. Наверное виновата чёртова стимуляция, постепенно боль внизу живота давала о себе знать всё реже, а желание провести хоть одну ночь с бывшим всё чаще.

И эти его взгляды только распаляли меня, заставляя краснеть и опускать глаза. Конечно, ни о чём подобном и речи быть не могло, женатики не входят в круг моих интересов, и всё же.

— Я развожусь, — будто подслушав мои мысли, произнёс бывший, заставив выругаться про себя.