Не бойся, я рядом - Иосиф Гольман Страница 22

Казалось бы, отказала старуха потенциальному покупателю участка – и ладно.

Но не таков был потенциальный покупатель.

Прямо обидно мужчине стало: он же не как бандит подошел, все по понятиям. И вдруг – нелепый отказ.

Приехал его человек, объяснил бабушке, что отказывать таким людям не стоит. Себе дороже.

Объяснил максимально мягко, однако и этого хватило на серьезный сердечный приступ у не привыкшей к посткоммунистической коммерции старушки.

Часть разговора случайно услышала зашедшая по соседским делам Логинова.

В итоге ассистент «нового русского» вылетел с бабкиного участка, как пробка из шампанского – могла Лога в таких случаях быть максимально неприятной. В ход пошла даже палка от дворовой метлы.

И колесо закрутилось.

Марконя уже тогда набрал определенный авторитет, поэтому от идеи сводить счеты с его женой обиженные потенциальные покупатели бабкиного участка отказались. Несмотря на «легкие телесные», полученные в ходе общения с помощником, как выяснилось, действительно серьезного персонажа.

Но выдвинули встречные условия: уговорить глупую бабку.

Это, пожалуй, была первая по-настоящему серьезная размолвка в течение их спокойного, без каких-либо потрясений, брака.

Марконя искал ходы, как удовлетворить бандита-бизнесмена-депутата, не ущемляя бабкиных интересов.

А Логинова требовала драки, иначе, как она говорила, жить в этой бандитской стране отказывается.

Поначалу Лазман даже обрадовался: он предложил супруге на выбор с десяток небандитских стран. С учетом его квалификации, известности и свободного владения тремя европейскими языками (и здесь угадал-таки в свое время умница-свекор!) он не сомневался в своем будущем ни в одном из названных государств.

Но Лога, как это часто с ней бывает, начала сама же себе противоречить: страна, конечно, бандитская, однако никуда она из нее не уедет, а если Марконя боится этих ублюдков, то она и сама сумеет постоять за себя и бабку.

Короче, тяжелый был для Маркони период. В котором, как ему виделось, он показал себя с наилучшей стороны. Договорился с оппонентом об увеличении, и поначалу немалой, суммы. Да еще намерен был доложить свои собственные. В сумме точно, с запасом на длительную ежемесячную дотацию, хватило бы на покупку небольшого участка в их же поселке. Не совсем удачно расположенного, с крошечным домиком, зато с удобствами внутри, то есть даже получше того, что Софья Лазаревна имела.

А что участок меньше – так бабка свой, действительно большой, все равно почти позабросила.

Как Марк считал, в схеме имелись только плюсы.

Бабуля продолжала жить в родном кооперативе. С ней оставалась и ее домработница, испокон веков жившая в соседней деревушке. И кроме того, выпадали еще серьезные деньги сверху, никак в старости не лишние – не на пенсию же от родного государства ей жить? Тем более что бабка решительно отказывалась от помощи заграничных родственников.

В общем, Софья Лазаревна скрепя сердце согласилась – по телевизору она уже насмотрелась на проблемы, связанные с отношениями «хозяйствующих субъектов». А Марконя впахивал в три смены, чтобы добрать бабушке недостающие для придуманной им схемы деньги.

И что же? Вместо того, чтобы восхититься его щедростью и деловой сметкой, Татьяна Ивановна смотрела на мужа чуть не волком!

Это было обидно и очень-очень непонятно.

Хотя, казалось, история рассосалась сама собой.

Софья Лазаревна облегчила всем жизнь, в одночасье уйдя за супругом.

Домработница после скромных похорон удалилась в свою деревню, а наследники мгновенно продали дачу, увезя с собой то ли в Америку, то ли в Израиль урну с прахом бабушки. Они и деда к себе перевезли – в этой семье не бросали ни живых, ни мертвых.

И думалось Марку Вениаминовичу, что супругой эта неприятная история уже забыта.

Ан нет.

– Ну, и в чем я был перед Софьей Лазаревной виноват? – тихо спросил Лазман. – Мне надо было войну устроить с этой бандой?

– Марконь, я тебя не виню, – сказала Логинова.

– Не винила бы, не вспомнила. Еще какие мины есть в нашем совместном прошлом?

Натолкнувшись на молчание бывшей жены, сам же и продолжил:

– С ребенком я действительно виноват. Мне тогда казалось, что так правильнее – аспирантура, докторантура и так далее. Сейчас вижу: виноват. Но я же не знал, что будут проблемы! Да и не пробовали мы их по-настоящему решать! Сегодня такие серьезные методики появились! Хочешь, я тебе все разрулю, лучших врачей приведу? Да там за пять последних лет – прорывы настоящие! В крайнем случае, можно приемного взять…

– Нет, Марконечка, – тихо сказала Логинова. – Уже не хочу. Не надо ничего мне разруливать.

В полной тишине допили чай.

Потом Лазман спохватился:

– Так что за диван ты купила?

– Обычный. Два метра в длину, чтоб можно было спать, не раскладывая.

– Давай я тебе кровать куплю. С матрасом. Неполезно на диване спать.

– Не нужно. Я полжизни на диване проспала – и ничего, существую.

– А ширину не замеряла? А то двери у тебя…

– Что? Не пролезет? – испугалась Логинова.

– Не бойся, – успокоил бывший муж. – Раз я взялся – пролезет. Может, только придется дверной блок разобрать.

Потом Марк начал названивать по телефону.

С первым не устроила цена.

Второй не мог приехать к сроку.

Третий согласился и по приезде оказался улыбчивым таджиком с высшим техническим образованием. Бойцов своих в квартиру не впустил, они ожидали грузовик внизу. А сам с удовольствием повторил с хозяевами чайную церемонию.

Диван втащили без особых проблем, миллиметр в миллиметр – но пролез без разборки проемов.

Марк договорился с таджиками и водителем грузовика, заплатил им дополнительно – и старый диван тоже покинул место своего столь длительного пребывания.

Оставшись одни, подошли к Татьяниному приобретению. Синий монстр, хоть и выглядел внушительно, все же никак не дотягивал до своего предшественника.

Впрочем, кто сейчас спит на кроватях своих предков?

Это в аристократической Англии, когда хотят уколоть выскочку, говорят: «Он сам себе покупал мебель». В России пока до этого не дошло.

Марк проверил действие диванного механизма. Разложил монстра, сложил и снова разложил. Посидел-попрыгал на синем диванном полотне.

– Может, опробуем обновку? – улыбаясь, предложил он бывшей жене.