Порочная страсть - Жаклин Бэрд Страница 22

Утро перед свадьбой, .. Она оставила полотенце на мелком песке и без колебаний бросилась в прохладные объятия моря. Бирюзовая вода охлаждала ее пылающую плоть, как целебный бальзам. Она напряженно плыла, не думая ни о чем. Только почувствовав ломоту усталости в теле, изящно перевернулась на спину, как бы позволяя заботливым волнам нежно покачать себя в колыбели.

Она заплыла дальше, чем ей казалось, и последняя сотня ярдов назад к берегу стала буквально борьбой за выживание. Ощутить песчаное дно под ногами было огромным облегчением. Она выбралась на пляж и ушла спиной на песок.

Ее взору предстал бездонный небосвод. Первые лучи утреннего солнца подкрашивали редкие перья облаков розово-красными мазками. Как там в стишке? «Солнца красного явление — пастуху предупреждение». По ее лицу скользнула невеселая улыбка: на этот раз солнце предупреждало отнюдь не о плохой погоде! Всю последнюю неделю стояла палящая жара, и температура подскочила до семидесяти по Фаренгейту. Может быть, это было более пророческое знамение? В том смысле, что грядущие месяцы будут для нее штормовыми?

Учащенное дыхание приходило в норму, ее мысли обретали ясность. Все было не так уж плохо последние несколько дней. В понедельник Карло отвез ее в Палермо и, забрав Анну с Сединой, доставил всех троих в очень модный магазинчик, где продавали исключительно свадебные туалеты и аксессуары. Перемолвившись о чем-то с хозяином, Карло покинул их, сказав, что вернется через час, чтобы отвезти всех на ланч. Хэлин было все равно, какой наряд купить, поэтому Седине разрешили выбрать туалет для подружки невесты первой. А потом Хэлин просто взяла то свадебное платье, с которым селинино составляло комплект. Когда девочка крутилась перед зеркалом, смотреть на ее горящие глазки было одно удовольствие. Платья совпадали по фасону: творения из тюля, будто из пены, отделанные бантами. Мягкая линия декольте, которое можно носить и так, и совсем обнажая плечи, так называемый императорский корсаж, отделанный тесьмой, и та же тесьма на коротких пышных рукавах, украшенных маленькими бантиками. Оба туалета дополняли две большие, с широкими полями шляпы в тон, украшенные лентами, которые свисали сзади на спине, и изящные шелковые туфельки.

В пышной широкой юбке, ниспадавшей на ее крохотные ножки, Селина казалась совершенно неземным созданием. Хэлин улыбнулась своим воспоминаниям. По крайней мере одна маленькая девочка будет сегодня очень счастливой!

Этот день задал тональность всей неделе. Карло пришел домой около восьми вечера, и они поужинали вместе, как вежливые незнакомцы. Пиком красноречия в застольной беседе были фразы вроде «Передай соль» или «Еще вина?» После еды Карло удалился в свой кабинет, предоставив Хэлин самой себе.

То же самое повторялось в последующие дни. Хэлин взяла за правило не спускаться к завтраку, не удостоверившись, что он отбыл в свою контору в Палермо. Если Карло и понял, что она умышленно избегает его, он воздержался от комментариев, поскольку его это, очевидно, не беспокоило. Он относился к ней с холодной вежливостью, и она была бы счастлива, если бы все так шло и дальше. Он не делал никаких попыток прикоснуться к ней. И если в редких случаях она ловила в его глазах отблеск той горькой обиды, какую заметила, когда вновь встретилась с ним в Сицилии, она просто не подавала вида.

Хэлин проводила все дни, загорая у бассейна или купаясь в море. Это место идеально подходило для спокойного, «ленивого» отдыха. И ко вторнику ее уверенность в себе, которую она обрела в прошлое воскресенье, добившись от Карло согласия на свои условия брака, достигла высшей отметки. Выйти замуж не так уж плохо, уговаривала она себя. В конце концов, ей не особенно-то нужно с ним видеться, а если к тому же она быстро забеременеет, то вообще придется делить с ним постель всего какие-то несколько недель.

К сожалению, вчера вечером это хорошее настроение было серьезно испорчено приездом Стефано с бабушкой и Андреа. Хэлин пришлось собрать всю свою волю, чтобы не расплакаться и не рассказать бабушке свою печальную историю. Но присутствие Карло помешало ей. Достаточно было раз взглянуть на его лицо, чтобы убедиться: он знал, что именно она задумала, и в его темных глазах читалось предупреждение.

Вместе со Стефано Карло полностью овладел разговором за ужином, не давая Хэлин перемолвиться с бабушкой и словечком. Потом он объявил, что сегодня надо отойти ко сну пораньше, чтобы отдохнуть — завтра большой день.

Сам он сослался на то, что ему предстоит дальняя дорога к отцу, где он останется ночевать.

Хэлин не могла не проводить его до машины, как не могла избежать поцелуя, которым он осенил не возжелавшие его губы. Именно в эти секунды к ней вернулся страх. Его руки обхватили ее, как стальные обручи, его упругий рот накрыл ее рот. Сопротивляясь, она напряглась, но он был слишком искусным любовником, чтобы его можно было отвергнуть, и не отпускал ее до тех пор, пока кровь не заклокотала у нес в жилах и губы не раскрылись под его губами в немом приглашении. Затем со снисходительным смешком он отпустил ее, прошептав:

— Просто напоминаю о завтрашней ночи.

Голос бабушки, зовущий ее по имени, вернул Хэлин в сегодняшний день. Она встала, стряхнула песчинки, приставшие к коже, одновременно рассматривая подходившую старушку. Та являла собой живописную картину в своем светло-голубом платье: высокая, как Хэлин, но седая, с улыбчивыми синими глазами.

— Я так и думала, что найду тебя здесь, дорогая. Пора собираться. Часа два уйдет только на то, чтобы вымыть и высушить голову.

Хэлин смотрела на родное, улыбающееся лицо, и комок встал у нее в горле. — Иду, иду. Я не очень-то хорошо спала, так что решила искупаться, может быть, станет легче, — сказала она мягко.

— Это недомогание называют «невестины нервы», тут нечего беспокоиться. Помню, когда я выходила за твоего деда, у меня было то же самое, так что все пройдет. Карло — прекрасный человек. Тебе очень повезло.

Бабушка любяще обняла Хэлин за плечи, и, стараясь не выдать душивших ее эмоций, та ответила:

— Да… Да, знаю, что повезло.

— Что с тобой, Хэлин? Ты уверена, что хочешь замуж? — Бабушка устремила на Хэлин вопрошающий взгляд. — Если сомневаешься, то сейчас самое время сказать, пока не поздно. — Старушка была слишком наблюдательна, чтобы не заметить ее плохого настроения.

Если бы только она знала, грустно подумала Хэлин. Слишком поздно было уже в ту минуту, когда она села в самолет, чтобы лететь на Сицилию. Хэлин ответила вопросом на вопрос. — Скажи, бабушка, а когда я выйду замуж, ты не будешь против, если Андреа переедет ко мне на Сицилию?

— Так вот что тебя беспокоит! Я так и думала, что тут что-то, имеющее отношение к твоему братику. Я хорошо знаю тебя, Хэлин, ты хочешь взвалить ответственность за воспитание Андреа на свои плечи. Но так, дорогая моя, не пойдет. С тех пор, как умер твой отец, Андреа дорог мне вдвойне. Заботы о нем притупляют боль моей потери, и расстаться с ним сейчас — этого сердце мое не вынесет. В конце концов мне едва за шестьдесят, и я не такая уж дряхлая, чтобы не управиться с одним маленьким мальчиком. А через пять лет он уже пойдет в школу-интернат. — Хэлин согласно кивнула. А бабушка продолжала: