Опаленная судьбой - Жаклин Бэрд Страница 22

— Конечно, Хелен, все знают, что Николас — сын моей сестры Делии, но посол плохо понимает по-английски. — Он ласково улыбнулся жене. — Позволь, я объясню ему нашу запутанную ситуацию по-французски. — Она кивнула, и Леон повернулся к Дистелу и Луизе.

Хелен не могла и слова вымолвить от возмущения, ее лицо побледнело. Она чувствовала, что силы покидают ее, поэтому быстро допила шампанское и последовала за Мэри в дамскую комнату.

— Эта женщина — любовница Леона? — Хелен изо всех сил старалась сохранить равнодушный тон. — И, пожалуйста, не нужно лгать.

— Я не лгу, — вздохнула Мэри. — Луиза глаз с него не сводит, неудивительно, что ты догадалась, об их романе, но тебе не о чем беспокоиться. Леон тебя любит, а тот роман закончен. Крис так сказал.

— И ты ему поверила. — Хелен покачала головой и опустилась на ближайший стул. Леон не любит ее. Каким нужно быть жестоким, чтобы позволить любовнице целовать себя в присутствии жены! Да что она вообще знает о мужчинах и об обществе, в котором вращается муж? — Мне неприятно говорить тебе это, но Крис солгал. Я прекрасно говорю по-французски и поняла каждое слово Леона.

— Ты говоришь по-французски? — Мэри присела на соседний стул. — О, нет. Секунду, они говорили не больше двух минут. Что же тебя так расстроило?

Хелен обхватило плечи руками: ее трясло.

— Леон объяснил, что Николас — сын Делии, и спросил посла о его жене, — голос Хелен сделался хриплым от волнения. — Француз ответил, что ей нездоровится, затем добавил с сарказмом, что Леон вряд ли будет возражать против Луизы, ведь они давние близкие друзья. — Она с ироничной усмешкой посмотрела на Мэри. — Французский язык очень изысканный, особенно если хочешь выказать свой сарказм... ты не находишь?

— Данный язык меня не интересует. И что случилось потом?

— Потом слово взяла Луиза. Цитирую: «Мой дорогой, не волнуйся, я и не собираюсь расстраивать твою маленькую женушку рассказами о нас. Знаю, что ты женился исключительно ради ребенка. Я помню во всех подробностях ночь, которую мы провели вместе накануне твоей свадьбы. Десять дней назад я получила от тебя апартаменты, такой экстравагантный подарок... — Хелен замолчала, чтобы сглотнуть слезы. — Четыре года мы были вместе, и когда ты вернешься, обещаю, мы, как и прежде, насладимся любовью». Она рассмеялась, и тут я последовала за тобой в дамскую комнату, — закончила Хелен.

— Какова нахалка.

— Леон тоже хорош, вероятно, они еще встречаются. Говорил мне, что ездил в Нью-Йорк, а на самом деле был в Париже.

— Ты не знаешь этого наверняка. — Мэри попыталась утешить подругу. — Ты же не слышала ответа Леона. Возможно, он все отрицал. Минуту назад он перед всеми благодарил Бога за то, что ты стала его женой, и целовал тебя. Это же что-то значит. Дай ему шанс все объяснить.

Хелен встала, ее лицо было белым как полотно, глаза смотрели безучастно.

— Я так не думаю.

— О, да перестань, Хелен, ты же не веришь, что Леон предпочел худюшую гламурную девицу тебе. Ты красивая, любящая, добрая. Будь моя воля, размазала бы их знаменитый бразильский воску нее по лицу. Очень бы подошло к ее рыжим волосам.

— Кошмар. — Картинка, нарисованная Мэри, развеселила Хелен.

— Ну вот ты и улыбнулась. — Мэри встала и положила руку на плечо подруги. — Возвращаемся в зал. Не позволяй этой кокетке Луизе расстраивать тебя.

— Не беспокойся, Мэри. — Хелен благодарно посмотрела на подругу, хотя сочувствие в ее глазах болью отдалось в сердце.

Она сильная, жизнь научила ее держать удары. Потеря родителей, временная слепота, невозможность выносить и родить ребенка, смерть любимого деда и лучшей подруги показали ей, что слезами горю не поможешь.

— Со мной всю будет в порядке. Я не стану устраивать сцену. Пора присоединиться к гостям.

— Уверена?

— Конечно. — Хелен открыла дверь и прошла в зал.

Смех, музыка, звуки толпы окружили ее невидимым плащом. Ничего не изменилось. Николас остался со мной. А Леон всегда был сердцеедом. Любовь — иллюзия, недаром муж твердит ей это. Она уже оплакала самых близких людей, а муж слез не заслуживает.

Войдя в зал, Хелен заметила, что французская пара исчезла. Муж разговаривал с Крисом. При их появлении мужчины обернулись.

Леон тут же уловил перемену в Хелен. Она улыбалась, но от улыбки веяло холодом и глаза смотрели враждебно.

Он обнял жену за талию.

— Я скучал по тебе, — прошептал он ей на ухо, — и умираю как хочу танцевать. Хочу снова почувствовать тебя в своих руках.

— Извини, мы с Мэри беседовали.

Он повел Хелен к танцполу, она не сопротивлялась, положила маленькую ручку ему на плечо и начала двигаться в такт музыке.

— Ты в порядке? — Он прижался губами к ее уху.

— Конечно.

Она прелестно улыбалась, но ему казалось, что, в то время как ее роскошное тело находится в его руках, мыслями Хелен за много миль от него.

— Мэри расстроила тебя?

— Нет.

Леон провел рукой вдоль обнаженной спины жены. Возможно, она просто оробела?

— Расслабься, ты самая красивая женщина здесь, и все тебя обожают.

Все, за исключением тебя, едва не завизжала Хелен.

Неужели он считает ее такой глупой, что она проглотит его ложь? Слава богу, она больше ничего не чувствует. Его предательство превратило ее в камень.

— Ты правда в порядке? — взволновался он.

— Я намереваюсь танцевать всю ночь напролет. — Она обольстительно захлопала ресницами, мысленно желая расквасить ему нос.

Хелен скользнула в лимузин и забилась в угол. Весь вечер она танцевала и смеялась, Леон засыпал ее комплементами. Вот змей! Думает, что полностью владеет ею.

Она самостоятельная личность, заслуживающая уважения, над ней долго глумились, теперь этому пришел конец.

Едва очутившись в спальне, Хелен сорвала колье с шеи и бросила его на пол, туда же полетели серьги и браслет. Затем она прошла в гардеробную, сняла платье и, распустив волосы, надела свою простенькую сорочку.

Леон стоял посередине комнаты без пиджака и галстука с засученными рукавами, пальцами перебирая подобранные с пола украшения.

Посмотрев ему в лицо, она машинально сделала шаг назад.

— Очень неосторожно — бросать бриллианты на пол. Ты мне скажешь, что происходит, Хелен? Мне не нравится, когда у женщины резко меняется настроение. Я требую объяснений.

— Каких объяснений? Ты думаешь, что знаешь меня достаточно хорошо, потому что пользуешься моим телом? — выплеснула она ему в лицо. — Я четырнадцать лет провела в Швейцарии. Там четыре языка, я бегло говорю на двух: итальянском и французском. Еще нужно добавлять что-то? — Она увидела, как его лицо помрачнело.