Счастье приходит дважды - Сара Вуд Страница 22

Оливия тихо выскользнула из дома, пока они незаметили ее. Сердце лихорадочно колотилось у нее в груди, голова шла кругом.Как она могла сделать такую глупость - полюбить этого мужчину и отдать емусердце и душу?

Ведь она знала, что это игра. Димитри ясно далпонять, что она всего лишь тело, которое он в буквальном смысле нанял, чтобыизбавиться от нежеланной будущей невесты. Однако она с глубоким стыдом поняла,что подсознательно в ней жила безумная надежда, что, быть может... бытьможет...

Она оказалась невероятно доверчивой. СтоилоДимитри пробормотать несколько милых лживых пустяков, и она растаяла. Ейследовало знать, что ему нужен только секс с любой красивой, покладистойженщиной, которая встретится ему на пути.

Конечно, он находит ее желанной. Но этоотносится к множеству других женщин, печально подумала Оливия. Почему у неесложилось впечатление, что она может чем-то отличаться от них?

Прижавшись к мраморной колонне на верхней террасе,Оливия мрачно смотрела на яркие огни, потом с тяжелым вздохом взглянула на своевеликолепное платье. Сейчас она обменяла бы всю роскошь и богатство намаленький домик и мужчину, которого она могла бы любить и который бы уважал ееи был всегда верен.

Чувствуя себя уставшей и разбитой, она нашладругую дверь и, спотыкаясь, вошла в свою спальню. Вспомнив, что Димитри сулилей ночь страстной любви, она засунула спинку стула под ручку двери.

Он может заняться этим с Элени, подумалаОливия, раздраженно сдернув с себя платье и швырнув его на стул. Оно упало напол, но она не стала поднимать его.

Оливия надела ночную рубашку из черного шелкаи со вздохом облегчения улеглась на мягкую льняную простыню. Она лежала вожидании сна, и картины прошедшего вечера стали всплывать перед ней с четкостьюцветного кинофильма.

Вот Димитри, смуглый, красивый, влюбленный.Опять он, весело смеющийся. Его белозубая улыбка и беззаботное лицо даже сейчасвызывали напряжение в ее теле. Кажется, что все мысли заняты только им. Обманчивовлюбленный. До боли красивый и желанный.

Оливия сжала голову руками, пытаясь избавитьсяот наваждения. У нее вырвался стон. Она вскочила и налила себе бокал вина изграфина, стоявшего на прикроватном столике, надеясь, что алкоголь может вызватьу нее сонливость. Но этого не произошло.

Сердито бормоча что-то себе под нос, онарасхаживала по комнате и даже пыталась считать от тысячи в обратном порядке.Дойдя до девятисот тридцати, она бросила это занятие и обнаружила, что дрожит,вспоминая прикосновения Димитри.

Ночь предстояла длинная. Оливия подошла к окнуи сердито посмотрела вниз. Почти все гости уже разошлись. Элени не было видно.А Марина все еще танцевала с Никосом. Не пьяна ли ее свекровь?

Оливия замерла. Димитри тоже был там. Окруженныйдрузьями, он весело и оживленно разговаривал с ними. Положив ногу на ногу, онсидел в кресле-качалке - греческий магнат с головы до ног. У него былсовершенно спокойный и невозмутимый вид, одежда - в безупречном порядке, какбудто он не провел целый час, крутя любовь с девятнадцатилетней девушкой.

Внезапно он замер и устремил взгляд на окноспальни, как будто почувствовав, что Оливия смотрит на него. Она поспешноотошла в сторону, огорченная тем, что он увидел ее. Обладая чудовищнойсамонадеянностью, сердито подумала она, Димитри, вероятно, воображает, что онатоскует по нему, как томящаяся от любви дурочка, хотя на самом деле онамысленно посылала его ко всем чертям!

У Димитри закружилась голова. Увидев поникшиеплечи Оливии, он понял - что-то случилось. У нее был странно безжизненный иотрешенный вид. Несмотря на разделявшее их расстояние, Димитри был уверен, чтозаметил горькую складку ее губ. Он должен пойти к ней. Он не знает почему, ночувствует, что так надо.

Димитри тактично дал гостям понять, что импора расходиться. Сдерживая нетерпение, он поблагодарил музыкантов иобслуживающий персонал, обнял мать, которая ни словом не обмолвилась о егоудивительном поведении в течение всего вечера. Вероятно, подумал он, она несмеет убеждать его на людях, что ему не удастся сохранить свой брак.

- Не волнуйся обо мне. Все под контролем, -сказал он, стараясь успокоить мать.