Дерзкое обольщение - Меллисент Гэмильтон Страница 22

— Что притихла? — прошептал Рикардо ей на ухо.

Дорис взглянула ему в глаза и смущенно сказала:

— Мне пора идти, Рик. Завтра чуть свет я улетаю на Золотой Берег.

— Нет проблем. Попрощаемся с Сильвией и Габриэлем и уходим…

Дорис сидела в машине, плотно сжав губы и вслушиваясь в шорох шин. Только что прошел короткий летний дождь, воздух был свеж и чист, и небо было цвета индиго — темно‑синее, почти черное — в россыпях звезд.

— Я позвоню тебе, как только вернусь, — сказала она, когда машина остановилась у ее дома.

— Позвони, как только прилетишь туда, — попросил он.

Они вышли из автомобиля, и силуэт Рикардо на фоне ночного неба казался огромным.

— Мне нужно еще собраться, — робко сказала она, почувствовав, как он положил руки ей на плечи.

— А мне кажется, ты просто ищешь повода сбежать.

Дорис, закусив губу, всмотрелась в его смутно различимое в темноте лицо.

— Уже поздно.

— Тогда поцелуй меня на прощание и беги. Голос у него звучал хрипло, и Дорис задрожала — не от испуга, а совсем от другого.

— Ты боишься меня, Дорис? — произнес он с укоризной. — Неужели я такой уж страшный?

— Вовсе нет, — упрямо мотнула она головой.

— Но тебе так трудно на это решиться! Знал бы ты, как трудно! — чуть не крикнула она, но вовремя себя остановила.

Ее поступок казался ей самой чистой воды сумасшествием, но она неуверенно потянулась губами к его щеке — но натолкнулась на его мягкие влажные губы. Поколебавшись секунду, Дорис быстро поцеловала Рикардо в губы и отпрянула.

— Вообще‑то я имел в виду не совсем это. Прежде чем Дорис успела возмутиться или нервно засмеяться, он продемонстрировал, что он имел в виду. Это был поцелуй, потрясший все ее существо, поцелуй, за которым — исступление и беспамятство. Она лишь ощущала, что дурацкая одежда мешает их полному слиянию. Пальцы ее уже потянулись к пуговицам его рубашки… И тут Дорис очнулась.

Она отскочила от него как ужаленная. Ноги у нее подкашивались, а сердце стучало как сумасшедшее.

— Мы вовремя остановились, — хрипло произнес Рикардо, и трудно было понять, говорит он всерьез или шутит. — Еще немного, и я забыл бы о всяких правилах хорошего тона, а мы как‑никак на улице.

Не попрощавшись — потому что больше всего на свете она сейчас боялась заговорить, — Дорис толкнула входную дверь и остановилась возле лифта, тяжело дыша.

И, что же дальше, Дорис? — спрашивала она себя.

Ответа она не знала.

Ну и денек!

Стоящее в зените солнце пекло вовсю, жара была страшней, чем в Мельбурне, и Дорис почувствовала, что если она немедленно не примет холодный душ и не выпьет коктейль со льдом, то солнечный удар ей гарантирован.

Вообще‑то она любила отдыхать на Золотом Берегу. Размеренный, почти сонный ритм здешней жизни и тропическое солнце как магнитом тянули сюда туристов, жаждущих воочию увидеть знаменитый золотой песок пляжей и бирюзовые пенистые волны, набегающие со стороны Тихого океана. Торговля здесь не знала выходных, и было нетрудно потерять ощущение времени, бродя по местным магазинчикам и длинным тенистым аллеям.

Ленивым жестом отбросив с лица волосы, Дорис вошла в роскошный гостиничный номер, и ветерок от включенного кондиционера приятно освежил пылающую, несмотря на защитный крем, кожу.

Фотосъемки прошли на редкость гладко, и уже к полудню она была свободна. Оставалось привести себя в порядок и заказать обратный билет на самолет.

Сердце замирало от мысли, что скоро она будет дома, и главной причиной волнения, как бы она это ни отрицала, являлся Рикардо. Его образ не покидал Дорис ни на минуту, и стоило ей закрыть глаза, как она видела перед собой резкие, мужественные черты лица, черные, непроницаемые глаза и чуть насмешливую, но удивительно милую улыбку на губах.

Итак, игра перестает быть игрой, а значит, и вся ситуация меняется в корне, подумала Дорис, стягивая с себя полупрозрачные трусики и вставая под душ.

В какое‑то мгновение ей страстно захотелось, чтобы их мнимый роман стал реальностью, но в следующую секунду она напоминала себе, что счастье — вещь настолько эфемерная, настолько непрочная, что нельзя строить свою дальнейшую жизнь на столь зыбком материале. Свобода и независимость куда важнее. Но, с другой стороны, на что они ей, когда от одного лишь прикосновения этого мужчины у нее голова идет кругом?

Глупо было отрицать, что для Рикардо она являлась идеальной партией: красивая, материально обеспеченная, образованная и… И сексуальная?

Но даже если она и в самом деле испытывает что‑то похожее на любовь по отношению к Рикардо, не рискует ли она именно по этой причине попасть в безоговорочную зависимость от него? Одна мысль, что мужчина может командовать ею, приводила Дорис в состояние дикого возмущения.

Накинув на себя шелковый халат, она с феном в руке перешла к зеркалу и почти что высушила волосы, когда в дверь позвонили. Дорис нахмурилась. Она ничего не заказывала, а уж тем более никого к себе не приглашала. Запахнув полы халата, она нехотя открыла дверь.

— Рикардо! Ты? — вскрикнула она и покраснела. — Какими судьбами? Что ты здесь делаешь?

— Ты позволишь мне сперва пройти, а затем уже отвечать на все твои вопросы?

— Конечно, — растерялась Дорис, отходя в сторону и пропуская его в номер. Вообще‑то более неудачного момента для приема гостя трудно было придумать: прически никакой, макияж — на нуле, из всей одежды — один халат. Смущенно отвернувшись, Дорис торопливо пояснила: — Я только что вышла из‑под душа.

— И что с того? — спросил он. — Ты выглядишь сейчас на шестнадцать лет.

— Спасибо, — нервно отозвалась она. — Но твое появление — это действительно сюрприз. Выпить хочешь?

— Пожалуй. Пока ты будешь одеваться.

Странная нота прозвучала в его голосе и Дорис резко обернулась.

— Отец? — спросила она, испуганно глядя Рикардо в глаза.

— Сердечный приступ, — тихо сказал он. — Когда я вылетел, начиналась операция. Я зафрахтовал частный самолет до Мельбурна, а до аэропорта доедем на такси — оно ждет внизу. Тебе нужно только одеться.

— Фред?..

— …Ждет тебя в госпитале. — Чуть наклонившись, Рикардо коснулся губами ее волос. — С Теодором все будет о'кей. Операцию делает лучшая в стране бригада хирургов, и они обещают ее успешный исход.

Дорис чуть пошатнулась. Ухватившись за дверной косяк, она сделала глубокий вдох и затем уже направилась в спальню.

— Формальности с выездом из номера я уже уладил, — сообщил Рикардо, когда Дорис вышла, одетая в полосатую футболку и белые хлопчатобумажные брюки. — Тебе нужно с кем— нибудь увидеться перед отъездом?