Исцеляющее чувство - Люси Гордон Страница 22

— Синьорина, — обратился к девушке пожилой итальянец, — простите, что до сих пор не поприветствовал вас как подобает. Добро пожаловать в наш дом. — Он сжал ее в объятиях, экспрессивный, как все южане, а затем продолжил:

— Горничная сейчас проводит вас в комнату, а затем можете познакомиться с остальными членами семейства.

Эви последовала этому совету. Когда, немного освежившись с дороги, она спустилась в гостиную, ее там уже ждали. Девушке представили всех остальных братьев Ринуччи: Люка, приемыша, Франческо, дитя любви, Карло и Руджеро, близнецов, привлекательных и полных юношеского задора. Все они были очень похожи между собой, даже неродные по крови.

Молодые люди засыпали Эви вопросами насчет Джастина, не забывая при этом отвешивать девушке комплименты. Руджеро подмигнул ей и даже присвистнул. Карло тут же одернул брата:

— Следи за своими манерами!

Он произнес это по-итальянски, и Эви откликнулась на том же языке:

— Ничего страшного, — чем вызвала новую бурю восторгов у братьев.

Теперь уже их вопросы касались ее самой, но только у того же Руджеро хватило непринужденности поинтересоваться, глядя на ее правую руку:

— Так вы с Джастином не женаты? Тогда у нас еще есть надежда!

— Веди себя прилично! — рыкнул его отец, и юноша тут же притих, изображая смущение, однако не забыл перед этим заговорщически подмигнуть Эви.

Очаровательный и совершенно безопасный, решила она про себя и улыбнулась в ответ. Разумеется, все эти заигрывания ровным счетом ничего не означали.

— По словам Примо мы поняли, что вы с Джастином муж и жена, — пояснил Франческо.

— Нет, мы знакомы всего пару недель.

— И все же это вы направили его сюда, — возразил Тони. — И именно вас он взял с собой. Значит, в душе он считает вас своей избранницей, и это главное. Именно так к вам и будут относиться все в нашем доме.

Молодые люди согласно закивали в ответ.

Час спустя Эви уже чувствовала себя как дома в этой семье. Оставалось лишь надеяться, что Джастин воспримет это точно так же.

Наконец снаружи донесся какой-то шум, а затем Хоуп Ринуччи появилась на террасе под руку со своим вновь обретенным сыном. Она улыбнулась мужу сквозь слезы, выступившие на глазах.

— Он ко мне вернулся, Тони. Вернулся, как я и надеялась…

— Конечно, carissima, — поспешил отозваться тот.

Джастин не сводил с матери глаз, но что он при этом чувствовал, Эви не могла даже представить. Конечно, она знала его достаточно хорошо, чтобы попытаться прочесть эмоции по лицу, но сейчас Джастин словно закаменел изнутри, его черты напоминали маску и не выражали ровным счетом ничего.

Когда наконец он встретился взглядом с Эви, девушка увидела его смятение: Джастин сам не мог разобраться в собственных чувствах. Он ждал этого момента слишком долго и сейчас словно бы перегорел изнутри.

Остальные братья подошли пожать ему руку, затем Хоуп собрала их вокруг себя.

— Ну вот, наконец все мои сыновья вместе.

Тони представил Эви своей жене, и та приняла ее тепло и радушно, однако от девушки не ускользнуло то, как пристально и оценивающе ее разглядывали. Больше всего на свете сейчас ей хотелось отвести Джастина в сторону и расспросить, что именно тот рассказывал о ней своей матери.

Такой случай представился не скоро. Сперва их ждал приятный вечер в шумной компании, затем ужин за общим столом. Хоуп усадила Джастина рядом с собой и постоянно втягивала в разговор.

— А когда я наконец познакомлюсь с твоим сыном? — спросила она. — Это же мой первый внук! И пока я что-то не вижу, чтобы остальные мои дети спешили исполнить свой долг и сделать меня бабушкой повторно…

За столом послышались веселые возгласы, братья протестующе замахали руками. Похоже, этот вопрос давно был камнем преткновения.

— Пошли кого-нибудь за ним. Завтра же, — потребовала Хоуп.

Это было сказано с очаровательной улыбкой, но Эви сразу поняла, что эта женщина привыкла к тому, чтобы любое ее слово воспринималось как приказ.

— Завтра не получится. — Джастин покачал головой. — Мне придется самому лететь за ним.

— Нет, нет, я тебя не отпущу. Пусть его привезет твоя экономка!

— Она боится самолетов, — возразила Эви, которой Лили сама об этом рассказывала. — Но я могу помочь. Улечу завтра, а послезавтра мы с Марком вернемся вдвоем.

Молодые люди тут же принялись возражать, однако Хоуп поблагодарила девушку с таким выражением лица, которое делало любые споры неуместными.

После ужина Эви сказала, что уйдет к себе: завтра ей нужно было выезжать в аэропорт спозаранку и она собиралась отдохнуть. Конечно, ей хотелось поговорить с Джастином, но это могло подождать. Сейчас он принадлежал одной только Хоуп.

Однако вечером девушку ожидал сюрприз. К ней в спальню постучали, и, открыв дверь, на пороге она обнаружила мать Джастина.

— Я так и не успела толком познакомиться с вами, но мне кажется, что никто не знает моего сына… — она выделила эти два последних слова, — лучше, чем вы.

Эви покачала головой.

— Думаю, никто не знает его по-настоящему. И мы знакомы всего пару недель.

Хоуп выразительно пожала плечами.

— Тем не менее за пару недель вы достигли куда большего, чем иные успевают за годы.

— Мне кажется, он не подпускает к себе никого, кроме Марка.

— Марк? Да, конечно. Мне не терпится его увидеть. Спасибо вам, что согласились привезти его сюда. Удачной вам дороги…

И с этими словами Хоуп удалилась, обняв Эви на прощание и окутав облаком изысканных духов.

Марк ожидал Эви с большим нетерпением. Кое-что отец уже успел ему рассказать, и теперь он жаждал узнать все остальное.

По пути он то и дело поглядывал на часы.

— Считаешь минуты, — поддразнила его девушка.

Мальчик кивнул.

— Еще полчаса полета до Неаполя, потом полчаса, чтобы пройти таможню…

— И ты наконец увидишь своих новых родственников.

— И вы тоже там будете? Вы же теперь тоже вроде как член семьи?

— Не совсем.

— Но ведь вы с папой… И вообще, ему с вами веселее!

Опять всплывала та же тема: все вокруг считали их с Джастином парой. Эви опробовала эту мысль на вкус, ожидая, что где-то внутри вот-вот зазвенит знакомый тревожный колокольчик.., но вместо этого в душе неожиданно разлилось тепло.

Джастин с Хоуп встречали их в аэропорту. Марк и Эви готовились к этому моменту весь полет, и теперь мальчик с серьезным видом протянул бабушке руку:

— Вuon giorno, signora.

Хоуп пришла в восторг. Она хотела сжать мальчика в объятиях, но удержалась в последний момент. Она вспомнила, как подростки стесняются слишком бурных проявлений эмоций, и ограничилась рукопожатием — завоевав тем самым искреннее расположение Марка.