Рожденная во льду [= Ледяная лилия ] - Нора Робертс Страница 22

Не выпуская блюдца из рук, Грей подошел к кухонной двери, выходившей на задний двор, и припал носом к стеклу. Из темноты на него ощерилась страшная пасть. Грей сдавленно охнул и от неожиданности чуть не шлепнулся на пятую точку.

Чертыхаясь и смеясь, он открыл дверь Кону.

– Ну, дружок, ты у меня лет десять жизни отнял! – Грей почесал пса за ухом и, решив, что Бриана все равно не видит, собрался поделиться с Коном десертом.

– Это что такое? – раздался вдруг строгий голос. Грей испуганно дернулся и с размаху ударился головой о незакрытую дверцу кухонного шкафа. Кусок бисквита упал в собачью миску и мгновенно исчез.

– Это… это ничего, – пробормотал Грей, потирая шишку. – Господи! Сначала ваш волчище, потом вы… Если так пойдет и дальше, я не доживу даже до следующего дня рождения.

– Кон этого не ест. – Бриана выхватила у Грея из рук блюдце с десертом. – Ему вредно.

– Да я не для него, а для себя приготовил. Но теперь мне, пожалуй, понадобятся таблетки, а не сладости.

– Сядьте, а я посмотрю, что там у вас на голове шишка или дырка.

– Очень остроумно. Нет уж, лучше вы ложитесь обратно в постель и…

Но докончить фразу Грею не удалось. Кон вдруг насторожился, глухо заворчал и бросился в коридор. А невезучий Грей оказался на его пути.

Бедняга не выдержал напора здоровенного пса и, если бы не разделочный стол, наверняка рухнул бы навзничь. Но стол помог Грею удержаться на ногах, хотя, врезавшись с размаху локтями в деревянную поверхность, он, как говорится, увидел небо в алмазах. Сквозь гул в ушах до Грея смутно донесся окрик Брианы:

– Кон! Назад!

Потом тон ее смягчился, стал по-матерински заботливым:

– Ушиблись? Да? Господи, Грейсон, как вы побледнели. Присядьте, пожалуйста.

Он безжизненно осел на стул, который она ему подставила.

– Проклятье! И все из-за какого-то дурацкого десерта!

– Не дергайтесь, отдышитесь хоть немножко. Дайте-ка я погляжу на вашу руку.

– Черт побери! – У Грея аж искры из глаз посылались, когда она согнула его руку в локте. – Вы меня что, уморить решили? В отместку за мои мечты увидеть вас обнаженной, да?

– Прекратите, – беззлобно буркнула. Бриана, осматривая синяк. – Сейчас я помажу его хорошей мазью – и все пройдет.

– Я бы предпочел морфий. – Грей осторожно вздохнул и подозрительно прищурился. Кон по-прежнему стоял у двери в коридор. Вид у него был такой, будто он вот-вот на кого-то набросится. – Что с ним? Он что, взбесился?

– Не знаю. Кон, перестань дурить. Я кому сказала, сидеть! – Бриана помазала ушиб Грея и перевязала руку бинтом. – Должно быть, там мистер Смайт Уайт, Ведь Кон его еще не видел. Да, наверное, он почуял чужой запах и разволновался.

– В таком случае старику повезло, что он не соблазнился еще одним кусочком десерта.

Бриана улыбнулась и, выпрямившись, принялась разглядывать шишку Грея.

– Кон его не тронет, а только припрет в угол. Да, шишка приличная.

– Нечего злорадствовать!

– А вам нечего пичкать собаку сладостями. Ладно… не бойтесь. Сейчас я приложу к вашей шишке лед и…

Грей вдруг изловчился и усадил ее к себе на колено. Бриана ойкнула. Кон навострил уши, но бросаться на Грея не стал, а неторопливо подошел и деловито обнюхал его руки.

– Я ему нравлюсь.

– Кона обворожить нетрудно. Сейчас же отпустите меня, или я прикажу ему укусить вас.

– Ничего не получится, ведь я только что подкупил песика бисквитом. Ну, посидите со мной немножко, Бри. Не бойтесь, я слишком слаб, чтобы приставать к вам.

– Я не верю ни единому вашему слову, – еле слышно прошептала Бриана, но уступила.

Грей положил ее голову к себе на плечо и улыбнулся, увидев, что Кон поспешил положить свою голову к ней на колени.

– Так хорошо, да?

– Да.

У Брианы сладко защемило сердце. Они молча сидели в обнимку на полутемной кухне, а дом опять погрузился в сонную тишину.