Сверкающие огни - Барбара Картленд Страница 21

— Мне хотелось бы увидеть вас верхом на лошади, — сказал герцог, а потом совсем другим тоном добавил: — Вы не согласитесь пойти завтра со мной на торги?

— На торги? — удивленно переспросила Кассандра.

Он кивнул.

— Завтра пятница, — заметила Кассандра. — Торги обычно проводятся по понедельникам. Значит, посмотреть лошадей можно только в воскресенье.

— Все это так, но для обычной публики, — объяснил герцог. — Завтра прибывают мои лошади из конюшен в Ньюмаркете и Альчестере.

— Вы их продаете? — воскликнула Кассандра.

— Да, продаю последних двадцать из конюшен моего отца.

Она услышала в его голосе боль и невольно воскликнула:

— Но вы не должны этого делать! Лошади вашего отца известны.

— Я вынужден их продать.

— Но почему?

Его губы искривила горькая усмешка.

— Неужели причина не очевидна? Почему еще человек продает что-то, дорогое его сердцу, если не из-за денег?

Кассандра замолчала. Она не могла понять, что происходит. Если герцог собирался жениться на богатой мисс Шербурн, почему он продавал своих породистых лошадей? По выражению его лица Кассандра понимала, что они значат для него столько же, сколько и для его отца.

Кассандре казалось невероятным, что молодой герцог продает лошадей, которых его отец подбирал всю свою жизнь и потратил на них не только деньги, но и много любви и внимания. У Кассандры уже почти сорвался с языка вопрос, но герцог продолжил:

— Мне хочется в последний раз увидеть своих лошадей, прежде чем они будут участвовать в скачках под другими цветами. У меня не хватит сил присутствовать на торгах в понедельник.

— Я вас понимаю, — сказала Кассандра. — Но если вам так нужны деньги, может быть, лучше продать что-нибудь другое?

— Неужели вы полагаете, что я не думал об этом? — резко спросил он. — Больше нечего продавать.

Кассандре показалось, что он отдалился от нее во время этого разговора. В первый раз за этот вечер между ними больше не было дружеских отношений.

Потом группа людей, включающая Конни Пилхрист, собралась покинуть ресторан. Они очень громко и визгливо прощались друг с другом. В этот момент из-за шума было невозможно разговаривать. По пути к выходу Конни вдруг вернулась и направилась к герцогу. Он встал при ее приближении.

— Как живешь, Варро? — спросила она. — Я не видела тебя целую неделю.

— Так уж получилось, что меня не было в Лондоне, — ответил герцог. — Только вчера вечером вернулся, но было поздно, чтобы идти в театр.

— Мы все думали, что с тобой случилось, — сказала Конни Пилхрист.

Она была блондинкой, бело-розовой и очень привлекательной, но голос ее не был таким же приятным, как внешность. Он был немного резковат, а некоторые слова девушка произносила по-деревенски.

— Надеюсь увидеть тебя завтра вечером, — сказала она. — Спокойной ночи, Варро.

— Спокойной ночи, Конни.

Девушка поспешила вслед за своими друзьями, шурша розовым атласным турнюром.

Герцог опять сел рядом с Кассандрой.

— Я вас не познакомил, — сказал он. — Вы этого хотите?

— Я предпочитаю восхищаться ею издалека.

— Она очень способная актриса, — сказал герцог. — Я возьму вас как-нибудь вечером в «Гейети». Вам понравится.

— Спасибо, — ответила Кассандра.

Герцог подал знак официанту, чтобы тот наполнил им бокалы. Кассандра начала думать, что надо предложить отправиться домой, но ей самой очень не хотелось заканчивать этот вечер. Когда они заговорили о лошадях, его настроение изменилось. Кассандра сказала себе, что должна попытаться развеселить его. Пока она лихорадочно придумывала, как это сделать, герцог сказал:

— О чем вы думаете, когда играете?

Кассандра задумалась на мгновение.

— Играя роль, — ответила она, — я пытаюсь думать об эффекте, который оказывает моя игра на зрителей.

Это было правдой. Сегодня весь вечер она думала не о себе, а исключительно о впечатлении, которое производит на герцога.

— Актеры и актрисы обычно дают другие ответы, — заметил герцог. — Они говорят, что думают о том, насколько им удается войти в роль, чтобы лучше изобразить своего героя.

— Наверное, так и должно быть, — согласилась Кассандра.

— Они счастливчики! — воскликнул герцог. — Актеры и актрисы могут играть роль, а потом отказаться от нее. Уходя со сцены, они опять становятся собой. Им больше не надо притворяться.

По его тону Кассандра поняла, что сказанное им каким-то образом имело отношение к нему самому.

— Я думаю, вы хотите сказать, что все люди, даже те, которые не на сцене, должны постоянно играть. — Она улыбнулась и добавила: — Неужели вы забыли слова Шекспира о том, что весь мир — театр, а люди в нем актеры?

— Может быть, и так, — сказал герцог, — но беда в том, что эта пьеса продолжается слишком долго, и нет выхода из создавшейся ситуации. Только актеры и актрисы могут менять роли, в то же время оставаясь собой.

— Неужели вам так кажется? — удивилась Кассандра. — Но ведь актеры и актрисы — только имитаторы. Если они действительно профессионалы, то должны вкладывать свое «я» в каждую роль, которую играют. Если это не так, то они, как многие наши известные актеры, просто плохо меняют облик.

— Что вы имеете в виду? — спросил герцог.

— Каждый актер — личность, — ответила Кассандра. — Никогда не нужно забывать, что играя роль он все равно остается собой… Я сегодня смотрела на миссис Лэнгтри и думала не о несчастной женщине, пытающейся спасти своего брата, а о том, как искусно она изображала эту женщину.

— Никогда не думал об актерах с этой точки зрения, — заметил герцог.

— Разве вы не видите, что чем менее ярко выражен характер актера или его индивидуальность, тем лучше? — продолжала Кассандра. — Тогда, смотря спектакль, вы не отвлекаетесь на мысли о том, хорошо или плохо он играет.

— Вы меня лишили иллюзий насчет сцены, — с упреком сказал герцог.

— Мне кажется, вы завидуете актерам, потому что вам наскучила ваша собственная роль в жизни, — отважно сказала Кассандра.

— Кому захочется играть роль герцога? — сказал он горько.

— Очень большому количеству людей, — ответила Кассандра. — Фактически это главная роль. А уж насколько она главная, зависит от вас.

— Неужели вы в это верите?

— Конечно, верю! Я думаю, что в жизни мы не часто меняем свои роли, но улучшить спектакль в наших силах.

Герцог долго смотрел на девушку, а потом сказал:

— Вы замечательный человек, Сандра. И дали мне массу поводов для размышления, чего я меньше всего ожидал сегодня вечером.