Интриги королевского двора - Джоанна Мэйкпис Страница 21

— А где прелестная леди Филиппа?

— В королевских покоях, и Мэри с ней, — резко бросила Энн. Значит, и Ричард не устоял перед красотой Филиппы! Юная девушка пленила не только его: где бы она ни появлялась, мужчины смотрели ей вслед, но Филиппа держалась со всеми одинаково приветливо.

Надменным жестом Энн отпустила Ричарда и задумалась. Зачем он остался в Вестминстере — преследуя свои цели или для того, чтобы поддержать ее? Вскоре он вновь отправится в дорогу, уверенный, что ее сумеют защитить преданные Симпкин и Уот.

К службе при дворе Энн привыкла быстрее, чем ожидала. Королева оказалась доброй и великодушной повелительницей, она старалась не обременять хлопотами своих фрейлин. Две девушки составляли ей компанию в часы досуга, беседовали с ней, читали, играли на лютне. Филиппа умела музицировать и чудесно пела, доказывая, что в ее жилах течет валлийская кровь. Мэри старательно перешила и отделала ее вышедшие из моды платья, и эти наряды стали достойной оправой для красоты Филиппы. Приближенные короля старались завоевать расположение обеих девушек и наперебой приглашали их танцевать. Джон Хильярд несколько раз танцевал с Энн и гулял с ней по террасе над рекой под бдительным взглядом Мэри Скроггинс. Ричард тоже не спускал глаз с Энн, но держался на почтительном расстоянии.

Порой Энн замечала на лице королевы печальное, почти тоскливое выражение, которое исчезало при появлении короля, но тот редко бывал в покоях супруги. Однажды Филиппа со смехом призналась подруге, что король напоминает ей скорее богатого купца из Брюгге или Утрехта, чем могущественного монарха. Сама же Энн считала его проницательным, сведущим и умным правителем, иногда ее сердце замирало, когда она ловила на себе пристальный взгляд его светлых глаз.

Королеве Елизавете недоставало общества ее старшего сына, принца Артура, который вел обособленную жизнь, но принцесса Маргарет, серьезная десятилетняя девочка, часто сидела у ног матери, учась у нее вышивать. Она не блистала красотой, но была миловидна, хотя походила на отца больше, чем на мать. При виде же прелестной и веселой малышки, принцессы Мэри Роуз, Энн сразу представлялась ее мать, вспоминались король Эдуард и Ричард Глостерский. Восьмилетний принц Генри, живой и резвый мальчик, часто прибегал поболтать с матерью, похвалиться тем, как он научился играть в шахматы, ездить верхом и фехтовать. У него было круглое и веселое лицо, широко расставленные ярко-голубые глаза и золотисто-рыжие вьющиеся волосы. Он не обделял вниманием и молодых фрейлин. Энн считала, что с возрастом он станет точной копией своего деда, короля Эдуарда IV.

Однажды утром в конце октября, выйдя из гостиной королевы, Энн встретила в коридоре незнакомца — рослого темноволосого мужчину лет сорока. Увидев ее, он расплылся в улыбке — похоже, он знал Энн, хотя она не могла его припомнить. Энн присела в реверансе.

— Простите, сэр, мы знакомы?

— Конечно! Правда, в последний раз я видел вас, когда вы еще сидели у матери на коленях, но вы так похожи на нее, что я не мог ошибиться. Ведь вы же мистрис Энн Джарвис? — Энн растерянно кивнула, и ее собеседник улыбнулся. — А я — сэр Оуэн Льюис, бывший сквайр вашего отца.

— Ах, вот как! Родители часто вспоминали про вас, сэр. Вы…

— Сражался на стороне короля Генриха при Ист-Стоуке, чего ваш отец никогда мне не простит, — грустно закончил Льюис. — Но, видите ли, детка, я родом из Уэльса, поэтому оказался между двух огней. Зато позднее я смог позаботиться о том, чтобы ваш отец не слишком дорого поплатился за свою преданность покойному королю. А сам я все еще состою на службе у короля Генриха, но редко бываю при дворе — почти все время провожу с женой и четырьмя малышами в своем поместье близ Конуэя. А ваш отец сейчас тоже во дворце?

— Нет, сэр Оуэн, — с сожалением отозвалась Энн. — Сомневаюсь, что когда-нибудь его примут во дворце. Но королева оказала мне честь, предложив место компаньонки леди Филиппы Телфорд. Вот я и прибыла сюда несколько недель назад.

— Искренне рад видеть вас здесь. Если не ошибаюсь, у вас есть младший брат, Нед? Все ли спокойно в Раштоне?

— Да, благодарю вас, сэр, — робко улыбнулась Энн. — Мои родители здоровы и наверняка порадуются тому, что я познакомилась с вами.

— Вам хорошо живется здесь? Вас никто не обижает?

— Я скучаю по дому. Королева очень добра ко мне, а с Филиппой мы быстро подружились.

— Вот и хорошо. Надеюсь, мы еще увидимся — я пробуду в Лондоне несколько недель. — Он поклонился и зашагал прочь, а Энн еще постояла минуту, вспоминая дом и рассказы родителей о тех временах, когда Льюис служил ее отцу. Леди Джарвис была привязана к бывшему сквайру супруга и жалела о том, что жизнь разлучила их.

Энн уже собиралась уйти к себе, когда рядом возник Джон Хильярд.

— Мистрис Энн! А вы стали еще прекраснее. Если вы свободны, позвольте пригласить вас погулять по террасе. День выдался на удивление ясным и теплым для конца октября. Наверное, наступает бабье лето.

Энн заколебалась. В последнее время она редко виделась с Ричардом и теперь собиралась провести два свободных часа с ним.

— Разумеется, вас может сопровождать служанка, — добавил Хильярд. — Советую вам зайти за теплым плащом — с реки дует прохладный ветер.

Энн уже давно поняла: этот человек привык, чтобы ему подчинялись, и поэтому не стала спорить. Согласно кивнув, она направилась к себе. Если Мэри в комнате не окажется, придется отклонить приглашение. К сожалению, Мэри была на месте и коротала время в обществе Ричарда. Застыв на пороге, Энн окинула его гневным взглядом. Ей казалось, что в последнее время он избегает ее и бывает здесь, только когда ее нет в комнате. Поскольку за спиной Энн стоял Хильярд, она обратилась к Мэри:

— Я иду гулять с мистером Хильярдом. Принеси мне плащ, Мэри, и оденься сама — ты пойдешь со мной.

При виде Энн Ричард поднялся, но сделал это с ленивым, неподобающим для слуги выражением лица.

— Вам что-нибудь нужно, мистер Олсоп? — спросила Энн.

— Нет, мистрис. Я пришел на всякий случай, узнать, не понадоблюсь ли вам.

— Вы пойдете с нами, — коротко распорядилась она, зная, что это раздосадует Ричарда. Надо сказать, знаки внимания Хильярда к ней раздражало Ричарда так же, как Энн раздражало его восхищение Филиппой.

Хильярд почти вырвал плащ Энн из рук Мэри, и сам набросил его на плечи девушки. Энн уже в который раз заметила, что прикосновения придворного отнюдь не вызывают у нее такой реакции, как прикосновения Ричарда. Пока Ричард помогал Мэри одеться, Хильярд подал Энн руку и повел ее по коридору.

День и вправду был чудесным. Энн наслаждалась бы прогулкой, если бы не близкое присутствие другой пары. Ричард держался настороженно и ловил каждое слово Энн и Хильярда. Последний воодушевленно рассказывал о намерении короля провести неделю в охотничьем поместье Шин, недавно переименованном в Ричмонд.

— Если погода не переменится, там будет устроена соколиная охота — отличное развлечение.