Боря + Лена = Л... - Вера и Марина Воробей Страница 21

«Дурные вести не лежат на месте», – подумала Лена, потому что буквально на следующий день после разговора с Юлиным папой все в классе, да что там в классе, в школе, знали, что Ленина бабушка попала в больницу с серьезным заболеванием. Правда, позже выяснилось, что был и положительный момент в Юлькиной трепотне – учителя Лене сочувствовали, к доске практически не вызывали, за самостоятельные и лабораторные стали завышать отметки.

– Этак мы с тобой отличниками заделаемся, – посмеивался Борька, но ловил недовольный взгляд Юрки и сам начинал хмуриться.

С его приятелем происходило что-то неладное. Дерганый стал парень. В учебе съехал. Борька набирал очки, словно у него второе дыхание открылось, а Юрка явно был все время чем-то озабочен. Иногда Лене стало казаться, что это она виновата в том, что дружба Бори и Юры на грани распада. Наверное, так оно и есть. Она и сама стала реже видеться с Наташкой. У нее, правда, на то есть серьезные причины. Ба в больнице, а кроме этого, нужно за домом смотреть, готовить ба паровые котлеты, варить кисель, ходить в магазины, убираться в офисе. Ей, конечно, помогали и Катя, и Боря, и Семеновна. Лена не могла представить себе, как бы она обходилась без их помощи и поддержки. И еще ее постоянно мучил вопрос: где взять деньги на операцию? Ведь в последнюю минуту с протянутой рукой не пойдешь… Лена подумывала обратиться к Наташке. Она знала, что подруга копит на летнюю поездку за границу, чтобы не зависеть от материнского кошелька. У Лены скопилась некоторая сумма – сто баксов. У ба были припрятаны в чулке «похоронные» двести баксов, как она призналась Лене, когда ее отвозили в больницу. Итого триста. Нужно было раздобыть еще четыре сотни. Если бы они лежали в гардеробе, в старой сумке среди документов, Лена бы чувствовала себя намного увереннее.

Пошла третья неделя, как Лена и Катя управлялись без ба. И вот в один из последних февральских дней после урока физики…

– Лена, Серова! – позвала Кошкина.

– Да, Людмила Сергеевна. – Лена подошла к учительскому столу.

– У вас последним уроком история?

Лена кивнула.

– Зайди ко мне после в учительскую. Сможешь?

Лена от растерянности сказала:

– Конечно.

Впрочем, она все равно сказала бы «конечно». От таких приглашений не отказываются.

– Чего ей от тебя было нужно? – насупился Боря.

– Ничего, просила зайти в учительскую.

– Вот черт, а я сегодня, как назло, обещал одному парню с «молотка»…

– Что?

– Ничего. Встретиться мне с ним нужно.

– Ну и иди на эту встречу, – согласилась Лена. – Вечером увидимся.

А про себя она решила, что это вовсе неплохо, что Боря занят, она сможет заскочить к Наташке на чашечку бразильского кофе, а заодно и поговорить.

Тут как раз прозвенел звонок, и в кабинет вошел вальяжный Кахобер Иванович с пышными буденновскими усами, в которых всегда пряталась лукавая улыбка. Урок начался.

Сорок минут прошли быстро. Наверное, потому, что классный не вызывал к доске, а сам рассказывал новую тему, да так увлекся ей, что далеко и надолго отошел от школьной программы.

После урока Лена проводила Борю до двери в раздевалку. Он поцеловал ее в щеку, на зависть многим девчонкам, и пошел на свою встречу, а Лена отправилась к Кошке.

– Можно? – Она по инерции приоткрыла дверь в учительскую, не дождавшись разрешения.

От стола метнулась тень.

– Юр, ты чего?

– Ничего. – Юрка отвел глаза: они у него почему-то неприятно блестели и бегали. – Кахобер попросил журнал отнести после урока.

– Так стойка с журналами там. – Лена указала на противоположную сторону кабинета.

Юрка передернул плечами: а то, мол, я и сам не знаю.

– А я подумал, что «француженка» самостоятельные проверила. Вон стопка на столе, наш родной девятый «Б», только мы еще без отметок. – Он смерил ее презрительным взглядом, откинув голову назад. И глаза перестали бегать, застыли в неприязни: – А чего это я перед тобой распинаюсь? Ты сама-то чего сюда прикатила?

– Меня Кошка вызвала.

– Вот и кантуйся с ней. А мне некогда тут с тобой трепаться.

Юрка пошел к выходу, засунув руки в карманы широченных модных штанов. Навстречу ему вошла Людмила Сергеевна. Она смотрела на Лену, и Юркин уход остался незамеченным.

– Лена! Уже здесь? – Кошка улыбалась. – Хорошо. Да садись ты, садись, в ногах правды нет.

Лена села. На Кошку точно приближение весны действовало. Мало того что она расцвела, сделав короткую стрижку, так еще и подобрела.

– А меня в кабинете директора задержали. У него сегодня именины.

Стало понятно, почему в учительской нет никого из учителей – все шампанским угощаются. И ничего. Им можно в учебное время.

Через несколько минут разговора ни о чем завуч приступила к главному:

– Лена, тут я узнала, что у тебя бабушка в больнице.

– Да.

– И как вы вдвоем с сестренкой справляетесь?

– Нормально справляемся. Нам соседка помогает, – добавила Лена на всякий пожарный. А то кто его знает, что сердобольным взрослым в голову придет – еще в какой-нибудь приют захотят их временно определить. Нет, они с Катькой туда ни ногой. У них семья!

Но Кошку, видно, интересовал другой вопрос.

– Как у бабушки дела?

– Спасибо…

– Подожди ты благодарить. – Кошка накрыла ее руку своей. Рука оказалась на удивление теплой, живой. – Ей действительно может понадобиться платная операция?

– Да. – У Лены опустились плечи: эта постоянная забота давила ее к земле.

– Я подумала, ты только не отказывайся сразу, – предупредила Людмила Сергеевна, – может быть, мы соберем для тебя деньги, хотя бы какую-то часть. Среди учителей, учеников. Я могу позвонить в соцзащиту, в префектуру, выхлопотать определенную сумму на лечение.

Щеки Лены полыхнули огнем. Как это унизительно, еще хуже, чем взять деньги у Бориных родителей. А вдруг они и не понадобятся, а в нее потом пальцем тыкать начнут. Найдутся и такие. Лена знала, помнила… Решение пришло к ней внезапно:

– Нет, Людмила Сергеевна, не нужно ничего собирать, никуда звонить. – Она подняла голову и смело ответила на сочувствующий взгляд синих глаз. – У меня уже есть нужная сумма. И вообще пока не ясно, может, все обойдется и без операции.