Осторожно, Синди! - Карин Матч Страница 21

Взгляды их встретились, и он ей шепнул:

— Ты сегодня очень красива.

Хотя эти слова и голос, которым они были произнесены, заставили ее задрожать от счастья, она в то же время с болью подумала: «Ему это ничего не стоит сказать. Серьезно он говорит или просто так, главное, он хочет доказать, что был прав насчет женщин». Синди слегка улыбнулась ему, но, прежде чем она отвернулась, он заметил внезапную грусть в ее глазах.

— Не хотите ли потанцевать? — вдруг спросил ее Пол, бесцеремонно игнорируя ее спутника.

Синди замялась. «Если я пойду танцевать с ним, Стюарт наверняка пригласит Шарон». Но, понимая, что отказываться неудобно, она улыбнулась и поднялась со стула.

Пол был чем-то похож на Стюарта — такой же высокий и плечистый, с открытым взглядом, но на этом их сходство заканчивалось. Пол выглядел, бесспорно, намного привлекательнее, черты лица у него были правильные, волосы белокурые, глаза голубые, а характер веселый и беззаботный. Во время танца он сделал попытку прижать девушку к себе, но она стыдливо отстранилась и тут же услышала его тихий смех:

— Ты подходишь к своему платью, снегурочка. А Стюарт тоже получает такой ледяной прием?

При упоминании заветного имени Синди метнула взгляд на их столик и очень обрадовалась, увидев, что Стюарт не пошел танцевать с Шарон. Они сидели за столиком, он слушал, что она ему говорила, но глаза его неотступно следили за каждым движением Пола и Синди.

Когда танец закончился, Пол подвел ее к столику и, подмигнув ей, сказал Стюарту:

— С ней танцевать — все равно что прижимать к груди осколок льда, но она утверждает, что ради тебя готова немного растаять.

— Я ничего подобного не говорила! — возмутилась Синди, смутившись под смеющимся взглядом Стюарта.

— Может быть, проверим? — Он затушил окурок в пепельнице и, взяв девушку за руку, потащил за собой к центру зала.

Уголком глаза она заметила, как разочарована была Шарон, какое обиженное у нее сделалось лицо, но скоро забыла о ней, закружившись в танце со Стюартом, который крепко обнимал ее одной рукой за плечи, а другой держал за талию.

Он хорошо танцевал, но зал был переполнен, молодежь, пришедшая на вечеринку, отчаянно отплясывала то ли джигу, то ли твист, все толкались, пихались локтями, а порой расходившийся танцор мог и пнуть кого-нибудь ногой.

Почти весь вечер Синди танцевала со Стюартом. Про мере того как вечеринка разгоралась и все больше народу участвовало во всеобщем веселье, Стюарт прижимал ее к себе ближе и ближе, и хотя инстинкт подсказывал ей не позволять ему этого, она была не в силах сопротивляться. Она закрывала глаза и отдавалась мимолетному безумству.

Вдруг девушка замерла в его руках и открыла глаза, когда почувствовала, что он наклонил голову еще ниже и его губы ласкают ее голые плечи.

Она быстро отпрянула от него. Положение становилось опасным. Опасаясь потонуть в блаженной истоме, она решила, что ситуация может выйти из-под контроля, если он не перестанет пробуждать в ней такие эмоции.

Когда последний аккорд музыки затих, Стюарт спросил:

— Не хочешь ли чего-нибудь выпить?

Синди прижала руки к щекам, чтобы хоть немного охладить их, и покачала головой:

— Нет, спасибо. Господи, как здесь жарко!

— Мы уедем домой сразу после ужина, — усмехнулся Стюарт. — Это последний ужин, который Люка будет готовить в отеле, он может обидеться, если мы не будем на нем присутствовать.

— Интересно, эти слова подсказал вам желудок или сердце? — ехидно осведомилась Синди.

— Для такой юной девушки ты убийственно саркастична.

— Да, я учусь — есть у кого, — ответила она многозначительно.

— Не стоит, тебе это не идет. Сарказм больше подходит людям жестким и циничным, а ты совсем не такая. Ты беззащитная и мягкая. — Он, казалось, уже утратил прежнее хорошее расположение духа, и Синди готова была расплакаться, оттого что вывела его из равновесия.

Стюарт заботливо проследил, чтобы она хорошо посла, и после заздравных речей, которые он провозгласил в честь повара, они распрощались с Полом и Шарон и уехали с вечеринки.

Синди глубоко вдыхала прохладный ночной воздух, пока они шли к автомобилю Стюарта. Она рассеянно смотрела в окно, когда они ехали по улицам, наводненным праздной толпой, как бывало обычно в субботний вечер.

— Но эта дорога ведет не к Мишен-Бей, — вдруг сказала девушка, выпрямляясь на сиденье. Всю ее сонливость как рукой сняло.

— Я знаю. Ты ведь еще не бывала на вершине горы Иден?

— Не-ет…

— Помнится, ты говорила, что мне придется спрыгнуть с вершины горы, прежде чем я тебя завоюю. Так вот, хочу тебе показать, какую смерть ты мне уготовила.

— Зачем это?

— Может быть, твое нежное сердце смягчится от этого зрелища и ты меня пожалеешь, — засмеялся он.

— Если я вас пожалею, это не значит, что у меня сердце нежное — скорее с головой не в порядке, — сухо ответила она.

Его мощная машина развернулась и понеслась к вершине потухшего жерла, самого высокого из множества вулканов, на которых был построен город Окленд.

— Ух ты, прямо дух захватывает! — воскликнула Синди.

— Что дух захватывает — мое шоферское мастерство? — спросил Стюарт, прижимаясь плечом к дверце на резком повороте и весело глядя на девушку.

— Еще чего! — Синди повернулась к нему, делая вид, что сердится, потом, когда «форд» остановился, открыла дверцу и выпрыгнула на землю. Ей в лицо тут же ударил сильный порыв ветра, и она с трудом добралась до края плоского плато.

Стюарт сидел и молча наблюдал, как белая серебристая материя на ветру обрисовывает ее юное стройное тело, выбивает пряди волос из прически и волосы развеваются, падая ей на лицо. Он улыбнулся, когда она повернулась к нему и протянула руки:

— Иди сюда! Здесь так прекрасно, такой вид — просто невероятно!

Внезапно улыбка исчезла с его лица, когда он увидел, как девушка снова повернулась к нему спиной и шагнула вперед. Сердце его сжалось в груди от страха. Распахнув дверцу, он выскочил и помчался к ней со всей скоростью, преодолевая сопротивление ветра.

— Синди! — закричал он, но ветер отнес его голос назад.

То ли такова была воля судьбы, то ли страх придал ему сил и помог добраться до нее прежде, чем случилось непоправимое, — этого он не знал. Он чувствовал только одно — яростный гнев, полыхавший в груди, такой безудержный, что ему захотелось вытрясти из девчонки всю душу. Разозлившись на самого себя за тот страх, который испытал по ее вине, Стюарт упрекал себя и в том, что ему не хватило ума предупредить ее заранее.

Схватив девушку за голое предплечье, он рывком развернул ее к себе. Несмотря на неожиданность его действий, выражение восторга перед красотой картины, расстилавшейся внизу, так и застыло у нее на лице.