Выйти замуж за лорда - Джудит О'Брайен Страница 21

На сей раз лишь мистер Кримминз мельком взглянул поверх газеты, но тут же снова вернулся к чтению.

За все время оба джентльмена едва обмолвились с ней несколькими словами и явно пугались каждого ее слова или вопроса. От этого положение становилось крайне неловким, и Констанс была рада, что скоро все кончится.

Несмотря на то что она думала о Филипе и готовилась к встрече с ним, ей не удавалось отогнать мысли о Джозефе Смите. Чем больше она вспоминала о нем, тем больше ей казалось, что его главной заботой было всего-навсего не дать ей замерзнуть. А все остальное – это плод ее воображения.

Она смотрела в окно, но уже не замечала красот парка и лужаек, потому что ей казалось, что мистер Кримминз и мистер Уокер читают ее мысли. Если бы не их внезапное появление, Констанс попросила бы Джозефа поцеловать ее. Она почувствовала, как вспыхнули ее щеки, и краем глаза заметила, что мужчины наблюдают за каждым ее движением.

Ей так и не удалось расспросить своих спутников хотя бы о том, откуда они знают Джозефа Смита и кто они сами. Лишь одна деталь ей стала известна, когда менее осмотрительный мистер Уокер проронил фразу:

– Итак, мы все же успеем вернуться вовремя и попадем на бал к Гиллисам?

Но Кримминс так посмотрел на него, словно хотел, чтобы тот сгинул с его глаз. И Констанс, которой очень хотелось спросить их, кто такие Гиллисы, знают ли они Филипа, не осмелилась на это.

Карета катила дальше, и Констанс снова любовалась диковинами поместья Гастингс-Хаус. Наконец она увидела дом.

Нет, не дом. Это был огромный особняк, таких она не видела даже на обширных плантациях Виргинии. Не верилось, что в мире нашлось столько мрамора и стекла и все ушло на то, чтобы создать Гастингс-Хаус.

Клонившееся к закату солнце заливало теплым янтарным светом стены огромного особняка столь ласково и любовно, словно он был живым существом. Десятки огромных окон отражались в пруду за домом, где, должно быть, тоже был вход в особняк.

У Констанс перехватило дыхание. В этом доме вырос Филип, здесь прошло его детство, здесь он стал взрослым мужчиной. От одной только мысли о жизни в этих великолепных стенах на нее повеяло чем-то чужим и холодным. Еще более пугающим показалась ей мысль, что отныне она будет считать его своим домом.

– Что ж, мисс Ллойд. – Уокер даже слегка подмигнул Констанс. – Вот вы и дома.

– Я… я не знаю.

Сознание того, что это так и есть, не только оглушило, но даже напугало ее.

Карета ехала по подъездной аллее, огибающей дом. Констанс была рада, что она войдет в дом с черного хода. Парадный вход, насколько она успела заметить, был пугающе роскошен своей лепниной, вычурной резьбой и обилием мраморных бюстов суровых волосатых и бородатых предков. Если бы она вошла в дом с парадного входа, ей бы показалось, что она входит в свадебный торт.

Наконец, карета остановилась. После стольких часов убаюкивающего путешествия в обществе двух проглотивших языки джентльменов Констанс с облегчением ждала момента встречи со своей новой семьей.

Глубоко вздохнув, она распрямила плечи и пригладила волосы. У нее, она знала, был совсем не тот вид, в котором бы ей хотелось предстать перед нею. Но после того как был разбит ее сундук и все его содержимое выброшено в грязь, чудом уцелело лишь ненавистное серое платье гувернантки, столь унылое и невзрачное, что превращало любого в подобие чучела. Даже веточка лавра у шеи и новые перчатки не смогли прибавить к нему ни красоты, ни шарма.

«Но что я могу поделать», – безнадежно пробормотала себе под нос Констанс.

Огромные двери, щедро украшенные резьбой, были распахнуты. Констанс успела разглядеть на ней хороводы резвящихся нимф, прежде чем на пороге появилась пожилая дама. В ее осанке, прямых плечах чувствовалась уверенность знатной особы.

Ее свекровь. Мать Филипа.

Когда дама спустилась по мраморным ступеням, Кримминз и Уокер помогли Констанс выйти из кареты. Чем ближе к ней подходила старая герцогиня, тем больше Констанс обретала уверенность в себе. Ибо она не могла не заметить явную приветливость и улыбку на лице герцогини, когда их глаза встретились. Ее свекровь нельзя было назвать красивой, но приветливость и радушие делали ее привлекательной.

У Констанс от волнения перехватило горло. Этой женщине отныне предстоит заменить ей мать, она будет наставлять ее и вводить в мир аристократов, где так важно не нарушить установившиеся правила и нормы.

Эта добрая женщина будет ей матерью.

– Мисс Ллойд. – Тон приветствия был столь же царственным, как и осанка герцогини, ее уверенность, элегантность. – Я миссис Гэррити, экономка.

Экономка? Констанс едва успела остановиться, чтобы не присесть в глубоком реверансе, который она так долго и старательно отрабатывала.

Видимо, по лицу Констанс нетрудно было понять всю степень ее смущения.

– У герцогини мигрень, и она отдыхает. Однако она дала мне все указания, как разместить вас в ваших апартаментах. Она выйдет к чаю.

Два молодых лакея проворно сбежали с лестницы, пока экономка искала взглядом багаж девушки. Кучер спустил вниз сундук Констанс, перевязанный веревками, чтобы тот окончательно не рассыпался. И тут Констанс, к своему ужасу, заметила торчащие из-под неплотно закрытой крышки сундука оборки чего-то белого, должно быть, ее белья. Молодые люди, переглянувшись, подхватили злосчастный сундук. Один из лакеев с трудом сдержался от смеха.

– О, благодарю вас, – пролепетала вконец растерявшаяся Констанс.

– Что ж, будем прощаться в таком случае, – промолвил Кримминз, обращаясь к Уокеру.

Тот, улыбнувшись, кивнул:

– Да, конечно.

Оба пожали Констанс руку. Ей хотелось пригласить их остаться на чай или как-то отблагодарить, но она пока не была здесь хозяйкой.

– Спасибо, что доставили меня сюда. – Это было все, что она, запинаясь, смогла им сказать.

– Не стоит беспокоиться. – Мистер Уокер сунул руку в карман. – Все устроил мистер Браун по просьбе мистера Смита. Мистер Браун очень уважает мистера Смита, не так ли, Кримминз? – Он повернулся к своему приятелю.

Лицо мистера Кримминза пошло красными пятнами от нескрываемого гнева.

Уокер тоже покраснел и, опустив глаза, стал ковырять носком гравий. Мистер Кримминз еще раз поклонился Констанс:

– Спасибо вам и удачи, мисс Ллойд.

Джентльмены сели в карету и уехали. Констанс так и не узнала, кто они, откуда и кто такой таинственный мистер Браун.

Впрочем, это ей и не нужно знать. Следуя за миссис Гэррити вверх по мраморным ступеням, она опять глубоко втянула в себя воздух, готовясь к встрече с герцогиней.

Ее комната оказалась удивительно скромно обставленной.