Сумасшедшее сафари - Лора Брантуэйт Страница 21

– О-па! Ты на что-то намекаешь? – Мэтт еще пытался вывести разговор в привычное русло.

– Я спрашиваю.

– Я думаю, – Мэтт быстро стал серьезным, – что это классная штука до первого поцелуя.

– Почему? – сильно удивилась Сандра.

– Ага, попалась. Я знаю, что мой интеллект велик и прекрасен. И вот что могу тебе сказать. До первого поцелуя – это самая романтическая стадия, но плюс не в этом, а в том, что можно быть влюбленным в кого угодно и плавать в тумане эйфории сколько угодно. А вот с первого поцелуя начинаются отношения. Отношения надо поддерживать. И становится важно, что думает о тебе девчонка или парень, как посмотрели, что сказали, почему не пришли… До – ты где-то на седьмом небе, а после – начинаешь думать, и все становится сложно.

– А тебе не приходилось… скажем… влюбляться в девушку и мучиться от неопределенности: нравишься ей или нет, получится что-то или нет? – поинтересовалась Сандра.

– Нет, конечно. – Что-то в лице Мэтта подсказало Сандре, что он не совсем честен, может быть, даже с обоими – с собой и с Сандрой. – Я предпочитаю пончики отдельно, а шоколад отдельно.

– То есть не спать с человеком, которого любишь?

– То есть влюбляться после секса, а не до. Чтобы становилось только лучше, а не наоборот.

– М-да.

Мэтт был оригинален до мозга костей во всем. Кстати, Сандра не держала бы пари, что костный мозг Мэтта не умеет думать. У него все не так, как у всех.

И у Роя тоже. Иногда кажется, что он не вполне человек. А есть ли у него женщина? Он ведь так и не сказал мне ничего, устало вернулись мысли к самой болезненной точке. Рой учил ее жить «здесь и сейчас». Рядом с ним – получалось. А теперь? Как можно быть здесь и сейчас, когда хочется совсем другого, хочется в другое место – к нему, или даже в другое время – в прошлое, в африканские каникулы.

– Земля вызывает Сандру…

– Я дура.

– Вот еще, – не поверил Мэтт.

– Я влюбилась.

– О-па… – Он поджал губы.

– И сейчас говорю тебе об этом непонятно зачем.

– Наверняка чтобы я помог тебе разобраться в своих чувствах.

– О-па, – передразнила Сандра. – А я думала, что твой тариф на помощь превышает мои возможности.

– Это только в тех вопросах, где требуется интеллектуальное вмешательство.

– Ни одного не помню.

– Ладно, теперь давай серьезно. Кто?

– Мужчина.

– Удивила.

– Психотерапевт.

– Твой?

– Нет. Случайный.

– Пройдет. Он не в Бостоне?

– В Нью-Йорке.

– Ну… видишь. Очень сложно любить на расстоянии.

– Сложно. Мне плохо без него, Мэтт.

– Слушай, главное, что в стене, за которой находится твоя личная жизнь, пробита брешь. Когда у тебя до этого был парень?

– Два года или около того…

– Вот! Теперь лед тронулся.

– Тронулся. И я тоже немножко тронулась. Но он такой, что после него никого не нужно. Понимаешь?

Мэтт потер пальцами лоб.

– Понимаю твой настрой, но мне кажется, что ты себя обманываешь.

– Ты веришь в то, что у каждого человека есть в этом мире половинка?

– Нет. Это было бы слишком печально: искать всю жизнь одного человека и, может, даже не найти…

– Я вот все думаю: если все же есть, то такое чувство должно возникать одновременно у обоих? Не может быть, чтобы для меня на нем свет сошелся клином, а я для него была случайным приключением!

– Не может, – уверенно согласился Мэтт. – Так что подумай. Может, стоит расфокусировать зрение?

Сандра не ответила. Спрятала лицо в ладони. Сейчас она походила на маленькую девочку, которая пытается сжаться в комок, не в силах бороться с захлестнувшим ее отчаянием. Мэтту до безумия захотелось обнять ее и пожалеть, но он постеснялся: мало ли что можно подумать… Поэтому он только положил руку на напряженное плечо Сандры. Говорить не хотелось. Да и что тут скажешь?

Сандра сидела и думала о том, с кем сейчас ужинает Рой. Или не ужинает, а занимается любовью. Или, насладившись сексом, рассказывает о том, как красивы африканские закаты и рассветы.

И разве это справедливо, что она сидит здесь, готовая скулить от тоски и чувства потери?!

– Поехали танцевать.

– Что-о? – Мэтт заморгал часто-часто, словно это могло помочь осмыслить услышанное.

– Не хочу больше страдать в четырех стенах.

– Может, лучше погуляем? – робко предложил он. Мысль о том, чтобы полночи провести на дискотеке, не вызвала у Мэтта радости.

– Может, и погуляем, – неожиданно легко согласилась Сандра. – Главное, чтобы было хорошо.

– Одевайся потеплее, ночь обещали холодную.

– Ладно. А ты бери свою пиццу. Устроим ночной пикник посреди города.

– Договорились. Стартуем через пять минут.

В тусклом, чуть зеленоватом свете фонарей мир был странным и зыбким. Сандра и Мэтт шли по набережной. В нескольких футах глухо плескалась вода – жидкое стекло, тяжелое и черное. Небоскребы казались похожими на космические корабли. От усталости, отсутствия сна, отбушевавшего эмоционального шторма Сандра чувствовала себя немного пьяной. Хотелось танцевать вдоль тротуара, но не было сил, и она только тихонько напевала какую-то популярную мелодию. Мэтт шел рядом и казался юным поэтом или философом, погруженным в решение мировых проблем.

На самом же деле он думал о том, как странно играет человеческими жизнями случай и почему никому не известно, что будет в конце. Вот если бы Сандра отказалась от этой поездки, или поехала с другой группой, или Марта выбрала бы другой тур – все было бы иначе? Или тогда и тот парень поехал бы на несколько дней позже или в тот же самый «другой» тур?

– Как все сложно, – пробормотал он.

– Что именно? – поинтересовалась Сандра.

– Да все! – Мэтт махнул рукой, мол, отстань. Очень «информативно».

– Да ты Спиноза! – Сандра передразнила его жест. – Я думаю, что все достаточно просто, нужно только решать задачки по действиям.

– По-моему, тебе пора спать. – Мэтт посмотрел на Сандру из-под длинной челки.

– Взаимно.

– И я говорю. Отвечаешь вот невпопад.

– Давай посидим.

Здесь как раз начиналась парковая зона. Можно было расположиться под деревьями на траве и смотреть на воду и на город. Сандра задумчиво жевала давно остывшую пиццу и не чувствовала ее вкуса.

– Мэтт…

– А?

– Что ты думаешь обо мне как о женщине?