Роман для себя - Виктор Захаров Страница 21

— Так заходите. — Потом пояснила, обращаясь к Татьяне: — Это Петр Сибиряков. Спрашивал, не здесь ли вы. Странный какой-то. Я сказала, что здесь. Скоро зайдет.

Действительно, через пару минут в дверь постучали, и со свойственной ему стремительностью вошел Петр.

Увидев среди собравшихся сидящего за столом Влада, остановился в нерешительности. Затем, не сказав ни слова, повернулся и вышел.

— Вот. Я же говорю, странный какой-то, — подытожила Надежда Ивановна.

* * *

Ощущение тревоги, возникшее у Татьяны после этого происшествия, постепенно улетучилось, и к концу вечеринки от него не осталось и следа. Они ушли вместе с Владом и направились в сторону ее дома. Им было хорошо, и они целовались, не обращая внимания на немногочисленных случайных прохожих, оказавшихся на улице в этот поздний час. Однако в какой-то момент Татьяна заметила на другой стороне улицы знакомый силуэт мужчины и насторожилась. Когда они повернули за угол, Татьяна, обернувшись, увидела догоняющего их Петра. Вид у него был суровый. Лицо казалось бледным, глаза выкатились. Она схватила Влада за рукав.

— Сейчас он нас побьет, — с дрожью в голосе произнесла Татьяна.

Влад на всякий случай сделал шаг навстречу Петру и произнес:

— Не бойся, не посмеет.

Петр коршуном навис над двумя влюбленными, но сдержался.

— Ты же понимаешь, что тебе не следует больше появляться в моем департаменте? — резко произнес он, глядя Владу в глаза.

— Как скажешь, — ответил Влад, понимая, что продолжать разговор бессмысленно.

Петр бросил на Татьяну уничтожающий взгляд, круто развернулся и направился к своему автомобилю.

Они еще некоторое время шли по вечернему городу, обсуждая происшедшее, затем Влад посадил Татьяну в такси и набрал телефонный номер Петра.

— Алло.

— Петр, давай встретимся и все обсудим.

— Не о чем нам с тобой разговаривать.

В трубке послышались короткие гудки.

Такая резкая реакция озадачила Влада. «Видно, дело серьезное», — подумал он.

Через несколько минут позвонила Татьяна.

— Ты где?

— Иду по улице в сторону дома.

— Будь осторожен. Он явно не в себе. Представляешь, не успела я закрыть за собой калитку, как с другой стороны ограды появился Петр и начал ругать меня разными непотребными словами. Назвал меня предательницей. Сказал, что я разрушила всю его жизнь, что он от меня такого не ожидал и никогда мне этого не простит. Попробовала с ним поговорить, но он ничего не хотел слышать. Сказал, что угробит тебя. Я за тебя боюсь.

— Да, видно, что он не в себе. Но не бойся, я подумаю, как с этим справиться. Спокойной ночи! Люблю и целую!

Влад вышел на набережную и остановился, в задумчивости глядя на темную гладь реки. Он стал размышлять над тем, может ли Петр в запале предпринять какие-либо действия, способные причинить ему вред. Верить в это не хотелось. Оба работали в Центре больше двадцати лет и поддерживали дружеские отношения, помогали друг другу в разных делах, хотя, пожалуй, настоящей близости и доверительности, как бывает у друзей, между ними не было. Тем не менее Влад, как ему казалось, достаточно хорошо знал Петра, его порядочность, доброту и настоящий мужской характер. Правда, что сейчас творилось у него в душе, не знал, пожалуй, никто.

На следующий день Влад позвонил своему приятелю, работавшему в департаменте стратегического развития.

— Привет, Виталик! Как служба?

— Трудимся в поте лица. Ты как? Слышал, у тебя роман с одной приятной дамой.

— Откуда ты взял?

— Есть тут у нас одна, все про всех знает.

— Не бери в голову.

— Я и не беру, хотя некоторые волнуются по этому поводу.

— Ладно. Слушай, ты не видел сегодня Петра? Хочу подъехать к нему с одним вопросом.

— Видел. Взбудораженный какой-то. Хотя вопросы решает. Так что смотри сам.

— Спасибо, подумаю.

«Ладно, — подумал Влад, — взбудоражен, но вопросы решает. Значит, не все так плохо». Позвонил Татьяне:

— Привет, Танюша! Как дела?

— Кручусь как белка в колесе. Представляешь, Петр заходил. Извинялся за вчерашнее. Потом расскажу. Давай созвонимся ближе к вечеру? Пока.

* * *

В середине дня совсем некстати зазвонил телефон. Татьяна как раз готовилась начать собеседование с записавшимися на семинары слушателями.

— Привет, это Петр. Можешь говорить?

— Скорее нет, чем да. Если только коротко.

— Извини за вчерашнее. Мне надо с тобой увидеться. Заеду через час. Не возражаешь?

— Боюсь, что у меня все расписано.

— Ничего, я подожду, — сказал он и повесил трубку.

Через час Петр появился в ее приемной с большим букетом цветов.

— Здравствуйте, Петр Сергеевич. А Татьяна Алексеевна на собеседовании.

— Ничего, я подожду, — сказал он и прошел в ее кабинет.

Секретарша поспешила за ним.

— Хотите чаю?

— Спасибо, не надо.

Она вышла и закрыла за собой дверь. Петр, оставшись один, достал какие-то бумаги и попробовал заняться служебными делами. Но сосредоточиться на чем-то конкретном у него не получалось. Да и не для этого он сюда пришел.

Вскоре после своего юбилея он стал отчетливо осознавать, что Татьяна нравится ему все больше и больше. Наблюдая за ней на совещаниях или во время приемов и вечеринок, Петр сделал много интересных для себя открытий. Острый ум и быстрая реакция на происходящее позволяли ей часто привлекать внимание окружающих своими вопросами и комментариями. За это ее уважали и в то же время побаивались руководители Центра. Ей ничего не стоило во время совещания задать неприятный для руководства вопрос, на что многие ее коллеги просто не отважились бы. Делала она это с неизменной улыбкой, демонстрируя искреннюю заинтересованность в связи с обсуждаемым вопросом и добавляя к этому характерную только ей мимику. Ему нравились ее жесты, неповторимое движение рук, плавная походка, мягкий, часто чуть взволнованный голос. Кроме того, он стал замечать, что в последнее время она удивительно похорошела. Все это вместе не могло не повлиять на его к ней отношение, и вскоре он понял, что влюбился. Сильный характер требовал конкретных действий. В душе все кипело от охватившего его чувства. Оно было искренним и очень сильным.

Посещение Надежды Ивановны и последовавшие за этим события произвели на него гнетущее впечатление. И вот теперь, сидя в пустом кабинете, никак не мог согласиться с тем, что он, бросив все дела, примчался сюда, чтобы рассказать ей про свои чувства, а она не может выделить для него время.

Татьяна вошла в кабинет через два часа после его появления.