Жена на время - Мэри Бэлоу Страница 21

Да, он всегда обожал, защищал и опекал младшего, более слабого, но жизнерадостного Уилли. Он поменялся бы с ним местами, если бы это было возможно, но не смог бы защитить брата от тяжелых обязанностей наследника титула.

– Думаю, так и есть, – сказал маркиз. – Но я не часто вспоминаю свое детство.

– До сегодняшнего дня вы не встречались с лордом Твайнэмом, – сказала Чарити, глядя на мужа. – Но вы знали Клодию. Они с Уильямом поженились до вашего отъезда?

– За месяц до этого, – коротко ответил Энтони. Ему не хотелось говорить о Клодии. Или об Уилли. Ему вообще не хотелось разговаривать.

– Клодия очень красива, – сказала жена.

– Да, моя невестка милая женщина.

К счастью, времени для разговора больше не было. Вся семья собралась в гостиной, и ужин был подан.

Марианна и Клодия, как сразу заметил Стаунтон, были роскошно одеты и увешаны драгоценностями. Огасте, очевидно, не разрешили присутствовать на семейном ужине. Мужчины были в безукоризненно сшитых костюмах, как и он сам. Парадная одежда к ужину – правило, которое неукоснительно соблюдалось в Инфилде. Даже если ужин проходил в узком семейном кругу, как сегодня.

– Сударыня? – Герцог Уитингсби с поклоном предложил руку Чарити, чтобы сопровождать ее к столу. Правила хорошего тона требовали от него именно такого поведения. Он также предложит ей место напротив себя на другом конце стола, хотя для него будет нож острый оказывать такое уважение женщине, которая выглядит как самая настоящая гувернантка.

Чарити тепло улыбнулась старому герцогу и приняла предложенную руку.

– Благодарю вас, отец, – сказала она.

Маркиз поджал губы. Он не ожидал от своей жены такой непринужденности и очарования, но, тем не менее, такое поведение ему даже понравилось. На самом жена на время деле это гораздо лучше, чем застенчивость и робость, на что он вначале рассчитывал. Жизнь в Инфилде никогда не располагала к улыбкам и теплым отношениям. И никто из детей герцога не осмеливался обратиться к нему менее официально, чем «сэр». Маркизу было любопытно, заметила ли это его жена. И пришел к выводу, что заметила. Ему даже захотелось, чтобы она назвала герцога «папой». Он постарался спрятать довольную ухмылку.

Но постепенно маркиз Стаунтон успокоился. Может быть, от него ждут, что он поведет к столу Клодию, как следующую по старшинству даму? Однако к своему облегчению, заметил, что лорд Уильям уже подал руку жене. Уильям, который за чаем не обменялся с ним ни единым словом, едва взглянул на него. Когда-то он был его самым близким другом, а потом стал смертельным врагом. Ну что же. Все в прошлом. Твайнэм и Марианна направились к столу вместе. Маркиз Стаунтон оказался за столом рядом с Чарлзом.

Чарлзу тоже нечего было сказать ему за чаем.

Восемь лет назад брату было всего двенадцать. Тогда это был подвижный, умный мальчик, смотревший на своего старшего брата с обожанием, как на героя. Теперь в его глазах такого взгляда не было. Невозможно было объяснить мальчику, почему он уезжает. Он даже и не попытался ничего ему объяснить. Просто уехал, даже не простившись с ним. Достаточно того, что он плакал, покидая малышку сестру. И ему не хотелось плакать еще и из-за младшего брата.

– Ты, оказывается, стал самым высоким из нас, – заметил он.

– Кажется, так и есть, – ответил брат.

Его светлость, сидя во главе стола, склонил голову, и все последовали его примеру. Конечно, перед обедом полагалось прочесть длинную благодарственную молитву. «Как странно вернуться в прошлое», – подумал маркиз. Быть среди людей, которых он, с одной стороны, совершенно не знает, а с другой – знает как самого себя. И он почувствовал, что в течение этих восьми лет они каким-то странным образом были рядом с ним, были частью его. Их снова связывали тесные узы, как будто они никогда и не прерывались. Маркиз едва не задохнулся от этого чувства.

Когда молитва закончилась, Энтони поднял голову и посмотрел на другой конец стола, где его жена с улыбкой обернулась к сидевшему рядом с ней Уильяму, намереваясь вступить с ним в разговор. И радость от того, что он женился именно на ней и привез ее сюда – пусть на мгновение, – можно было принять за нежность.

За обедом Чарити солгала. Когда Марианна в свойственном ей высокомерном тоне спросила ее о семье, Чарити сказала правду об отце, но умолчала о его долгах и заявила, что она – единственный ребенок в семье. Потом ей пришлось солгать еще раз. Она объяснила, что имение отца перешло в управление дальнего родственника, поэтому ей пришлось стать гувернанткой. Совсем недавно Чарити уверяла своего мужа, что в этом доме никто не сможет ее оскорбить. Но теперь ей показалась невыносимой мысль о том, что члены такой семьи с высоты своего общественного положения могли бы презирать ее братьев и сестер. Она не смогла бы вынести реакцию богатых аристократов на рассказ о несчастной судьбе бедного Фила.

Ее семья – это ее сугубо личное дело. Она даже не будет пытаться рассказать о ней этим холодным людям. Чарити сожалела о том, что приняла предложение маркиза Стаунтона. Причин тому было много. Не в последнюю очередь – необходимость лгать и жить во лжи. Но, напоминала себе Чарити, это только на время. Потом она снова будет со своей семьей и уже никто не сможет их разлучить.

Когда обед подошел к концу, герцог посмотрел на Чарити, сидевшую на другом конце стола, и поднял брови. Она улыбнулась ему – как же трудно улыбаться и не поддаваться гнетущей атмосфере этого дома! – и пригласила дам следовать за ней в гостиную.

Только Клодия поддерживала разговор. Она рассказала о своих детях, с которыми Чарити уже познакомилась в детской, затем пригласила ее в свой дом, чтобы Чарити могла снова увидеться с ними.

– Хотя завтра к вечеру приедут гости, – вспомнила она. – Приходите тогда утром, если вы не очень поздно встаете. Но думаю, вы привыкли вставать рано, вам ведь нужно было идти в класс.

В ее голосе не было презрения.

Гости. Да, конечно. Герцог говорил об этом за ужином. Приедут граф и графиня Тилден с дочерью. Чарити удивило, что ждут гостей, хотя герцог серьезно болен. Ведь именно из-за этого муж вынужден был приехать домой. Но возможно, граф и графиня Тилден – близкие друзья герцога. Конечно, трудно представить себе, что у герцога Уитингсби могут быть близкие друзья.

С прибытием гостей ее положение станет еще сложнее. У нее нет опыта общения с людьми более знатными, чем сэр Хамфри Лоринг. И платьев у нее слишком мало, да и не подходят они для такого изысканного общества. Но она не позволит себе поддаться панике. Ведь в этом и состоит ее задача, разве нет? Ее привезли в поместье именно для того, чтобы она действовала всем на нервы.

– Леди Стаунтон, – громко сказала Марианна, когда мужчины снова присоединились к ним в гостиной. – Сыграйте нам, пожалуйста, что-нибудь. Я не спрашиваю, умеете ли вы играть на пианино, так как предполагаю, что обучение игре на этом инструменте входит в круг обязанностей гувернантки.

– Да, действительно, – согласилась Чарити, вставая. – И у меня был самый лучший учитель музыки – моя мать учила меня играть на пианино.