Было ли счастье? - Дениза Алистер Страница 21

— Послушай!

Напряжение между ними нисколько не смягчилось за эти два ужасных дня. Казалось, что Гай был сыт по горло, когда он вез ее из аэропорта в Лондон.

— Я не собираюсь больше спорить по этому поводу! Мы сейчас едем в мою квартиру, и ты будешь спать там сегодня.

Марни вздернула подбородок и надула губы. Выражение лица Гая было ненамного лучше. Спор о том, где она будет спать, продолжался с тех пор, как они сели на его личный самолет в Эдинбурге.

Марни чувствовала себя усталой, раздраженной, и у нее опять начиналась депрессия. Хуже всего ей было от того, что она почти не сомкнула глаз все два дня, пока они были в Эдинбурге. Она или ворочалась в постели, отгоняя от себя мрачные воспоминания, или же боролась со своим телом, которое предавало ее, напоминая, какие приятные мгновения они могла бы испытать с Гаем, если бы сдалась и перестала спорить с ним.

— Ради бога, я не собираюсь никуда сбегать, — устало ответила Марни.

— Нет? Ну-ну. Я не верю тебе. Поэтому перестань спорить со мной.

— Мне хочется нормально выспаться в своей постели, прежде чем я буду встречаться с твоим отцом завтра. Боже мой, — продолжала жалобно Марни, глядя с отвращением на свое помятое платье. — Я выгляжу просто ужасно! Мне нужно принять душ, переменить одежду и выспаться! Я не собираюсь никуда бежать, Гай. Мне кажется, что у меня не осталось для этого сил и энергии, — безнадежно добавила она.

— Ты могла купить новую одежду в Эдинбурге. Ты отказалась от этого и предпочла плохо выглядеть. Все остальное ты найдешь в квартире, — закончил он.

— Но я могла бы приготовить вещи сегодня, а не заниматься этим завтра, — попыталась убедить его Марни.

— Нет.

Она гневно посмотрела на Гая.

— Ты обижал девочек, когда был мальчишкой? — ядовито спросила она, пытаясь оскорбить его в очередной раз.

— Ребенком я обладал потрясающим шармом, — ответил он с намеком на улыбку. — Это ты заставляешь меня переходить к тактике запугивания.

— Потому что я не разрешаю топтать меня ногами.

— Потому что ты никогда не знаешь, чего хочешь и когда лучше помолчать! — резко осадил ее Гай. Он посмотрел на нее и тяжело вздохнул. — Послушай, ты устала и я устал. И, черт побери, Марни, я все еще помню, как я оставил тебя и через час обнаружил, что ты исчезла. Я не собираюсь снова страдать, как я страдал до этого момента! — мрачно прибавил он.

Значит, он страдал — прекрасно! Она тоже страдала. Он заслужил это, а она нет! Она не жалела его, ее не мучило раскаяние за то, что причинила ему боль. Она продолжает страдать до сих пор. И не ему устанавливать монополию на страдания!

Когда она вернулась в Лондон, нашлось много людей, которые с упоением рассказывали ей, как страдал «бедный Гай», как Роберто пришлось заниматься делами компании, пока отчаявшийся Гай пытался отыскать ее. Как Гай не смог найти ее и пытался утопить свое горе в вине. Он в течение долгого времени никого и ничего не хотел знать и пил, пил не останавливаясь! Она перестала прятаться только тогда, когда у нее появились силы снова начать жить. Она дала знать Гаю о своем возвращении обычным способом — ему пришло уведомление, что она подает на развод.

Он возмущался, он бушевал, он угрожал. Когда он наконец понял, что не заставит ее изменить свое решение, он оставил ее в покое.

Но он не соглашался на развод.

— Я вынесу любое наказание, которое ты сочтешь нужным наложить на меня, Марни. Я выдержу все с высоко поднятой головой, — мрачно говорил он ей. — Но я не могу взять назад те клятвы, которые давал тебе. Что бы ты ни говорила, они не будут взяты мной назад.

— Ах, как торжественно! Грош цена этим клятвам — ты сам же их и нарушил. Я повторяю, что больше никогда не буду твоей женой, — прямо заявила ему Марни.

— Нам обоим придется жить в подвешенном состоянии, если Ты будешь продолжать упрямствовать.

— Ничего, переживем!

— Что ж, значит, так тому и быть, — согласился он. — Но никакого развода. Все прекрасно знают, что время постепенно излечивает раны. Марни, ты когда-нибудь простишь меня! Я буду ждать, когда настанет этот день.

Так, наверное, и было бы, если бы Марни не выложила свою козырную карту.

— Подпиши бумаги, Гай, или я изменю причину развода в заявлении и привлеку к этому делу Антею. Во время суда я устрою из вас такое посмешище, что шум будет на всю вселенную. Для начала соберу туда всю прессу.

Он все подписал. Они оба знали, как может пострадать от всего шума тот, о ком они не говорили, — его отец.

Машина остановилась. Они были в полумраке подземного гаража, который она когда-то так хорошо знала. Гараж был расположен под целым кварталом его роскошных апартаментов.

— Выходи! — сказал Гай, быстро отстегивая, ремень безопасности и легко вылезая из низко посаженной машины.

Марни сделала то же самое. Она потянулась, все тело болело. Гай подошел к багажнику и вытащил свой чемодан.

Они молча поднялись на лифте в пентхаус. Оба не решались смотреть друг на друга, чтобы, не дай бог, не разразилась еще одна ссора. Напряжение между ними не ослабевало.

«Ничего не меняется», — грустно подумала Марни, входя за ним в квартиру. Все выглядело точно так, как тогда, когда она в последний раз была здесь. Правда, стены заново выкрашены, но все остальное казалось ей застывшим во времени.

— Ты знаешь, что где расположено, — сказал Гай. — Можешь спать в комнате для гостей. Я сейчас, только поставлю чемодан.

Он пошел по широкому коридору, выкрашенному в бежево-коричневые тона, к своей спальне.

— Пожалуйста, Марни, — сказал он ей не оглядываясь. — Посмотри, что миссис Дьюкс оставила в холодильнике на ужин, ладно?

— У тебя все еще служит миссис Дьюкс? — удивленно спросила она.

Его экономка с кислым лицом работала у Гая еще задолго до того, как Марни появилась в этом доме.

Он остановился и многозначительно посмотрел на нее.

— Понимаешь, никто не покидает меня, как это сделала ты, — протянул он и вышел.

Марни опять почувствовала себя обиженной. Она нашла приготовленную для ужина курицу в холодильнике. Сверху блюда лежала бумажка с подробной инструкцией, как ее следует разогревать.

Несмотря на плохое настроение, Марни улыбнулась. Она и Гай совершенно ничего не умели готовить, и у миссис Дьюкс выработалась привычка оставлять им подробные инструкции, чтобы они не испортили вкусно приготовленные блюда.

Марни четко выполнила все указания. Ей доставляло даже удовольствие, когда она один за другим выполняла все пункты программы миссис Дьюкс. Экономка была спокойной женщиной, достаточно приятной, хотя и скептически смотрящей на жизнь. Но Марни понимала, что они никогда не сблизятся. Миссис Дьюкс считала кухню своим владением. Если она или Гай иногда ночью проскальзывали туда, чтобы взять что-то перекусить из холодильника, они делали это тайком, как двое нашкодивших детишек. Они обычно так и говорили: кухня миссис Дьюкс, плита миссис Дьюкс, холодильник миссис Дьюкс.