Прелестная беглянка - Робин Грейди Страница 21

В одиннадцать часов они доехали до города, еще через пять минут дорога перешла в грязную колею, приведшую их к церкви, построенной в стиле ранней французской готики, со временем преобразованной в детский дом. На декоративно украшенных фронтонах были изображены ангелы, несшие инструменты крестных мук, шпиль здания уходил на сотню футов в небо. Грубо обработанные контрфорсы контрастировали с фризами, выполненными в виде сложных лиственных узоров, и витражами окон, блестевшими в лучах солнца.

В горле Матео встал ком. Сколько бы лет он сюда ни приезжал, но каждый раз его охватывало одно и то же чувство — чувство неуверенности того шестилетнего мальчика, каким он когда-то был…

Когда они вышли из машины, девочка с короткими светлыми волосами сначала уставилась на них, раскрыв рот, а затем, уронив скакалку рядом с развесистым дубом, исчезла внутри здания. Чуть позже через двойные входные двери выбежала ватага ребят. Следом за ними показались женщины, поочередно хлопающие в ладони, чтобы привлечь взволнованных ребятишек к порядку. Женщина в желтой блузке, с каштановыми кудрями, подпрыгивающими в такт ее шагам, выстроила детей в линейку. Это была Николь Гарнье, директриса, через которую Матео и держал связь с детским домом.

В руках у многих девочек были букетики из полевых цветов. Мальчишки стояли подтянутые, как на параде. Когда гомон наконец стих, мадам Гарнье выступила вперед, чтобы поприветствовать гостей.

— Мсье Селека, приятно видеть вас снова, — сказала она по-французски. Светло-зеленые глаза засветились, когда она приблизилась к нему и поцеловала сначала в одну щеку, затем в другую, а потом повернулась к Бейли: — И приехали не один.

— Бейли Росс, — представил свою спутницу Матео, переходя на английский.

— Мадемуазель Росс.

— Зовите меня Бейли.

Николь Гарнье пожала протянутую руку Бейли:

— Зовите меня Николь. Рада видеть вас у нас в гостях. — Задержав на Бейли взгляд еще на пару секунд, она повернулась к Матео: — Дети с нетерпением ждали вашего приезда. — Мадам Гарнье обернулась и поманила к себе мальчика, стоявшего в середине группы. Ему было лет шесть-семь, темноволосый, с шоколадными глазами и густыми ресницами.

Матео улыбнулся, но что-то сдавило у него в груди.

Реми…

Когда мальчик подошел, Николь положила руку ему на голову:

— Надеюсь, вы еще помните Реми, мсье?

Матео наклонился к мальчику. Он надеялся, что, кроме него, кто-нибудь еще заметил нечто неуловимое, что выделяло Реми среди других детей. Впрочем, может быть, Реми ему просто нравился по необъяснимым причинам? Но именно потому, что он выделял его среди остальных воспитанников детского дома, сейчас ему хотелось избежать встречи с ним.

— Здравствуй, Реми.

Реми кивнул, и волосы упали ему на глаза. Продолжая улыбаться, он взял Матео за руку и потянул за собой. Сердце Матео дрогнуло и потянулось навстречу мальчику. «Наверное, — подумал он, идя вслед за настойчиво тянущим его Реми, — мне следует приезжать сюда чаще, чем раз в год».

Бейли смотрела на мальчика и мужчину и чувствовала, что этих двоих связывает нечто незримое, какое-то сильное чувство, которое, возможно, не смог бы объяснить даже сам Матео, не говоря уже про мальчика. А может быть, это чувство возникло и крепло от встречи к встрече, кто знает?

Реми продолжал тянуть Матео за собой ближе к оставшейся группе детей. Девочки тут же протянули ему цветы, лица мальчиков сияли от гордости, когда Матео здоровался с ними за руку.

— Все очень ждали визита вашего друга, — произнесла стоявшая рядом с Бейли Николь Гарнье.

— И сколько лет Матео приезжает к вам в гости?

— Восьмой год. Два года назад он помог оплатить ремонт спален. В прошлом году спонсировал обустройство компьютерного класса. В этом году я надеюсь поговорить с ним насчет организации экскурсии в Париж.

Бейли кивнула, почему-то уверенная в том, что Матео не откажет. Она перевела взгляд на здание детского дома, который очень походил на уменьшенную копию Нотр-Дам де Пари. Сколько историй помнят эти стены?

— Здание сильно изменилось с тех лет, когда здесь жил Матео? — спросила Бейли.

— Ремонт и реконструкция самой постройки проводились каждое столетие. Что касается мебели, то многое изменилось в лучшую сторону благодаря средствам мсье Матео.

Бейли оглядела детей. Чисто, опрятно одетые, румяные и, судя по лицам, сытые и в общем-то довольные. Если рассмотреть этот отдельный детский дом, то кажется, он не имел ничего общего с подобными учреждениями прошлого, описания которых Бейли встречала у Диккенса: полуголодные, а то и просто голодные, никому не нужные дети, которым недоставало не только еды, но и заботы и любви со стороны взрослых.

Пока Матео здоровался со всеми обитателями детского дома, Реми следовал за ним словно тень.

— Реми, кажется, очень привязан к Матео, — заметила Бейли.

— Думаю, это взаимная привязанность. — Николь потерла руки, словно ей вдруг стало холодно. — Реми потерял мать в возрасте трех лет, — понизив голос, продолжила она. — Отец оставил его здесь, сказав, что вернется, когда сможет. Ждем этого уже четвертый год.

Николь пожала плечами, и Бейли поняла: такие истории здесь не редкость, и, откровенно говоря, отца Реми, возможно, кроме самого мальчика, уже никто и не ждет.

В горле Бейли встал ком. Ее мать была с ней хотя бы до четырнадцати лет. У нее есть и отец, даже если за последние несколько лет той близости, что была между ними раньше, нет.

— Но мне кажется, Реми чувствует себя здесь довольно комфортно, — сказала Бейли.

— Он — чудо. — Николь помедлила, прежде чем продолжить: — Одна беда: мальчик часто молчит, хотя со здоровьем у него все в порядке. Может, слишком сдержанный от природы, может, стал таким после того, как потерял родителей. А может, и все вместе, кто знает? — Ее голос и лицо смягчились. — Но похоже, что ни Матео, ни Реми слова особо и не нужны, когда они вместе.

В голову Бейли пришла одна мысль, и улыбка сошла с ее лица.

— А что, если отец Реми все-таки однажды объявится?

— Полностью исключать такой возможности нельзя, — медленно сказала Николь. — Могу лишь сказать, что двери этого детского дома для Реми всегда открыты. Это его дом.

Сложив ладонь рупором, Матео позвал:

— Бейли, с тобой хотят познакомиться! Иди к нам!

Он взъерошил волосы Реми и улыбнулся мальчику в ответ. Бейли, а за ней и Николь зашагали к детям.

— Вы давно знакомы с мсье Матео? — спросила Николь.

— Не так уж давно.

— Он хороший человек.

Бейли усмехнулась:

— Вы не первая, кто дал ему подобную характеристику. — Включая ее саму.

— За то, как мсье Матео относится к людям, он заслуживает всего самого наилучшего, самых теплых слов.