Ночь чудес - Натали де Рамон Страница 21

Замирая от страха и радостного ощущения денег на груди, Цыпа по служебной лестнице спустилась до самой кухни, а потом через ресторан, чуть ли не ползком, проскочила за кулисы сцены и наконец оказалась в гримерке.

Дядька-сыщик с аппетитом угощался со всех подносов и запивал шампанским из всех бокалов, а ее тетка сидела рядом с ним и, как обычно, обмахивалась париком.

— Тетушка, — сказала Цыпа, — еще долго? А то я спать помираю.

Тетка подняла на нее глаза и, посмотрев мимо, изрекла:

— А я уже…

— Ты чего? Ты правда? — удивилась Цыпа, она никогда еще не видела свою тетку пьяной. — Давай на моторе!

— Так надо, — сказала Фелис и, подложив ладошку под щеку, пристроила голову среди косметики на гримерном столике.

Цыпа молча смотрела на нее.

— Ладно, — сказал Рей, вставая. — Ты ее покарауль. А я сбегаю за своим барахлом и домой вас отвезу.

В фойе он обрадовался Цезарю, как старому знакомому. И почему-то подумал, что тот все еще никак не перейдет свой Рубикон, а он, Рей, уже сделал свою работу и в отличие от исторического полководца теперь имеет право на личную жизнь.

Он вошел в лифт и оценивающе оглядел себя в зеркале, остался доволен и даже похлопал себя по жилетке. И вдруг почувствовал, что в жилетном кармане что-то лежит. Как же он про сережки-то этой растеряши позабыл? Надо бы ей занести, пока снова где-нибудь не посеяла. Как же он устал сегодня… Но вот он протянет ей эти сережки на ладони, и она… Ну поцелует, по крайней мере. Да, не ангел, так что же? Много тут вокруг вообще ангелов водится?..

А еще Рей подумал о гонораре и опять остался доволен собой. После подкрепления обильными остатками актерского ужина он ощущал заметный прилив жизненной энергии. Он еще раз окинул взглядом свое отражение, смахнул с бархатного лацкана соринку и вышел на шестом этаже.

Рей осторожно открыл дверь номера растеряши и на цыпочках пробрался в спальню, слабо освещенную напольным матовым шаром. Голенькая растеряша сладко спала под шелковой простыней. Рей невольно залюбовался ею, но время не ждало.

Он достал серьги, склонился над ней и тихонечко произнес:

— Я принес сережки.

— Счастье мое, — не открывая глаз, промурчала она и ласково подтянула его к себе. — Я уже соскучилась…

По телу Рея пробежала легкая истома, и он решительно спросил уже в полный голос:

— Ваши?

— Ой! — Она открыла глаза, вздрогнула и потянула на себя простыню, неосознанно принимая привычную элегантно-призывную позу.

Лицо склонившегося над ней человека было в тени, но на его ладони действительно сверкали ее серьги.

— Что вам нужно? Кто вы? — И, включив бра над кроватью, она вдруг узнала в этом человеке сантехника, но только без усов и в дорогом костюме. — Вы с самого начала за мной шпионили? Это что, полиция нравов?

Но сантехник в дорогом костюме подмигивал ей, одной рукой протягивая ее серьги, а указательный палец другой приложив к своим губам. И хотя это была только половина главного жеста ее вновь обретенного анжа, она возымела свое действие, и Эльвира сразу успокоилась.

— Спасибо.

Она поправила простыню, взяла одну сережку и, облизнув языком ее дужку, вставила в ухо. Потянулась за другой и проделала с ней то же самое.

— А зачем вы их… — Рей сглотнул воздух. — Облизываете?

— Для дезинфекции. — Эльвира кокетливо потрясла сережками и провела языком по губам.

Она прекрасно поняла, почему мнимому сантехнику перестало хватать воздуха. А он очень даже ничего, подумала она, надо же, как меняет человека одежда, но вдруг услышала, или вернее почувствовала, как вернулся ее анж.

— Я вам так признательна, это серьги моей бабушки, женщины нашего рода передают их из поколения в поколение, прапрабабушке подарила их сама Екатерина Медичи. Если бы вы их не нашли, что бы я сказала бабушке? — Эльвира встала с кровати, придерживая простыню рукой. — Как же вам это удалось?

Рей в смущении отвел глаза и вдруг заметил в обивке кресла странное отверстие.

Эльвира машинально проследила за его взглядом. Он же здесь работает, скажет, что это я, платить придется, расстроилась она и, обняв сантехника свободной от простыни рукой, произнесла так, будто дырка в кресле ее вовсе не касалась:

— Я должна вас как-то отблагодарить. То, что вы для меня сделали…

Однако мысли Рея были далеки от кресла: какие же есть женщины на свете! Почему я раньше их не видел? И скрипачка, и эта… Эта!..

Но когда эта его еще и обняла, все остальные женщины мира просто перестали существовать, и Рей почувствовал, что еще немного, и…

— Вот, возьмите на память, мсье. Возьмите, это ничего не стоит против вашего поступка, но напомнит вам о нашем коротком знакомстве. Пожалуйста, для меня это очень важно!

Рей и не заметил, как она уже подвела его к выходу, а теперь, изящным движением взяв с дивана огромную коробку-рояль, протягивала ему и смотрела с мольбой.

— Не нужно, мадам, я… Ну что вы… Это слишком!