Возраст любви - Бертрис Смолл Страница 21

Он обнял ее за талию и прижался всем телом.

— Думала ли ты когда-нибудь, что потеряешь невинность в чане с теплой водой, моя прелестная юная супруга?

— Ты не посмеешь! Не посмеешь навлечь на меня позор!

— Это как? — не понял он. Тряпица упала в воду, и он ласкал ее круглую маленькую грудь, сжимая мягкую плоть, слегка пощипывая сосок.

— Мой отец не сможет вывесить окровавленную простыню. Люди посчитают, что ты меня взял в первую же ночь! Или, что еще хуже, начнут болтать, что я вообще не была девственной и имела любовника. Прошу тебя, Рис! Не здесь! Не сейчас! Если в моей добродетели усомнятся, могут пострадать и мои сестры.

Рис застонал. Он уже успел совершенно забыть, как она невинна! Боже, как противостоять искушению?

— Выходи из воды и обернись полотенцем, — велел он.

— Но я сначала должна вытереть тебя, господин, — возразила она.

— Если дотронешься до меня хотя бы пальцем, я за себя не ручаюсь и возьму тебя здесь и сейчас. Ты ведь желаешь, чтобы из окна башни свисала простыня со свидетельством твоей невинности, верно? Тогда делай, как сказано! Немедленно!

Аверил едва не выпрыгнула из чана и, повернувшись спиной, поспешно закуталась в полотенце. Кожа горела. Соски набухли, и она была уверена, что кровь в жилах закипает. И это после единственного короткого поцелуя и столь же недолгих ласк! Но она знала, что готова покориться этому мужчине. Пусть он еще не отдал ей ни любви, ни доверия, но она сумела возбудить его вожделение.

— Выходи, муж мой, — позвала она наконец. — Надеюсь, ты позволишь мне тебя вытереть.

— Да, — кивнул он, ступив на пол. — Я сумел успокоить своего большого мальчика, но, боюсь, ненадолго. Наш союз должен быть осуществлен на деле.

Его достоинство все еще выглядело опасно живым.

— Ты прав, — признала она, ловко вытирая его. Она все больше нервничала. В ее жизни не было других мужчин, кроме отца, брата, слуг и воинов. Никто не взирал на нее с желанием. Аверил была старшей дочерью лорда Дракона, и ни один кавалер не смел приблизиться к ней до того дня, как явился Рис Фицхью, погубивший все шансы на удачный брак. Ей следовало бы сердиться на этого человека, но он возбуждал ее, позволив заглянуть в будущее, которое ждало Аверил в брачной постели. Трудно устоять перед искушением!

Он взял полотенце и вытер ее лицо.

— О чем ты думаешь?

Аверил, погруженная в свои мысли, не сразу вернулась к действительности.

— Тебе нужно побриться, Рис Фицхью. А то ты похож на медведя, только что вылезшего из берлоги. Найдешь все, что нужно, на этой полке. А я пойду одеваться и пришлю мать с чистой одеждой.

И Аверил поспешила из купальни.

— Ему нужна чистая одежда, — объявила она, отыскав мать.

— А ты куда, дочка?

— В спальню, одеваться.

— Твои вещи перенесли в другое помещение. Теперь тебе надлежит спать с мужем. Иди в маленькую комнату на верху западной башни. Там уже прибрано. Надень новое платье и возвращайся в зал. Отпразднуем вашу свадьбу.

Аверил кивнула и неожиданно поняла, что язык ей не повинуется. Больше она никогда не ляжет в одну постель с Майей и Джунией. Придется спать с мужем, так внезапно возникшим в ее жизни.

Она почти взбежала по узкой лестнице, ведущей в башню. В комнате уже находились ее одежда, и щетки, и сундук с приданым. Аверил вытащила из него чистую камизу и, сбросив полотенце, принялась одеваться. Ее платье было из оливково-зеленого шелка с длинными узкими рукавами. Сверху она натянула тунику того же оттенка, расшитую золотой нитью. Она впервые видела этот наряд и предположила, что это свадебный подарок матери. У Горауин был превосходный вкус, а ее щедрость была общеизвестна.

Сев на постель, Аверил распустила волосы, взяла щетку и принялась расчесывать густую влажную массу, пока она не подсохла. Потом заплела косы, обвила вокруг головы и заколола шпильками из полированной кости. Раньше она никогда так не причесывалась, но сейчас дело другое. Она стала замужней женщиной.

Аверил нашла туфли в тон, натянула и поискала взглядом одежду Риса, но ничего не обнаружила. Пришлось вновь бежать к матери.

— В нашей комнате нет чистой одежды для Риса, — сообщила она.

— У него только та, что на нем. Разве не заметила, что он ни разу не сменил корта с тех пор, как вы уехали в Аберфро? Ты его жена. И отныне твоя обязанность — следить за тем, чтобы муж ни в чем не нуждался.

— Ему необходимы шоссы и чистая камиза, иначе получится, что я зря его мыла.

— Верно, — согласилась Горауин. — У меня есть камизы и шоссы твоего отца. Тогда он был моложе и не таким грузным. Я хранила их для Бринна, но мы можем выделить кое-что и твоему мужу. Пойдем со мной.

— Лучше я предупрежу его, а то он опять натянет грязную одежду, — возразила Аверил и побежала в купальню.

— Не одевайтесь, господин, — попросила она Риса, который в это время старательно сбривал бороду. — Я принесу вам одежду и велю слугам почистить котт и башмаки.

И не успел он ответить, как она уже исчезла. Башмаки Аверил отдала слуге с наказом хорошенько почистить, смазать жиром и отнести в купальню, котт поручила служанке, а сама поспешила к матери, улыбаясь при мысли о том, что скажет муж, когда слуги без стука ворвутся в купальню.

А Горауин тем временем отправилась в солар, где любили собираться женщины, и из стоявшего в нише сундука вынула прекрасную льняную камизу.

— Думаю, это подойдет Рису, — заметила она и, нагнувшись, вытащила шоссы.

— Отдай его старую одежду в стирку, а это можешь тоже взять.

— Спасибо, мама, — шепнула Аверил и вернулась в купальню, чтобы помочь мужу одеться.

Слуги еще не принесли ни башмаков, ни котта. Рис уже успел побриться.

— Ты красив, — выпалила Аверил. — Сестры говорили мне, а теперь я вижу сама. Возьми чистую камизу и шоссы. Теперь они твои. Надевай, пока мы ждем слуг.

Она позволила себе украдкой скользнуть по нему взглядом. До чего же огромен! Настоящий великан. Мускулистый, стройный, с красивым, гордым лицом.

Рис натянул камизу и сел на трехногий табурет, чтобы надеть шоссы.

— Где ты это нашла? — удивился он.

— Когда-то их носил мой отец, но они стали ему малы. Вот матушка и приберегала их для Бринна. Но сказала, что, поскольку ты теперь ее сын, дарит их тебе.

— Твоя мать ослепительно красива. А ты очень на нее похожа. Она из дома Тьюдров?

— Да. Я происхожу из хорошего рода. Тебе нет причин стыдиться меня. По правде говоря, по рождению я стою выше своей законнорожденной сестры Майи, хотя никогда не упомяну об этом вслух, — объяснила Аверил.

Рис хотел что-то ответить, но тут дверь отворилась и вошла служанка с коттом и башмаками. Протянув их Аверил, она присела и удалилась.