Грехи людские - Маргарет Пембертон Страница 21

Адаму казалось, что ему перехватили грудь металлическим обручем и туго затянули его. Происходило нечто невероятное, немыслимое. Все было слишком замечательно, чересчур прекрасно...

– Я люблю тебя, Бет, – повторил Адам. Он притянул Элизабет к себе, так что девушка оказалась совсем близко. Она чуть заметно дрожала, раздираемая ожиданием и некоторой неуверенностью. Нежно, очень нежно он приподнял ее лицо и заглянул в глаза. Взгляд Адама выражал всю любовь, что переполняла его душу. – Моя восхитительная Бет, – прошептал он и чуть прикоснулся губами к ее виску. Затем его губы двинулись ниже, коснулись щеки девушки, остановились у уголка ее рта. – Дорогая, восхитительная Бет!

Он почувствовал, как на одно короткое мгновение ее охватило сомнение. Но это мгновение пришло и ушло. Адам приблизил ее лицо к себе и нежно поцеловал Элизабет. Как только сомнение в ее глазах исчезло, она сама прижалась к нему, чувствуя вдруг возникшую страсть.

Это был долгий, страстный поцелуй. Когда Адам наконец оторвался от ее губ и поднял голову, то увидел, что щеки Элизабет пылают, а ее взгляд исполнен уверенной решимости.

– Да, – прошептала она, обняв его за шею. – Если ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж, Адам, я согласна.

Он широко ей улыбнулся. «Вот уж будет пища для досужих сплетников, – с удовольствием подумал он. – Наверняка все будут наперебой уверять друг друга, что я женился на ее деньгах». Впрочем, Адаму было все равно... Он любит Элизабет. И всегда любил. А теперь сможет на ней жениться.

Потом они сидели в крохотном зимнем саду, куда Элизабет перенесла массу подушек и цветов, и она спросила:

– Ты не будешь настаивать, чтобы после свадьбы я продала «Фор Сизнз»?

Устроившись на подоконнике, они потягивали холодное вино. Адам поставил свой бокал. Если он переедет в «Фор Сизнз», это даст новую пищу сплетням, несмотря на то что у него есть свой комфортабельный дом в Кенсингтоне. Будут говорить, что он женился именно из-за денег.

– Не буду. – Он притянул ее к себе. – Но у нас есть и дом в Кенсингтоне – на случай, когда мы будем в Лондоне. В том доме будет удобнее и отпраздновать нашу свадьбу.

– Запишемся в Кенсингтонской регистрационной палате? – спросила Элизабет, и уголки ее губ слегка приподнялись.

Адам нахмурил брови. Они договорились, что свадьба будет негромкой, в конце-то концов ей ведь всего только восемнадцать. Впрочем, Адам был готов понять, если бы она настаивала на пышном венчании в церкви.

– Только если ты не против, – сказал он, взяв бутылку и подлив вина в ее бокал. – Мы можем устроить венчание в церкви.

Элизабет усмехнулась и теснее прижалась к нему.

– Нет, спасибо. Кенсингтонская палата меня вполне устроит. По крайней мере, если мы ограничимся регистрацией, не нужно будет искать посаженого отца.

Они поженились через месяц. Преподаватель из Академии и принцесса Луиза Изабель были свидетелями на свадьбе. Элизабет была в шелковом кремовом платье с высоким воротом и короткими рукавами «фонариком». Средней длины юбка грациозно кружилась вокруг ее стройных ног. На голове у нее была сооружена высокая хитроумная прическа с уложенной на затылке восьмеркой из волос. Из драгоценностей на ней были только нить жемчуга и жемчужные же сережки. В руках она держала букет белоснежных роз.

Когда Элизабет спускалась к Адаму по ступеням их кенсингтонского дома, у него даже дух захватило.

– Господи, как же ты восхитительно выглядишь! – с благоговением сказал Адам. – Совсем как сказочная принцесса.

Она вложила свою ладошку в его руку, неожиданно ощутив непонятную робость. Прошлой ночью они впервые спали под одной крышей, если не считать той, когда умер ее отец. Внезапно Элизабет подумала о том, что ее ждет, когда рядом уже не будет, как в предыдущую ночь, Луизы Изабель.

Принцесса, остановившаяся у них в качестве гостьи Адама, была шокирована решением Элизабет ехать в регистрационную палату из дома жениха, а не из своего собственного.

– Все подумают, что вы уже давно живете вместе. – Она попыталась было высказать свое крайнее недоумение по поводу такого решения девушки. – Поверь, это не дело, Элизабет. Тебе следует ехать на свадьбу или из твоего дома в Суссексе, или из отеля. На худой конец подошел бы даже дом какой-нибудь подруги.

– Я столько времени прожила в гостиницах, что совсем не хочу еще и на собственную свадьбу ехать из отеля, – мягко, но вместе с тем решительно произнесла Элизабет. – Кроме того, никаких подруг или друзей у меня в Лондоне нет. Все те, с кем мне довелось общаться, были отцовскими друзьями или знакомыми. А у них я никак не могу остановиться, тем более что не приглашаю их на свадьбу.

Принцесса сменила тактику: перестала взывать к здравому смыслу Элизабет и заговорила о предрассудках.

– Знаешь, говорят, что встречаться с женихом в день свадьбы до того, как окажешься перед алтарем, – дурная примета.

– Но у нас не будет никакого алтаря, – удивленно сказала Элизабет. – Мы просто запишемся в книге регистрации, а в церковь не пойдем, Луиза.

Принцесса в отчаянии развела руками. И у невесты, и у жениха первый в жизни брак, а они даже не думают идти в церковь?! Она была возмущена до глубины своей католической души.

– Я, Адам Гарланд, заявляю, что мне не известно о существовании каких-либо препятствий, могущих помешать моему вступлению в законный брак с Элизабет Элен Кингсли, – громко и твердо отчеканил он, обращаясь к чиновнику-регистратору.

Луиза Изабель вздохнула и краем платочка промокнула глаза.

– ...Я обращаюсь ко всем присутствующим, – продолжал Адам, – с просьбой засвидетельствовать тот факт, что я, Адам Гарланд, беру в супруги Элизабет Элен Кингсли.

Затем чиновник обратился к Элизабет.

– А теперь прошу вас, повторяйте вслед за мной, – сказал он мягким голосом.

Прошло несколько секунд, прежде чем Элизабет заговорила. Луиза Изабель подумала, уж не опомнилась ли девушка, не поняла ли наконец, на какой шаг решается: выходит замуж за человека, которого многие годы считала кем-то вроде своего второго отца. За человека на двадцать четыре года ее старше! За человека, которого за несколько недель до бракосочетания не могла представить своим любовником даже в страшном сне.

– Я, Элизабет Элен Кингсли, – напряженным низким голосом начала она, и Луиза Изабель пожала плечами, как бы давая понять, что решительно слагает с себя всякую ответственность. Теперь назад дороги нет. Если Господу угодно, они будут счастливой парой. Несомненно, Адам безумно влюблен в Элизабет. Но не исключено, что по прошествии некоторого, пусть даже очень значительного, времени она поймет, что, хотя Адам ей очень нравится, она не любит его. И не исключено, что тогда, когда она сделает подобное открытие, различие между двумя понятиями уже не будет играть никакой роли. Во всяком случае, принцесса искренне на это надеялась. После завершения церемонии она с чувством расцеловала молодых, с улыбкой приняла от Элизабет букет цветов и осыпала молодоженов конфетти, когда все направились к выходу, собираясь отпраздновать это событие небольшим торжественным завтраком в «Кафе де Пари».