Прекрасная колдунья - Патриция Райс Страница 21

Когда сэр Джон увел братьев, предложив пойти в каюту и поиграть в карты, маркиз облегченно вздохнул и стал искать взглядом Эйлин. Она прохаживалась по палубе вдоль перил и глядела на серое море, простирающееся до самого горизонта. Ветер трепал ее плащ, поднимая высоко в воздух, но девушка будто вовсе этого не замечала.

Дрейк подошел к ней и взял за руку.

– Я не ожидал, что твоя игра зайдет так далеко, принцесса. Неужели то, что было с нами там, в лесу, мне всего лишь приснилось?

– Это был волшебный лес, Дрейк, и мы никогда больше не сможем вернуться туда, – тихо ответила Эйлин.

В ее словах слышались невыразимая горечь и печаль, но Дрейк не слушал ее.

– Эйлин, ты слишком смелая, слишком живая, чтобы похоронить себя под грузом страха, как это сделала твоя мать. Что бы тогда ни случилось, события того дня не смогут вернуться и причинить тебе вред. Твое молчание бессмысленно.

– Бессмысленно, с твоей точки зрения, но у меня свои цели. Уйди, Дрейк. Оставь меня в покое. У меня не может быть ничего общего с тобой, так же как и у тебя со мной.

– Твои слова лгут, принцесса, а губы – нет. Сохраняй молчание, если хочешь, но тебе не удастся скрыться от меня.

Дрейк обнял Эйлин за талию, притянул к себе и припал в поцелуе к ее теплым губам.

Эйлин чувствовала себя так хорошо в объятиях Дрейка, что у нее и мысли не возникло оттолкнуть его. Сейчас все как будто встало на свои места, ведь именно так и должно быть: как пчелы летят к благоухающим цветам, как осенние листья падают на землю, так и ее тело стремилось к его телу. Она принадлежала ему.

Когда ладонь Дрейка проникла под ее платье, лаская грудь, по щекам Эйлин потекли слезы. Развевающийся на ветру плащ скрывал их от любопытных глаз, но не спасал от той чувственной боли, которую вызывало в ее теле простое прикосновение рук Дрейка. Он мог бы раздеть ее прямо здесь, выставив на обозрение всем пассажирам корабля, но это не будет иметь значения, пока ее тело доставляет ему удовольствие. О, как ужасна эта мысль! Слезы ручьями побежали из глаз девушки.

Дрейк, обернув дрожащую Эйлин своим плащом, принялся осыпать поцелуями ее прекрасные волосы. Прежде он желал многих женщин, но ни одна из них не вызывала в нем такой трепет, такую безудержную страсть, какую он познал в объятиях этой удивительной девушки.

– Ты и теперь будешь отрицать, что у нас есть что-то общее? – почти сердито спросил он.

– Я никогда не говорила этого, милорд, – с горечью ответила Эйлин, уткнувшись в его плечо.

Дрейк невесело улыбнулся. Должно быть, все ирландские предки Эйлин перевернулись в могилах, когда она назвала его так. Да, теперь это его титул. Он – английский маркиз, а она – дочь бедного ирландского дворянина. Титул ее отца имел бы немалый вес в Англии, но де Лейси был ирландцем до корней волос. Дрейк неоднократно слышал об этом во время своих путешествий. Даже если бы семья Эйлин была жива, им никогда не удалось бы влиться в то общество, в котором вращался Дрейк. В былые времена он мог бы заявить о своих правах на Эйлин и никто не смел бы ему возразить, но, к сожалению, сейчас другие нравы. Однако это не помешает маркизу добиться желаемого. И Эйлин знала это так же хорошо, как и он.

– Эйлин, ты не сможешь жить, как твоя мать, отлученной от внешнего мира. Когда-нибудь тебе придется выйти замуж, родить детей и жить среди нас, простых смертных. Я хочу помочь тебе добиться всего этого.

Конечно, Дрейк был прав. Такая жизнь, которой жила сейчас Эйлин, не может продолжаться вечно. Выйти замуж было бы идеальным выходом, но Эйлин знала, что Дрейк предлагал ей брак не с собой. Маркиз уже был помолвлен с леди Памелой и просто искал в чужих объятиях утешения, которого не сможет дать его надменная невеста.

– И что же вы предлагаете? – спросила Эйлин, намеренно опустив официальное «милорд».

– Теперь сэр Джон не сомневается, что ты настоящая де Лейси, а значит, его единственная наследница. По закону, если твоя мать оставляет этот мир, ее состояние также переходит к тебе. Итак, ты богатая женщина, любовь моя, – ответил Дрейк, поглаживая Эйлин по щеке. – Даже если нам не удастся официально доказать твое происхождение, ты будешь принята в лучших кругах просто потому, что у тебя есть деньги и связи. Найти для тебя мужа не составит труда. Найти того, кому нужен был бы только твой кошелек, но не постель, будет немного сложно, но, если ты поручишь это дело мне, я думаю, что смогу найти подходящего человека. Сэр Джон будет счастлив, твой муж – соответственно вознагражден, а мы с тобой будем вместе, сколько захотим. Диана не будет возражать, если ты станешь у нас частой гостьей. Если бы обстоятельства сложились иначе, я бы никогда не пожелал тебе такой судьбы, но…

– Ну, уж нет, благодарю покорнейше, милорд, – решительным тоном прервала его Эйлин. – Я не смогу видеть тебя в объятиях леди Памелы и жить под одной крышей с вашими детьми. Ты придумал все очень хорошо и складно, но это не подходит мне. Я должна выйти замуж, разве что чтобы найти себе человека, способного заботиться обо мне и защищать меня лучше, чем сэр Джон, а зачем мне такой мужчина, которого ты только что описал? Уходи, Дрейк. Тебе нет места в моей жизни.

Эйлин вырвалась из объятий Дрейка и попыталась уйти, но маркиз снова заключил ее в тугое кольцо своих рук. Предупредить ее гневные слова он смог, только крепко зажав ее хорошенький ротик.

– Проклятие, Эйлин! Неужели ты не понимаешь? Я буду заботиться о тебе и защищать тебя! Скажи мне, кого ты боишься, и я без раздумий уничтожу его, будь то животное или человек. Тебе не нужно ложиться в мою постель, чтобы получить защиту. Я предлагаю свою помощь открыто и безвозмездно. Поверь мне, Эйлин.

– Поверить тебе? – переспросила Эйлин и нахмурилась. – Мой отец погиб, потому что верил. И то же произойдет с тобой, если не будешь осмотрительнее. Доверие придумали дураки. Уходи, Дрейк. Нам не быть вместе.

Слова Эйлин ранили душу Дрейка, подобно удару ножом. Он силился найти в выражении ее лица хоть какой-то намек на снисхождение, но не мог.

– Так легко я не сдаюсь, миледи, – произнес Дрейк и разжал свои объятия.

– Значит, вы уничтожите нас обоих, милорд, – грустно проговорила Эйлин и опрометью кинулась в свою каюту.

Дрейк остался стоять на палубе один под ледяным дождем. Он поднял лицо к небу, словно хотел смыть дождем мучившие его мысли. Почему именно она? С таким же успехом можно любить солнце или луну! Почему Господь отдал сердце Дрейка той, которой на самом деле не существовало? Но тогда кто она? Плод его воображения? Лесная фея?

Сэр Джон вышел из своей каюты как раз в тот момент, когда Дрейк держал Эйлин в своих объятиях, и это не вызвало радости у баронета. Ему вовсе не хотелось знать, что было между его племянницей и молодым лордом. Но то, что Эйлин совершенно беззащитна перед таким мужчиной, как Дрейк, а тот, в свою очередь, не может устоять перед очарованием такой красавицы, как Эйлин, было очевидно. А значит, если ничего не предпринять, может случиться непоправимое. И Бог знает, к чему все это может привести…