Трудная дорога к счастью - Татьяна Герцик Страница 21

В очередной раз посмотрел на Ольгин столик, автоматически отметил, что вместе с ней сидит лишь Андрей. Куда делись Константин с женой? Он обвел глазами зал, но их не заметил.

Нетрезво покачиваясь, Андрей поднялся, вновь назойливо стал приглашать соседку на танец. Уступив исступленному желанию, Глеб решительно бросился ему наперерез. Отодвинул плечом, проигнорировал раздосадованное лицо парня. Не ожидая ответа, потянул Ольгу за руку. Девушка посмотрела в его темное лицо, испуганно отказалась, но он, не слушая, поднял ее со стула и увел на площадку. Она неохотно приняла его руку, стараясь держаться как можно дальше, плавно заскользила по паркету в такт его шагам.

– Я не заметил, куда ушли Пепеляевы.

Она нейтрально объяснила:

– Им позвонили соседи снизу. Похоже, в доме очередной прорыв и сверху хлещет горячая вода. Говорят, уже залило всю квартиру… Дом-то старый. Хорошо, что Костя на машине…

Глеб хотел выяснить, какое отношение она имеет к Константину и откуда так хорошо знает, где и как он живет, но тут Андрей, от выпитого развязный более чем обычно и до крайности возмущенный тем, что босс из-под носа увел девушку, которую он уже считал своей, ловко вклинился между ними и разбил пару. Глеб взбешенно посмотрел на нахала, чувствуя, как к горлу подступает желчь и пальцы сами сжимаются в кулаки, но тот, не обращая внимания на ожесточенные гримасы шефа, панибратски ему подмигнул, вызвав новый приступ негодования.

Спотыкаясь на каждом шагу и тяжело наступая девушке на ноги, Андрей увлек ее в фойе, прижал в полутемном углу к стене и стал бесцеремонно целовать мокрым слюнявым ртом. От него противно воняло смесью водки и пива. Олю затошнило от мерзкого запаха.

Глеб вышел следом, с колотящимся сердцем уставился на крепко переплетенную парочку. Опять эта шалава демонстрирует, что готова уступить любому, но только не ему!

Ольга уже собиралась применить к нахалу парочку болезненных, но достаточно эффектных приемов, как вдруг его оторвали от нее сильные руки и безжалостным ударом отправили отдохнуть на кожаный диванчик, стоявший у противоположной стены. Она с благодарностью взглянула на освободителя и хотела искренне его поблагодарить, но не успела. Глеб, глядя на нее негодующим взглядом, громко произнес:

– Что, нашла очередного хахаля на одну ночь? Только не обольщайся, денег у него немного! Да и ублажить тебя он вряд ли сможет, в таком-то состоянии! – Он насмешливо кивнул на парня, скорчившегося на маленьком диванчике. – Не того выбрала, дорогуша! – И с горечью бросил, с силой сжав ее руку: – Капризная шлюшка! Видеть тебя больше не хочу! Никогда!

Глеб хотел добавить что-то такое же пренебрежительно-уничижительное, но, увидев помертвевшее лицо и застывшие, полные обиды глаза, замолк. Девушка помедлила, будто собиралась что-то возразить, но, посмотрев за его плечо, выдернула руку и молча выбежала из кафе. Глеб повернулся, увидел ошарашенно-возбужден-ное лицо Людмилы Викентьевны, явно слышавшей его обличительные речи. За ней толпились другие, не скрывающие изумленного неодобрения. Он скривился и тоже вышел на улицу, смутно надеясь увидеть девушку. Но ее уже не было. На душе стало муторно.

Сел в машину, выехал на дорогу, медленно поехал домой. Перед глазами мерцало ее огорченное лицо. Не выдержав его укора, развернулся и погнал к Липовому переулку. Позвонил в дверь. Никто не открыл. Видимо, она еще не успела прийти домой. Глеб подогнал машину так, чтобы перекрыть дорогу к двери, и приготовился ждать. Темные проемы маленьких окошек смотрели неприветливо, как на чужого.

Ночь становилась все гуще, а Ольга так и не появилась. Он заволновался, не случилось ли что. Но, вспомнив о ее роде занятий, понял, что она просто подцепила нового хахаля. Может быть, даже вернулась в ресторан и ушла с Андреем. Душа то горела, как в аду, то стыла от полярного холода. Давно надо было уехать, но он упорно сидел, выжидая невесть чего и не зная, что делать. Весь его предыдущий жизненный опыт оказался бесполезным.

Как справиться с болью, которая так терзает сердце? Если бы он мог ее забыть… Но попыток была уйма, а результат нулевой. Занялась безнадежная заря, доказывая, что в Ольгиной жизни ему места нет. Встало солнце, высвечивая все вокруг слишком ярким, жестким светом. Он внезапно решил, что все равно не отступится. Извинится за свои злые слова и снова предложит ей жить вместе. Если придется, заставит. Не дело это – такой девушке жить в таком месте и заниматься такими делами. Он сделает все, чтобы она поняла, что с ним ей лучше, чем со всеми остальными…

Когда часы показали без двадцати девять, неверными руками завел машину, выехал на трассу, помчался на работу.

…Выйдя из ресторана, Ольга быстро пошла к остановке, прячась в тени высоких лип. Она ничего не чувствовала. Боль оказалась так сильна, что вызвала шок. Слишком спокойно думалось: ну и хорошо, что все так закончилось. Она прекрасно знала, что так и будет. Что можно хорошего ждать от человека, который навыдумывал о ней столько дурного?

В автобусе встала у выхода, чтобы никто не заметил ее наполненных слезами глаз. Тупо смотрела в окно, стараясь ни о чем не думать. Где-то тоненько затенькал сотовый телефон. Она вяло подумала: кто так долго не берет трубку? Телефон замолк, но тут же запиликал снова. Окружающие люди стали вопросительно поворачиваться в ее сторону. Только тогда она догадалась, что звуки доносятся из ее сумочки. Вытащила телефон, быстро ответила. Звонили с работы – сослуживице не с кем было оставить больного ребенка, она просила подменить ее в ночную смену. Оля согласилась, работа хорошо отвлекала от нерадостных мыслей. Доехала до станции скорой помощи, переоделась в привычную зеленую форму, отправилась на вызов.

Утром, сдав смену, пришла домой, чувствуя себя совершенно измотанной, раскрыв окно, чтобы было не так жарко, упала на маленький диван.