Талант и поклонница - Кэрол Мортимер Страница 21

В настоящее время перед ней был Джордан Сент-Клер – человек, который до несчастного случая вел совсем иную жизнь. Успешный актер Джордан Симпсон даже не посмотрел бы на Стефани Маккинли во второй раз. На самом деле он, вероятно, не стал бы вообще обращать на нее внимания! И когда Джордан снова станет здоровым, он…

– Ты будешь мне помогать или нет, Стефани?

«Он не захочет меня знать, когда выздоровеет», – с грустью подытожила Стефани.

Когда она соглашалась работать с братом Лукана Сент-Клера, у нее не было каких-либо сомнений в своих профессиональных способностях. Но тот факт, что брат Лукана оказался Джорданом Симпсоном, с самого начала все усложнил. Влечение, которое испытывала к нему Стефани, привело к тому, что все в их отношениях пошло наперекосяк.

Итак, теперь предстоит решить, позволит ли она своим эмоциям помешать ей оказать Джордану квалифицированную медицинскую помощь.

Стефани знала, что не может ему отказать.

– Да, Джордан, я уверена, что смогу тебе помочь. – Она кивнула и поднялась на ноги. Ей оставалось только надеяться на то, что она справится со своими обязанностями, как положено профессиональному физиотерапевту. – Хотя я не слишком уверена, что следует лететь в Лондон на вертолете, – прибавила она.

Джордан тихо рассмеялся:

– Мы будем в полной безопасности, пока вертолетом управляет Гидеон. Каждое его действие хладнокровно и тщательно выверено, – прибавил он.

Стефани печально посмотрела на него:

– Мне показалось, что его недавнее хладнокровие – не что иное, как явное неодобрение моего поведения. – В конце концов, Гидеон имел право выражать свое недовольство, особенно после того, как увидел ту сцену…

– Нет. – Джордан покачал головой. – Ты не исключение из правил, Стефани. Просто Гидеон никого не одобряет.

«Мужчины семейства Сент-Клер совершенно не похожи на других мужчин, которых я когда-либо встречала, – размышляла Стефани несколько минут спустя, когда поднималась по лестнице, чтобы лечь спать. – Лукан холодный и высокомерный. Гидеон хладнокровный и отстраненный. Джордан…»

Может быть, ей лучше больше не думать о том, что за человек этот Джордан?

И уж особенно ей не следует думать о нем после его недавнего заявления о том, что он лишь играл с ней.

Когда вертолет взлетел, Джордан, который сидел впереди рядом с Гидеоном, инстинктивно оглянулся на Стефани. Молодая женщина мертвой хваткой вцепилась в кожаные подлокотники своего кресла.

– Ты в порядке? – с беспокойством спросил Джордан.

Она даже не взглянула на него, а продолжала смотреть прямо перед собой. Ее глаза были широко раскрыты, лицо побледнело.

– В порядке, – процедила она сквозь стиснутые зубы.

– Не похоже, – решительно заявил Джордан и отстегнул свой ремень безопасности. – Аккуратнее, Гидеон, – предупредил он, начав подниматься на ноги.

– Что ты делаешь? – На лице Стефани был явный испуг, когда Джордан пошел в ее сторону и вертолет слегка покачнулся.

– Хочу сесть рядом с тобой, – терпеливо объяснил Джордан, когда уселся в кресло и пристегнул ремень безопасности. Затем он решительно взял Стефани за руку. – Ты не любишь летать, – понимающе произнес он.

– Ненавижу, – пробормотала она, изо всех сил обхватив его руку пальцами. – Я нисколько не критикую ваше умение управлять вертолетом, Гидеон, – прибавила она дрожащим голосом.

– Я не обиделся, уверяю вас, – уверенно протянул сидящий на месте пилота Гидеон.

Джордан проигнорировал беззаботность своего брата и сосредоточился на Стефани:

– Какого черта ты не сказала мне, что не любишь летать?

Она удостоила его негодующего взгляда зеленых глаз, потом поспешно уставилась перед собой:

– Вчера вечером я намекала тебе, что не уверена в своем желании лететь на вертолете.

– «Не уверена в своем желании» и «до смерти боюсь» – две совершенно разные вещи!

– Что изменилось бы, если бы я внесла уточнения по этому поводу? – отрезала она.

– Гидеон полетел бы один, а мы поехали бы на автомобиле.

Стефани покачала головой и так сильно сжала губы, что они побелели:

– Ты должен быть в Лондоне как можно быстрее.

Джордан нахмурился:

– Если бы дело было настолько срочное, то мы улетели бы вчера вечером. Ты…

– Оставь девушку в покое, Джордан! – отчеканил Гидеон. – Разве ты не видишь, что она плохо себя чувствует?

Джордан отлично это видел и был в ярости на самого себя за то, что не понял слов Стефани и заставил ее лететь на вертолете.

Он крепче сжал ее пальцы:

– Ты повела себя как идиотка, ни о чем мне не сказав!

– Большое тебе спасибо за это, Джордан, – огрызнулась Стефани. – Комментарии о моем психическом состоянии – именно то, что я хочу услышать, сидя в вертолете на высоте нескольких сотен футов над землей. Особенно в этот момент, когда у меня такое ощущение, будто вертолет может унести в сторону дуновением ветра!

Гидеон усмехнулся:

– Не надо беспокоиться, Стефани. Транспортные происшествия с этим типом вертолетов случаются реже всего, уверяю вас.

– Реже всего? – процедила она сквозь стиснутые зубы. – Но они все-таки случаются.

– Я предлагаю тебе держать подобную полезную информацию при себе, Гид, – проворчал Джордан.

– Я в любой момент могу повернуть назад…

– Нет! – Стефани содрогнулась при одной мысли о том, что Гидеон будет разворачивать вертолет, не говоря уже о его посадке на вертолетной площадке за особняком Малберри-Холл.

– Но если тебе действительно очень плохо, Стефани? – Джордан нахмурился, явно растроенный.

– Мы уже в воздухе, – натянуто сказала девушка и крепко сжала руку Джордана. – Я просто навсегда запомню, что мне никогда-никогда не следует летать на вертолете!

Джордан успокаивал Стефани все оставшееся время полета, и она была ему благодарна. К тому времени, когда они приземлились на частном аэродроме в нескольких милях от Лондона, где вертолет семьи Сент-Клер, очевидно, и стоял все время, пока не использовался, у Стефани от напряжения болела голова и все тело. У нее болели даже зубы. Выйдя на гудронированное покрытие аэродрома, она прошла к ожидавшему их автомобилю, залезла внутрь и почти рухнула на сиденье.

– Теперь все в порядке? – мягко спросил Джордан, когда уселся рядом с ней, в то время как Гидеон расположился на переднем сиденье рядом с шофером и поднял разделительную стеклянную перегородку, чтобы не мешать их разговору.

Стефани откинула голову назад, на спинку кожаного сиденья, ее щеки немного порозовели. Она сглотнула, прежде чем ответить: