Счастье на продажу - Кристианна Капли Страница 21

Не скажу, что невеста Аполлона писанная красавица, скорее совсем наоборот: невысокая, щуплая девушка со светло-русыми волосам и большими, как у теленка, карими глазами. Некрасивый рот и слишком широкий подбородок. Нет, Веронику скорее с натяжкой можно назвать симпатичной.

И что Аполлон в ней нашел?

Она же такая… такая…

— Обычная? — подсказал мне Рома, когда мы с ним вернулись домой и сидели на кухне: я варила кофе, Рома же курил. Собственно, после встречи с Аполлон он даже повеселел, а я вот, наоборот была раздражена.

— Именно.

Собственно, не сказать, что Вероника отличалась потрясающим чувством юмора или умом… Она была самая что ни на есть обычная девушка, работающая, как и Аполлон, художницей, поэтому я весь остаток вечера ломала голову 'что же он в ней нашел?!'

— И чем она его зацепила?!

— Милая, мне кажется, что тебя это слишком сильно задело, — насмешливо отозвался Рома.

Я повернулась к чрезмерно веселому для страдающего от несчастной любви мужу. Собственно, по поводу его веселья и я высказалась.

Супруг не обиделся, лишь рассмеялся.

— Ты прямо, как собака на сене. Именно, тем, что она обычная, она его и привлекла, ангел, — и в ответ на мой угрюмый взгляд добавил. — Но у тебя есть красавчик Томас. Он, думаю, поможет тебе забыть такое горе, как потеря Аполлона.

Не заметить язвительных ноток смог бы только глухой, а так как на слух я не жалюсь, то…

— Тебе надо вообще быть благодарным Тому… он же…

Рома договорить мне не дал: нахмурился и потушил сигарету со словами:

— За то, что он жену мою трахает?

Я открыла рот и не закрыла его — в голову, как назло, ничего оскорбительного не лезло. Рома, же воспользовавшись заминкой, поднялся и вышел из кухни.

— Роман! — ко мне наконец вернулся дар речи, но муженек уже скрылся в своей комнате.

Я дернула пару раз ручку, но супруг закрылся.

— Знаешь, ты просто невыносим стал в последние дни!

— Здорово, — раздалось безразличное с той стороны.

— И если тебе интересно, — продолжала я надрывать голос, — то мы с Томом еще не спали! — и зачем я ему это говорю? Бред какой-то.

— Ничего, — судя по голосу, то Рома стоял, прислонившись к двери, — зная таких, как он, то эта ошибка будет быстра исправлена.

— Вот, и прекрасно! Так, как я вышла замуж за гея, то у меня с сексом большие проблемы!

И тут, к моему удивлению, дверь распахнулась: щелкнул замок, и Рома замер на пороге, нависнув грозно надо мной. Да, он был зол, но и я же не миролюбивая овечка!

— Отлично, — выплюнул Рома, — тогда развод.

Прекрасно!

Точнее, не совсем прекрасно, но…

— Это ты от Стаса набрался, да?! — я толкнула мужа в грудь, и он, перехватив мои запястья, приблизил меня негодующую к себе. В порыве злости я и не заметила этого жеста. Хотелось все высказать засранцу! — Ведешь себя, как последняя истеричка! И кто тут из нас еще собака на сене?! Если у самого личной жизни, так значит, и у меня ее не должно быть?! Да иди ты к черту эгоист эдакий! И, кстати, если так хочешь развода, — попыталась освободить свою руку, но попытка закончилась неудачей — сильные пальцы Ромы держали меня крепко, — то получишь его только тогда, когда я получу вид на жительство! Вот, — и выдохнула, гневно глядя на внезапно ставшего тихим мужа.

Мы молчали несколько минут, а затем Рома усмехнулся и разжал свою железную хватку, погладил меня по щеке:

— Люблю, когда ты злишься, ангел, — его пальцы скользнули по моей щеке и опустились на шею. — Неподражаема в гневе.

— А ты такой идиот, когда начинаешь скандал.

— Не отрицаю, — улыбнулся тонко муженек. — Вероятно, истеричность это заразно.

— Придется тебя лечить, милого, — привстала на цыпочки и чмокнула мужа в щеку, он прижал меня к себе крепче… вроде, помирились, и тут я вспомнила.

— Мой кофе! — и выпутавшись из объятий Ромы, я ринулась на кухню, где уже во весь голос шипел кофейник на огне.