Абрикосовый мальчик - Людмила Леонидова Страница 21

– Жизнь надоела? – Крепко выругавшись, Лука осадил пассажира.

– Все утро голосую, никто не берет, – нервно забормотал тот, – как столб стою, все мимо да мимо, не останавливаются.

«Дольше разговаривать», – решил Лука, открыв заднюю дверцу надоедливому дядьке.

Тот обрадованно втащил свой сверток на сиденье и плюхнулся рядом.

– Дядя, по утрам все на работу спешат, и тебе бы в такую рань на печи сидеть, пенсию пересчитывать! – завелся Лука. Пассажир со свертком показался ему скользким и вызывал подозрение. – Быстро говори: куда едем?

– Мне бы на Ленинградку, племянничек, – ласковым голосом попросил незнакомец. – А за то, что остановился и пенсионера пожалел, я тебе двойную ставку плачу. Деньги-то, чай, нужны?

– Кому же они не нужны? – сообразив, что выручку таксиста он впопыхах забыл в брошенной машине, подобрел Лука.

– Ты, племянник, всех пассажиров без счетчика катаешь? – приподнимаясь на сиденье и зыркая на панель, въедливо пробормотал пассажир.

– Нет, только родственников, – усмехнулся Лука, подумав, что ему встреча с гаишниками, конечно же, совсем ни к чему. – А за напоминание спасибо. – Он повернул ручку таксометра.

– Мне, племянничек, проблем не нужно, да и тебе они, наверное, не пригодятся, – все тем же елейным голосом заметил пассажир.

После напоминания Лука принялся настороженно озираться по сторонам. Пока было спокойно.

– Сюда сворачивай, племянничек, вроде доехали, – прокряхтел дядька.

В переулке возле Белорусского вокзала знак показывал тупик.

– Тебе же вроде на Ленинградку? – удивился Лука.

– Я передумал, – твердым голосом проговорил дядька.

Возле подъезда серого сталинского дома человек протянул Луке крупную ассигнацию и по-хозяйски изрек:

– Жди, скоро буду, – и, аккуратно прижимая сверток к груди, вошел в подъезд.

Лука вылез следом изучить обстановку, уж больно «дядя» подозрительно выглядел. Тупик через забор вел на соседнюю улицу. Старый сталинский дом, в подъезд которого нырнул странный пассажир со свертком, почти еще весь спал. На площадке у лифта тишина. Резкий звонок, раздавшийся на третьем этаже, означал, что пассажир звонит в квартиру, расположенную слева от лифта. Лука на цыпочках поднялся на два лестничных пролета и на всякий случай разглядел, куда тот вошел. Больше он не даст себя втянуть в криминал, уж очень подозрителен этот дядька с большим свертком, не скупщик ли краденого: нетерпелив, пункт назначения изменил, и деньги, что дал за простой, совсем не маленькие.

Постояв с минуту и дождавшись, пока затихли голоса, Лука решил больше не рисковать, сбежать и от дядьки, и от греха подальше. Вой милицейской сирены заставил его, чертыхнувшись, взбежать на третий этаж и позвонить в дверь.

– Вам кого? – раздался незнакомый голос из-за двери.

– Я водитель, – как можно более просительно проблеял Лука. – Вы не откроете?

– Тебе что? – Пассажир и хозяин квартиры, стоя на пороге, удивленно уставились на Луку.

– Пустите племянника справить нужду, у меня почки больные, не могу терпеть, хоть в штаны делай.

– Иди, – недовольно сказал пассажир и, проведя Луку по ковровым дорожкам богатой прихожей, открыл дверь в санузел. Это было роскошное помещение, интерьер поразил Луку до глубины души. Стены в мраморе, ниши, резные скульптуры. Он приложил ухо к двери. Из обрывков доносившихся фраз понял, что почти угадал – хозяин квартиры был антикваром.

– Быстро не продам, – услышал он его голос. – И вообще, что это ты приволок?

– О чем ты говоришь? Только посмотри, какая работа, а головка у ангела! – возразил ему пассажир такси.

– Это же ворованная вещь.

– Обижаешь, лично у попика в поселке Луговом купил. У него много всякой всячины! Раньше там было княжеское имение, и церковь они заложили, и кладбище тоже. После революции усыпальницы разоряли, памятники рушили, мрамор для постройки мавзолея конфисковывали.

– А ангел, значит, не приглянулся советской власти?

– Видно, не подходил. Однако на вождя революции в молодости очень похож.

– Это вождь на него похож, – поправил антиквар. – Что еще церковь от советской власти уберегла?

– Там отец Серафим все это хранил, точнее, рассказал, что матушка в подвале от советской власти прятала. Все ждала, когда лучшие времена придут. Не дождалась, царство ей небесное. Сына, говорит отец Серафим, коммунисты посадили. Не выдержала, от горя заболела и умерла. Попик слабый совсем, горькую пьет, никого у него не осталось. Ждет, что скоро сменят его. Не для кого, говорит, все это хранить. Сына ждал.

Лука замер в туалете.

– А ты торопись, все, что продает, бери.

– Я и тороплюсь. Видишь, спозаранку к тебе заявился. Вчера поздно вечером от него на электричке притащился, если возьмешь, я бегом к нему назад. Как бы не распродал всего. Правда, там особо некому, народ совсем обнищал. Местная фабрика зарплату чулками выдает, а мужики избаловались, одеколон пить не желают, им теперь водку подавай.

В дверь зазвонили.

– Это еще кто? – встрепенулся хозяин. – Я гостей не жду. Кто там?

– Откройте, милиция!

Лука выскочил из туалета.

– Простите меня, я вам тут хвоста привел. Поверьте, не хотел! Не нарочно. Я вам потом все объясню. Такси угнал, а тут вы голосуете, я и подвез. Неделя, как из зоны. Вот справка об освобождении. Я вам пригожусь. Не сдавайте меня. Верой и правдой служить буду.

– Цыц, – заткнул его хозяин. – Иди назад в клозет, быстро! Проходите, проходите, уважаемый. – Теперь голос хозяина звучал совсем близко, прямо под ухом Луки. Круглое окно, выходящее из санузла в прихожую, имело двойной эффект: снаружи блистало переливающимися будто бы непрозрачными изразцами. Однако Лука видел все. – Чем обязан в столь ранний час? Может, сигнализация сработала? – Хозяин дома юлил, пританцовывая возле стража порядка.

– Нет. Я не из охраны. У вас посторонних в доме нет?

– Как же нет? Есть! Мой дом всегда открыт для гостей. Вот друг школьный приехал. Познакомьтесь.

Милиционер в форме лейтенанта, приложив ладонь к козырьку, вежливо попросил документы у пассажира Луки.

– Извольте. – Тот протянул паспорт.

– А что случилось-то? – спросил хозяин.

– Возле вашего подъезда стоит угнанное такси.

– Уж не думаете ли вы, что это я его угнал, уважаемый товарищ лейтенант? У меня, батенька, хоть и старый, но джип имеется, так что ваше такси ну никак-никак мне не пригодится.

В дверь вновь позвонили.

– Кто?

– Милиция.

– Что это вы меня сегодня спозаранку одолели?