Соперница интриганки - Кайя Асмодей Страница 20

– Что за фрукт?

– Знакомый.

– И Ден о нем, конечно, знает?

– Конечно, – повела я плечиком. – В конце концов, у меня тоже могут быть друзья, как у него подруги. Для общения.

– Да, вот только парни дружат с тобой и общаются лишь с одним намерением. – Он характерно приподнял брови.

– Ну а ты зачем?

Он растерялся, а я добавила:

– Кто мы друг другу?

Данила облизнул губы.

– А кем бы ты хотела быть?

– Будущей женой твоего брата! – Я поднялась и, кивнув на торт, сказала: – Приятного аппетита!

Уже у дверей меня догнали его слова:

– Не расстраивайся, торт получился отличным. Уверен, Рита Петровна это поняла.

Я обернулась.

– Нет, Даня, я разочаровала ее. Очень сильно.

Домой я шла пешком. Хотелось развеяться, просто идти, ни о чем не думая. Но совсем не думать не получалось. Мозг сам собой генерировал комбинации ответных мер. Я понимала, что, если не буду осторожна, Денис очень быстро узнает, что я вернулась к прежним развлечениям – и наш договор будет расторгнут. Но и сносить все новые и новые удары, подставлять щеку я больше не собиралась.

Стефа хочет войны, она ее получит.

Я шла уже к парадной своего дома, когда припаркованный во дворе «БМВ» подъехал прямо ко мне. Со стороны водителя опустилось стекло.

– Садись, – сказал Андрей. Ему необычно шли синяя рубашка и черный спортивный пиджак. У него был отменный вкус.

Мне стало любопытно, я открыла дверь и села рядом с ним. В салоне негромко играла песня «Tombe La Neige» ^[1] и пахло его дивным парфюмом.

Андрей поднял стекло и заблокировал двери.

– А теперь верни то, что ты у меня украла.

Стефа пришла за дневником – и не нашла его. Хотела бы я видеть ее лицо в тот момент! Конечно, она сразу догадалась, что я навестила ее папочку.

– Если я что-то украла, то не у тебя…

– У Стефании. А это то же самое, что у меня. Верни ее дневник.

Я рассмеялась.

– Ее дневник? Уверен?

Он недоуменно переспросил:

– В чем?

– Что дневник ее.

Он моргнул, но, похоже, картина начала проясняться, он вздохнул и попросил:

– Объяснишь?

– Это мой личный дневник, который у меня украли одноклассники в начале лета и отдали Стефе.

– И на кой черт он ей сдался?

– О-о-о, ты совсем не знаешь свою дочь. Она шантажирует меня этим дневником и грозится отдать его моему парню.

– Зачем ей это?

– Хочет, чтобы он бросил меня и влюбился в нее!

Андрей смотрел на меня так потрясенно, что мне даже стало его жаль.

– А что такого страшного в этом дневнике?

– Тайны.

Андрей вздохнул, побарабанил пальцами по рулю.

– Вы никогда ее не примете, верно? Она не такая, как вы все…

Я задумчиво улыбнулась.

– После того, как я ее уничтожу, она в слезах и соплях уедет назад в свой Саранск. Извини, ничего личного.

Андрей холодно улыбнулся.

– Не извиняйся. И уж поверь мне, уничтожить ее тебе или еще кому-то я не позволю.

Я пожала плечами.

– Ты вне игры. Лучше не лезь. Потому что если на арену выйдет мой отец, защищая меня, тебе это не понравится… – Дернула за ручку двери, приказав: – Открой.

Он коснулся моего плеча.

– Послушай, Лия, ты умная и красивая девочка. Зачем тебе этот калека? Я понимаю, почему Стефа влюбилась в него. Она прячется за него от несимпатичной окружающей действительности. Но ты-то… сотню таких Денисов, еще и лучше себе найдешь. Ты и взрослого мужика способна свести с ума, чего там говорить о мальчишках.

Я вспоминала Никиту, его очаровательные ямочки на щеках и задорную улыбку. И не испытала ничего. Но стоило представить лицо Дениса, как меня всю точно выворачивало наизнанку от счастья и желания быть ближе к нему.

– Скольких бы мужчин я ни свела с ума… сама я буду сходить с ума только по одному. И ты не прав. Стефа не прячется за него. Она его рассмотрела.

Андрей разблокировал двери.

– Попробую поговорить с ней…

Я ухватила его за кончик галстука и, потянув к себе, понюхала ткань, задумчиво пробормотав:

– Он определенно мне нравится! Почему я раньше его не слышала?

Мужчина вырвал из моей руки свой галстук и иронично обронил:

– Может, потому, что, когда он вышел, ты пешком под стол ходила, малышка?

Я вылезла из машины и послала Андрею воздушный поцелуй, шепнув:

– Пока-пока, милый.

– Давай без фамильярности!

– Как! – театрально изумилась я. – Почему я не могу звать тебя милым? Твоя дочь сегодня во всеуслышание при учителе заявила, что я сплю с тобой – ее отцом. – Я улыбнулась. – Это дает мне какие-то права, не находишь, милый?

Он прикрыл глаза и застонал.

– Господи… – после паузы он попросил: – Лия, сделай мне одолжение. Если Стефа слишком заиграется, скажи мне об этом прежде, чем будет слишком поздно.

– Я говорю тебе сейчас.

Он кивнул и завел машину.