Просто будь рядом - Барбара Картленд Страница 20

Пока доктор фон Гайдн осматривал маму, Новелла терпеливо дожидалась снаружи.

В ушах у нее все еще звучали злые слова отчима, и ей невольно вспомнились опасения Салли, ее прежней горничной, насчет того, что жизни ее и матери угрожает опасность.

Как там она говорила? «Лорд Бактон ни перед чем не остановится, чтобы прибрать к рукам Холл». Так, кажется.

«Нет, но он же не решится на убийство, – подумала она снова, нервно расхаживая туда-сюда по коридору. – Но что, если болезнь мамы не случайна, а вызвана каким-то подлым вмешательством?»

После этого мысли ее понеслись вскачь и не унимались, пока доктор фон Гайдн не открыл двери и не позвал ее к себе.

– Миледи, боюсь, у меня плохие новости. У вашей матери опухоль… Довольно редкого вида. Опухоль на легких, и она так разрослась, что я помочь не в силах. Все, что ей теперь нужно, – это круглосуточный уход и хорошая диета… Ну и ваши молитвы, разумеется.

Новелла побледнела.

– Мама… мама умрет?

– Прогнозы плохие. Но мы всегда можем надеяться на чудо. Что бы она ни попросила, даже самое, казалось бы, странное, выполняйте ее просьбы.

– О, мама. Нет! Нет! – воскликнула Новелла. – Я потеряла папу всего два года назад, а теперь это. Я не вынесу!

Она зарыдала, и бедный доктор даже растерялся. Не зная, что с ней делать, он замер в ярде от нее.

– Послать за горничной? – спросил он, глядя на плачущую девушку.

– Нет, нет, я сейчас успокоюсь, – сквозь слезы произнесла Новелла. – Ваше известие не стало полной неожиданностью. Просто очень тяжело слышать, когда об этом говорится вслух.

– Я понимаю, миледи. Если я чем-нибудь могу вам помочь, вызывайте меня без колебаний. Если ее светлости станет хуже, я приеду немедленно.

– Большое вам спасибо, доктор, – ответила Новелла, чувствуя себя довольно глупо из-за того, что ее неуемное воображение приписало отчиму столь страшные злодеяния.

Новелла проводила доктора до порога и, открыв дверь, заметила Чарльза.

– Лорд Бактон сказал, когда вернется?

– Да, миледи… Завтра утром.

Новелла рассердилась.

«Наверное, к своей лондонской подруге подался, – негодовала она, возвращаясь в спальню матери. – У этого человека не осталось ни капли совести!»

Миссис Армитадж уже заняла свое место у ложа графини, поэтому Новелла просто поцеловала мать и ушла к себе.

«Я найму сиделку и куплю маме все, что она захочет, – решила она, расчесывая на ночь длинные волосы. – Она не будет нуждаться ни в чем до тех пор, пока я могу ей это обеспечить».

* * *

Следующий день тянулся ужасно медленно. Новелла не могла сосредоточиться ни на чем, и не только из-за того, что матери становилось все хуже.

Пока шли долгие послеобеденные часы, она все больше и больше думала о сэре Эдварде Мортоне.

«На лошади он очень неплохо выглядит», – подумала она, вспоминая его грациозную фигуру верхом на прекрасном черном жеребце.

Новелла восхищалась хорошими наездниками. Во всем графстве мало кто мог сравниться с ее отцом в искусстве верховой езды, а саму ее посадили в седло едва ли не раньше, чем она научилась ходить.

«Я увидела, как он заботится о наших лошадях, и уже даже, кажется, готова смириться с тем, что их купил такой человек, как сэр Эдвард, – размышляла она, сидя в гостиной. – Отчим стал бы их обижать, а я бы этого не выдержала».

Книжка, которую она пыталась читать, упала ей на колени, Новелла погрузилась в мечты. Она заново пережила каждую секунду, проведенную с Саламандером, и вспомнила каждое слово разговора с сэром Эдвардом.

«Кажется, он понял, как мне непросто, – сказала она сама себе. – Мне еще никогда не было так легко и приятно ни с кем, кроме папы и мамы».

Но тут она осознала, что замечталась, и снова подняла книгу.

Это был сентиментальный роман миссис Генри Вуд о деревне, похожей на Краунли, и о поместье, живо напоминающем Холл.

Почитав о том, как страшное несчастье обрушилось на некую леди Изабел, едва она поняла, как сильно любит мужа, Новелла снова опустила книгу и призадумалась.

«Значит, такая бывает любовь? Ты можешь не понимать, как дорог тебе человек, до тех пор, пока не потеряешь его? Ах, как бы мне хотелось, чтобы мама была здорова и смогла объяснить, что происходит со мной сегодня».

Тут ей пришло в голову, что, возможно, она испытывает тайное влечение к сэру Эдварду.

«Что я почувствую, если он вдруг объявит, что собирается жениться? Не выйдет ли, что я, как эта леди Изабел из книжки, слишком поздно пойму, что люблю его?»

Она горько вздохнула и вдруг рассердилась на себя.

«Но это всего лишь дурацкая книжка, и я не верю, что любовь такая. Как глупо. Конечно же, я могу понять, когда люблю кого-то, а когда нет».

К счастью, отчим еще не вернулся – обед, хоть и скудный, был куда более приятным без него. Новелла очень надеялась, что он не вернется и к ужину, но одновременно с тем у нее закипала кровь оттого, что он предает мать, когда больше всего ей нужен.

В тот день она старалась входить в спальню матери, только когда знала, что та спит, потому что каждый раз, когда мать спрашивала о муже, Новелле приходилось лгать и говорить, что он в Стокингтоне.

После врачебного осмотра здоровье графини заметно ухудшилось, и в тот день Новелла не раз думала, не пора ли позвать доктора фон Гайдна… Или доктора Джоунса.

Она послала в одно лондонское агентство объявление о сиделке для матери и надеялась, что ждать долго не придется.

Так тянулся день до семи часов. Новелла собралась идти к себе переодеваться к ужину, как тут ей доставили послание.

– Что это? – спросила она, когда горничная протянула ей кремовый конверт.

– Его принес посыльный из Тизенхерста, миледи. Ответа ждать он не стал.

– Как странно, – пробормотала Новелла и, взломав печать, начала читать.