Свадьба - Даниэла Стил Страница 20

Алану не доводилось сниматься в его фильмах, но, как все в Голливуде, он относился к Саймону Стейнбергу с большой симпатией. Отец Аллегры не только хороший режиссер, но еще и умный, порядочный человек, настоящий джентльмен и неизменно честный как в словах, так и в поступках. Как истинная дочь своего отца, Аллегра восхищала Алана. Вдобавок у нее были потрясающие ноги и фигура, при взгляде на которую у него все еще возникало желание оставаться для Аллегры не только другом, почти братом. В начале сегодняшнего вечера у Алана снова проснулись было романтические чувства к Аллегре, но когда он увидел Кармен, то почувствовал себя так, будто его выпотрошили. Он не понимал, что с ним творится, какие именно чувства он испытывает к Кармен, но точно знал только одно: ему хочется подхватить ее на руки и, прорвавшись с ней через толпу, унести куда-нибудь подальше, где они смогут надолго остаться одни. При том, как он относился к Аллегре в течение пятнадцати лет, Алан никогда не испытывал к ней ничего подобного. С той минуты, когда Кармен Коннорс села в лимузин, он не мог оторвать от нее глаз.

Аллегра сразу это заметила и улыбнулась Алану. Она поняла, что его словно молния ударила, но пока не до конца уяснила свое к этому отношению.

— Я же говорила, что Кармен тебе понравится, — сказала она немного льстивым тоном, когда они шли к столу под не- прекращающееся сверкание вспышек десятков фотоаппаратов. Кармен и Майкл следовали за ними, чуть поодаль — Билл и Гейл. Кармен находилась как бы под двойной защитой с обеих сторон. К счастью, прессу интересовала не только она, но и другие звезды, пусть и не столь ослепительно прекрасные.

— Интересно, почему когда ты так со мной разговариваешь, то напоминаешь мне Сэм? — немного раздраженно заметил Алан, очевидно, не желая показывать Аллегре своих чувств к Кармен.

Очередной фотограф, на этот раз из «Пари матч», подошел, чтобы сфотографировать их вместе.

— Что ты имеешь в виду? Что я вредная или что я похожа на семнадцатилетнюю? — пошутила Аллегра.

— Я имею в виду, что ты просто заноза в заднице, но я все равно тебя люблю, — в тон ей ответил Алан. На его лице появилась знаменитая усмешка Алана Карра, за которую тысячи женщин не пожалели бы жизни.

— Ты просто прелесть! — Аллегре очень хотелось шутливо ткнуть его локтем в бок, но она не решилась на такой поступок под сотнями взглядов. — И честно говоря, по-моему, Кармен тоже так думает. — Она поймала себя на мысли, что снова заговорила с Аланом как заботливая старшая сестра.

— Не советую тебе лезть в это дело, — предостерег Алан.

Ему вдруг захотелось снова поцеловать Аллегру в шею, и он почувствовал, что у него начинается раздвоение личности. Бред какой-то! Он знал и любил Аллегру — в основном по- братски — почти пятнадцать лет, и вдруг в нем снова проснулось влечение к ней. И в то же самое время его непреодолимо влечет к ее клиентке, умопомрачительно красивой блондинке, секс-бомбе. Ни то ни другое не должно было случиться. Чувствуя, что ему срочно нужно выпить, чтобы прочистить мозги — а может, наоборот, чтобы притупить разум, Алан подозвал проходившего мимо официанта и заказал виски со льдом.

— Ничего ей не говори, — предупредил он Аллегру, когда они нашли свой столик.

Стол был на десятерых. Кроме Аллегры с Аланом и Кармен с Майклом, за столом сидели пожилой продюсер, которого Аллегра хорошо знала, потому что он дружил с Саймоном, его жена — очень популярная в сороковых годах актриса, какая-то пара, которую Аллегра не знала, а также Уоррен Битти с Анетт Бенинг.

— Аллегра, я серьезно, — продолжал Алан. — Ради Бога, не вмешивайся в это дело и не пытайся что-то устроить.

— А кто сказал, что я собираюсь вмешиваться? — спросила Аллегра с поистине ангельской невинностью, поглядывая на Кармен.

Кармен немного успокоилась. Садясь за стол, она посмотрела на Алана своими огромными голубыми глазами и улыбнулась. Алан сел рядом. Некоторое время они разговаривали втроем, потом Аллегра извинилась и пошла поздороваться с какими-то друзьями. Среди гостей было несколько старших коллег Аллегры и почти все наиболее важные клиенты их фирмы. За столиком, где сидели Блэр и Саймон, собрались их самые близкие друзья, в основном режиссеры и продюсеры, а также звезда, снимавшаяся в последнем фильме Саймона. Для всех нынешняя церемония была чем-то вроде домашней вечеринки, и Аллегра, порхая по залу между гостями и здороваясь направо и налево, чувствовала себя как дома. Она улыбалась старым друзьям, то и дело останавливалась, чтобы перекинуться с кем-то парой слов. Кругом были хорошо знакомые ей киноактеры, сценаристы, продюсеры и режиссеры, работники киностудий или телевизионных станций. Событие, ради которого они собрались, было для всех очень важным.

— Ты потрясающе выглядишь, — заметил Джек Николсон, когда Аллегра проходила мимо. Она поблагодарила старого друга отца и кивнула Барбре Стрейзанд. Аллегра не была уверена что Стрейзанд ее знает, но знаменитая актриса была хорошо знакома с ее матерью. С особым удовольствием Аллегра остановилась перекинуться словечком с Шерри Лэнсинг. Приятно было сознавать, что многие мужчины в зале провожают ее восхищенными взглядами. От излишне сдержанного Брэндона Аллегра редко получала подобное подтверждение собственной привлекательности. К своему удилению, она не терялась даже на фоне кинозвезд.

— Что ты делаешь? — спросил Алан, когда она вернулась за стол. — Ищешь свободного мужчину? Даже не вздумай, ведь ты пришла со мной! Я вижу, этот тип, с которым ты встречаешься, привил тебе дурные привычки.

Алан сделал свирепое лицо, но Аллегра знала, что он притворяется. Она села и усмехнулась:

— Хватит, Алан, замолчи и веди себя прилично.

Официанты разнесли кофе, освещение в зале приглушили, заиграла музыка, и собравшиеся окунулись в волшебную атмосферу «Золотого глобуса». Торжественная церемония началась, и все сердца забились немного быстрее. Деятели кино и телевидения шли вперемежку. Сначала вручались менее значимые премии, но уже тогда на подиум выходили хорошо известные Аллегре люди.

В перерывах, пока по телевидению показывали рекламу, дамы спешно пудрили носы и подкрашивали губы, чтобы предстать перед камерами во всей красе. Когда ведущий провозглашал вручение очередной награды, камеры нацеливались на номинантов и напряжение в зале все больше нарастало. Наконец подошла очередь матери Аллегры. Аллегра и Алан переглянулись, почти не сомневаясь в победе. Аллегра пожалела, что не сидит за одним столом с родителями и не может ободряюще пожать руку матери. Как ни странно, Блэр каждый год очень волновалась перед вручением премии. Увидев на мониторе лицо матери, Аллегра поняла, как сильно та волнуется. Ведущий стал называть имена одно за другим. Заиграла музыка, затем наступила тишина, показавшаяся Аллегре бесконечной, зал замер в ожидании. И вот ведущий объявляет имя победителя… но впервые за семь лет подряд прозвучало не имя Блэр Скотт, а другое. Аллегра была поражена и догадывалась, что мать поражена не меньше. Сначала она даже не поверила. При мысли о том, какую боль, какое разочарование испытывает сейчас мать, Аллегра чуть не расплакалась. С экрана монитора смотрело счастливое лицо победительницы, затем камера снова показала Блэр. Ей хватило выдержки улыбнуться, но Аллегра видела, что мать потрясена. Решение жюри отражало мнение публики, которое проявилось в снижении рейтинга.