Дороже всех сокровищ - Памела Робертс Страница 20

— А потом что я буду делать? На такси поеду?

— Не понимаю, что может мне помешать тебя встретить? В конце концов, я и так навязался тебе в постояльцы. Могу хоть минимумом комфорта отплатить за твое великодушие…

— Брось, Барри, не болтай ерунды, — перебила она его излияния. — Но если хочешь ехать со мной, поторопись. Кстати, давно хочу спросить тебя. Можно?

— Попробуй.

— Почему ты вдруг сбрил бороду? — Молли еще не успела рта закрыть, как уже пожалела, что задала этот вопрос. Гримаса боли, исказившая лицо ее друга, сказала ей, что она затронула больное место. — Не надо, не отвечай…

— Нет. Почему же и не ответить? Это Джошу нравилась моя борода. Сам я терпеть не могу растительности на лице. Поэтому, полагаю, я побрился, чтобы убедить себя в том, что возврат к прошлому невозможен. Видишь, я так же ни в чем не уверен, как и ты. Наверное, хотел таким образом сказать самому себе, что, если он вдруг раскается и захочет вернуться, я не приму его. Показать, что еще не окончательно утратил гордость. Но, знаешь…

Он сел рядом с ней, взял ее пальцы в свои, погладил. Мечтательно заметил:

— У тебя руки похожи на его. — Вздохнул. — Нет, Молли, что уж тут кривить душой. Если Джош вдруг оставит Билла, я… я засуну эту пресловутую гордость куда подальше…

Молли молчала, не зная, чем утешить беднягу Барри. Он боролся со слезами. И победил.

Тряхнул головой и почти беззаботно заявил:

— Пойду заведу машину. А ты одевайся.

В половине двенадцатого Рэнди стоял перед входом в трехэтажное здание факультета иностранных языков Вест-Гейтского колледжа и нетерпеливо поглядывал то на часы, то на дорожку, идущую к зданию от парковки преподавательского состава.

В руках он держал изящный букет каких-то мелких, но очень нежных и безумно дорогих цветов, рекомендованных продавщицей, но, заметив, что привлекает к себе внимание, попытался спрятать его под мышку. На нем была летная форма — ему предстояло отправиться в рейс в три пятнадцать пополудни.

Проходящие мимо немногочисленные студентки поглядывали на него с нескрываемым интересом. И неудивительно — не каждый день на территории колледжа попадаются такие красивые парни, да еще в форме, да к тому же летом — в практически мертвый сезон. Кого же он ждет? Кто та счастливица, которой уготованы эти дивные орхидеи, которые он держат непочтительно, словно веник?

«Счастливица» же, ни о чем не подозревая, ехала в направлении Вест-Гейта в сопровождении Барри Стефенса в его непрезентабельном «додже».

Мгновение встречи неудержимо приближалось.

Рэнди трясло от нетерпения, Молли же заливисто и беззаботно смеялась над очередным рассказом приятеля о его работе в рекламном бизнесе.

— Ой, ну хватит, ни за что не поверю, что бывают такие идиоты! — Она вытерла глаза.

— Клянусь, это чистая правда! Готов съесть старый башмак, если вру.

— Господи, это единственное достоинство летнего триместра, — вздохнула Молли, указывая на полупустую парковку. — Остановись вон там, ладно?

Барри исполнил ее пожелание, выключил мотор, вышел и подал ей руку.

— Прошу!

— Бог ты мой, какая галантность! — хихикнула Молли.

— Могу даже проводить тебя до места. И когда прикажете подать карету на обратный путь, милели?

«Миледи» взяла его под руку, и они двинулись к факультету.

Рэнди нетерпеливо повернулся на каблуках и…

Нет!

Не может быть!

Сердце его упало. В голове замелькали обрывочные, отчаянные мысли.

Она же говорила, что рассталась с ним!.. Он же уехал в Нью-Йорк… И почему он так открыто демонстрирует их связь?.. Или он вернулся за ней?.. Развелся и…

Молодой человек побледнел как смерть и в это мгновение понял, что любит эту женщину.

По-настоящему, всем сердцем.

Барри внезапно ощутил, как пальцы Молли сжали его локоть мертвой хваткой стального капкана. Он повернулся, взглянул в ее лицо и испугался.

— Что с тобой?

Она не ответила. Просто не услышала. Машинально передвигала ноги и неподвижно смотрела в одну точку широко открытыми глазами.

Барри проследил за направлением ее взгляда и тихо спросил:

— Мне уйти?

Но Молли помотала головой: нет.

— Это Кларенс? — так же тихо продолжил Барри, но понял, что вопрос глупый. Форма говорила сама за себя.

Она снова отрицательно тряхнула своей роскошной шевелюрой.

— Твой летчик?

Молчание.

Они проследовали мимо оцепеневшего Рэнди в здание факультета. Только там Барри остановился, разжал пальцы Молли и повернул ее к себе лицом.

— Почему ты прошла мимо, словно не знаешь его?

— Барри, не надо… — задыхаясь, пробормотала Молли и прижала ледяные пальцы к пылающим щекам.

— Почему ты так поступила? Неужели не понимаешь, что он подумал? За кого меня принял?

Она наконец-то посмотрела ему в глаза. Нахмурилась.

— Думаешь, за…

— Да, думаю. Ты ведь все рассказала ему.

— Но ты совсем не похож на Кларенса…

— Да? А откуда он может об этом знать? Ты должна выйти и представить нас друг другу.

— Нет! — выкрикнула Молли. Несколько проходящих мимо девушек шарахнулись в сторону и окинули их удивленными взглядами. — Нет, — уже тише продолжила она, потом снова зачастила:

— Я не могу. Не могу. Зачем он приехал сюда? Как нашел меня?

— Молли, Молли, прекрати истерику! — Барри схватил ее за плечи и встряхнул. — Черт бы тебя побрал, Молли! Неужели ты до конца дней своих собираешься упиваться свалившимися на тебя несчастьями и не замечать удачу, даже когда она буквально под ноги падает? Да ты хоть видела лицо этого парня? Дьявол, Молли, если бы на меня кто-то хоть раз посмотрел такими глазами, я был бы счастливейшим из смертных! Да он без ума от тебя.

Ведь… — Он замолчал, видя, что она не слушает его. Снова встряхнул. — Эй, малыш, ты в порядке? Пошли-ка, я отведу тебя в кабинет.

Тебе надо присесть.

Молли безмолвно подчинилась.

Через несколько минут, убедившись, что она пришла в себя и в состоянии вести занятия, Барри простился и выбежал из здания.

Он-то, благодарение Господу, не был таким слабонервным и не собирался упустить Рэнди.

Но высокого светловолосого парня на прежнем месте уже не было. Барри осмотрелся по сторонам и бегом кинулся в самом разумном направлении — на стоянку для посетителей. И успел как раз вовремя: Рэнди уже готовился сесть в машину. Не колеблясь ни мгновения, Барри крикнул: