Колокола счастья - Сью Краммонд Страница 20

— Ты говорила, что Чарлз разводит племенных лошадей. Что же ты там делала? — заинтересовался Рэнди.

— О, я была его правой рукой. Помогала содержать в порядке документацию, вела переговоры с клиентами, договаривалась о закупках. В общем, делала все, что надо для нормального функционирования такого предприятия. Причем неплохо справлялась, — без хвастовства заметила Матильда.

— Так почему же ушла?

— Потому что мы поссорились.

— И что же было тому причиной? — спросил Рэнди и несколько секунд смотрел, как Матильда молча кусает губы. — Или это разглашение семейной тайны?

— Да, некоторым образом. Извини. — Она посмотрела ему в глаза. — Это помеха? Для нашей дружбы?

— Нет. Но я думал о наших отношениях в несколько иных терминах. Более теплых… более нежных… — Рэнди взял ее за руку. — Вчера, когда ты ушла, я долго размышлял. Моя постель пуста и холодна без тебя, дорогая.

Матильда смотрела на него, и сердце ее тяжело забилось где-то в горле.

— Но ты мог бы позвонить и сказать мне об этом.

— Мог бы. Но когда наконец уснул, то проспал до полудня. К тому же, как и тебе, мне надо было сказать это, глядя тебе в глаза.

— Хотела бы я знать это раньше, — пробормотала Матильда. — Я ехала из «Белых садов» с таким ощущением, будто сейчас умру от отчаяния.

— Нечто подобное пришло и мне в голову, когда ты долго не открывала дверь, — мрачно сообщил Рэнди. — Твоя машина здесь, у дверей, так что ты должна быть дома, но не откликаешься.

— Я могла уехать на велосипеде.

— Знаю. Я говорил себе это. Но не верил. — Он вздохнул. — И это заставило меня кое-что понять.

— Что же?

— Что, если бы ты жила у меня, мне не пришлось бы беспокоиться о тебе. — Не спуская с нее теплых, светящихся искренним чувством глаз, Рэнди спросил: — Что скажешь, Тильда?

Если бы он сказал это вчера, подумала она, то ответ был бы однозначным: да! Но бессонная ночь, проведенная в безжалостном, беспристрастном самоанализе, изменила ее отношение и к жизни, и к самой себе.

— Рэнди, я была бы рада перебраться в твою роскошную квартиру… Но не сейчас. Сначала я должна провести генеральную уборку в запыленных углах своей жизни. И если после этого ты еще захочешь меня, тогда я буду счастлива, головокружительно счастлива жить с тобой вместе.

Рэнди встал, притянул ее к себе и потерся щекой о ее бархатистую щеку.

— Не совсем то, на что я надеялся, но в сто раз лучше, чем решительное «нет», которого я ждал после того, как ты ушла.

— Честно говоря, я надеялась, что ты догонишь меня, схватишь в охапку и отнесешь в спальню, — смущенно призналась Матильда. — Но когда ты и не подумал так сделать, то что еще мне оставалось, как только удалиться.

Глаза Рэнди засветились уже знакомым ей страстным блеском.

— А если я сейчас схвачу тебя в охапку и отнесу в спальню, что произойдет?

— Поскольку я в слезливом настроении и нуждаюсь, чтобы меня приласкали, то буду счастлива, если ты окажешь мне такую любезность, мистер Фрейзер.

— Окажу, мисс Бэллистен, непременно окажу, — с чувством произнес Рэнди.

Когда они оказались в спальне, Матильда задернула занавески, а Рэнди подошел сзади и обнял ее за талию.

— Прошло двадцать пять часов и восемнадцать минут с тех пор, как я последний раз занимался с тобой любовью, — сообщил он ей на ухо, потянул ее вниз, на кровать. — Так что берегись: я намереваюсь насладиться тобой в полной мере. По маленькому шажку за раз.

— И куда же эти… шажки приведут нас? — шепотом спросила она, когда его руки и губы начали творить таинство любви с нежностью и страстью, подвергая ее невероятной сладостной муке, терзая и радуя до безумия.

— На небеса… в рай… — ответил он.

Матильда лежала расслабленная, обессилевшая, пока затихали последние отголоски раскатов страсти. Рэнди немного приподнялся, вынул запутавшуюся в ее губах золотистую прядь и спросил:

— Тильда, ты все еще со мной?

— Да, в конце концов я буду с тобой, — улыбнулась она. — Если я перееду к тебе…

— «Когда», а не «если», — поправил он.

— Когда я перееду к тебе, это не всегда будет так яростно, так неистово, так отчаянно, как сейчас, правда ведь?

— Наверное. — Рэнди театрально вздохнул. — Иногда я буду приходить уставшим или у тебя будет болеть голова.

— Не в моем характере придумывать оправдания, — заметила она. — Если мне не захочется заниматься с тобой любовью, я прямо скажу «нет». И ты должен поступать так же.

— Я как-то не представляю, что захочу или смогу сказать тебе «нет».

— Еще как сможешь.

— После дождичка в четверг. — Он нежно потерся щекой о ее висок. — Думаю, мне надо поехать сегодня домой. Две бессонные ночи подряд в ожидании собеседования — слишком тяжело для тебя. А то, что сегодняшняя ночь будет бессонной, если я останусь, это наверняка.

Матильда села и подтянула простыню к подбородку.

— Мне так жаль, что Чарлза с семьей не оказалось дома. — Уголки ее рта задрожали, предвещая зарождающиеся слезы. — Мне было совсем не просто решиться и поехать сегодня в «Белые сады», поверь мне, Рэнди.

— Я верю.

— Конечно, можно было бы переговорить с Чарлзом в городской конторе вчера днем, а еще лучше — позавчера. Но я решила, что удобнее застать его в семейной обстановке. — Она сморгнула слезы. — К тому же мне хотелось повидать Берту и детей. Я жутко скучаю по ним!

Рэнди снова обнял ее и начал нежно баюкать.

— Чем скорее ты помиришься с Чарлзом, тем лучше, Тильда. Увидишь, тебе сразу станет легче.

Матильда прижалась к нему, отказываясь отпускать. Особенно после того, как он сказал, что уезжает на несколько дней за границу.

— А когда я вернусь, мы поговорим. Серьезно поговорим. Мне надо еще кое-что сказать тебе, — сообщил он на прощание.

— Скажи сейчас!

— Когда вернусь. — И Рэнди поцеловал ее. — Так тебе будет о чем размышлять, пока я в отъезде.

Матильда и правда много размышляла о его словах, пока ожидала собеседования, а когда приехала в «Биомед фармасьютикал» и вошла в светлое современное здание, то пожалела, что Рэнди нет рядом и он не может ободрить ее. Пройдет еще три дня, прежде чем они снова увидятся. Эта мысль подавляла, поэтому она выкинула ее из головы и должным образом представилась охраннику на входе, который сообщил о ее прибытии начальству.

Роналд Парсон оказался мужчиной лет пятидесяти, который несказанно удивил Матильду, придя за ней. Он поднялся с ней на восемнадцатый этаж, провел через зал с огромными окнами, полный столов, людей и постоянно трезвонящих телефонов, и ввел в свой кабинет.