Голос рассудка - Ронда Грей Страница 20

Долли чувствовала себя так, будто из нее выпустили весь воздух. Еле добрела до постели. Все кончено! Она осталась у разбитого корыта.

Соберись! — приказала она себе. Жизнь продолжается. Тебе есть для кого жить! Наступит утро, и ты увидишь все в другом свете.

Но сон не шел. Что она наделала! Как могла поступить так глупо?! Ведь она не девочка и вряд ли еще когда-нибудь встретит в своей жизни любовь… Так зачем же лишать себя пусть недолговечного романа? Как ей хотелось взять обратно свои слова! До глубокой ночи вспоминала Долли все счастливые минуты, когда они с Диком были вместе. Совершенно измученная, она забылась сном лишь глубоко за полночь.

Утро не принесло облегчения. Состояние природы было сродни ее собственному. Тяжелые тучи заволокли небо, накрыв остров темно-серым куполом. Но Долли все-таки решила не пропускать свою обычную утреннюю пробежку. Бесшумно, чтобы не разбудить детей, она поднялась с постели и стала одеваться. Движение — это жизнь! Может быть, зарядка поднимет ей настроение, придаст сил и бодрости.

Долли осторожно вышла из дома. В эти ранние утренние часы весь остров спал. Спал наверняка и ее сосед напротив. Если бы можно было хоть на секунду заглянуть в окно его спальни! Она представила себе Дика спящим. Он спокойно и ровно дышит. Длинные густые ресницы бросают тень на высокие скулы. Ей вдруг нестерпимо захотелось лечь рядом, провести пальцем по его губам, прикоснуться к ним своими губами… Но, увы, это уже ничего не изменит. Долли опустила голову и пошла по тропинке, петляющей между дюнами, и вскоре оказалась у самой кромки океана.

Поеживаясь от прохладного ветерка, Долли побежала по влажному песку, утрамбованному прибоем. Дышать она старалась ровно и ритмично, не замедляя и не ускоряя бег. Над головой кричали чайки, вдали вздымались кроны дубов, одетые в клочья тумана. Долли бежала уже десять минут, когда над головой появилась цепочка летящих пеликанов. Сильные птицы опустились на воду вблизи берега и, используя клюв как сачок, принялись исследовать отмель в поисках рыбы.

И чайки, и пеликаны — все напоминало ей о времени, проведенном с Диком. Никогда еще она не чувствовала себя такой одинокой! Подняв голову, Долли посмотрела на восток, туда, где поднималось солнце. Огромный шар оранжевого цвета вставал над горизонтом, окрашивая серое небо переливами персикового и розового. На душе стало немного легче.

Следуя изгибам береговой линии, она бежала туда, где громадный оранжево-красный диск солнца поднимался в молочно-белое небо. Вдруг внимание Долли привлекла одинокая фигура мужчины, который стоял, повернувшись лицом к океану. Неожиданно, словно почувствовав ее взгляд, он повернулся и быстрым шагом пошел ей навстречу. Долли продолжала свой размеренный бег, но, когда расстояние между ними сократилось, остановилась как вкопанная. Она узнала каштановые волосы, мускулистый торс, белые шорты и длинные сильные ноги Дика! Теперь она бежала так быстро, как только могла. Он раскрыл руки ей навстречу, и Долли рванулась к нему, припала щекой к его плечу. Дик заключил ее в свои объятия.

— Долли, милая! — срывающимся голосом начал он. — Я всю ночь думал о тебе, о нас. Я пришел сюда еще затемно и стал ждать тебя. Я так боялся, что ты не придешь!

Без слов она оплела шею Дика руками и подняла к нему лицо. Он прижался к ней губами, и поцелуй смыл горечь ранящих слов, произнесенных накануне. Она провела рукой по его волосам, взъерошив густые жесткие пряди, и, когда он уже собирался отпустить ее, сжала ладонями его лицо и наклонила к своему. Их губы нашли друг друга, и они вновь забылись в горячем страстном поцелуе.

— Долли, дорогая, — прошептал он, — давай начнем все сначала. Представь, что мы только что встретились и незнакомец по имени Дик Флеминг просит у тебя разрешения позвонить.

— О, мистер Флеминг, вам я не могу отказать!

И вновь она подставила губы для поцелуя. Прижавшись друг к другу, они опустились на колени в светлый зыбучий песок. Дик осторожно, но настойчиво уложил Долли рядом с собой. Сжимая ее в объятиях, он языком касался ее языка, жемчуга зубов, розовой плоти нёба. Тела их сплелись в древнем как мир ритуале. Когда возбуждение достигло крайней точки, Долли приподнялась и через голову стащила тенниску. Груди ее набухли от желания. Всякие покровы сейчас только мешали, хотелось всем телом прижаться к его горячему сильному телу.

Дик покрывал поцелуями ее шею, ключицы, опускаясь все ниже к заветной ложбинке между высокими твердыми холмиками. Губы его ловили бледно-розовые соски, жгли плечи, руки, живот. Она гладила его спину, затем пальцы ее скользнули вниз по сильным плечам и рукам, спустились к его узким бедрам… Капельки пота, будто роса, блестели на ее бровях, в ложбинке между грудей, на загорелых плечах Дика.

Ласки становились все более страстными, стон нетерпения вырвался из груди Долли. Руки Дика сомкнулись вокруг ее стана, он целовал живот, опускаясь все ниже, лаская ртом не знавшие загара интимные уголки…

Внезапно Долли показалось, что шум прибоя стал ближе, вода касалась щиколоток. Вот теплые волны перекатились через ее колени, бедра, грудь. Дик вскочил и поднял женщину на руки. По их разгоряченным телам струились потоки воды. Не сразу осознав в чем дело, они наконец расхохотались: это был прилив!

— Время и прилив не щадят никого, даже таких прелестных особ, как ты, Зеленая Веточка!

Дик поднял ее тенниску и отнес свою промокшую русалку на руках в песчаные дюны, подальше от коварных волн. Она легла на песок, а он стал раскладывать на песке одежду для просушки. Смеясь, Долли схватила его за руку:

— Она скорее высохнет на мне, чем на песке!

— Да, но так ты больше радуешь взгляд.

— Кстати, о взглядах. — Долли кивнула в сторону выгнутого полумесяцем залива. В их сторону бежали двое. — Нас чуть не застали на месте преступления! Дай мне чем-нибудь прикрыться!

— Я сам одену тебя, — сказал Дик и стал натягивать на нее мокрую тенниску. Долли почувствовала легкий озноб, хотя солнце уже жарило вовсю. Нелегко было сразу успокоиться после подобных объятий, которые так ничем и не разрешились…

Обнявшись, они пошли по сверкающей песчаной кромке океана, тихо беседуя. Каждый просил у другого прощения за впопыхах сказанные обидные слова, каждый брал вину за ссору на себя. Так продолжалось довольно долго, но, выговорившись, оба замолчали. Неловкое молчание нарушил Дик.

— Что-то у тебя не слишком счастливый вид, Зеленая Веточка. В чем дело?

Она подняла на него печальный взгляд.

— Мы договорились считать происшедшее ночью недоразумением, но ведь если отвлечься от того, в какой форме мы говорили друг с другом, сущность-то слов никуда не делась! С тех пор ничего не изменилось. Мы никогда не сможем быть вместе, а чем дальше, тем труднее будет расстаться…