Ветер разлуки - Соня Мармен Страница 20

В устремленном на него взгляде ее черных глаз мелькнула искорка смеха.

– За четыре года, что я у нее в прислугах, она расколотила три столовых сервиза из прекрасного голландского фарфора! Не обращай внимания, я, признаться, уже привыкла. Алан приедет просить прощения и подарит ей еще кучу посуды!

Александер покосился на дверь и пожал плечами. Однако тревога не покидала его. Конни раздвинула бедра и прижалась к нему, чтобы завладеть его вниманием. Ее уловка удалась: животный инстинкт проснулся и он принялся ласкать гибкое округлое тело руками и ненасытным ртом. Жара стала невыносимой. Их тела блестели от пота, липли друг к другу. Сжав ладонями девичью плоть, он ритмично задвигался под аккомпанемент глубоких вздохов Конни. Удовольствие настигло его под разъяренные вопли миссис Фрейзер, которые иногда прорывались сквозь их с Конни крики наслаждения.

Через некоторое время, когда его возлюбленная мирно спала у него в объятиях, а гнев Аннабель Фрейзер утих, Александер почувствовал запах дыма. Юноша приподнял голову и прислушался – тишина. Однако запах никуда не делся, он даже усилился, что обеспокоило Александера. Осторожно, чтобы не разбудить Конни, он встал и натянул штаны. Потом спустился на первый этаж.

Хозяйка стояла перед очагом, в котором горело яркое пламя, спиной к двери. Бормоча сквозь зубы, она бросала в огонь книги и какие-то предметы. Он кашлянул, сообщая о своем присутствии. Аннабель Фрейзер оглянулась, прижав книгу к груди. Лицо ее было перекошено, взгляд – как у безумной. Она нахмурилась.

– Аласдар?

– Да, это я, мэм. Я подумал… может, вам нужна помощь?

Комната была в ужасном беспорядке: пол усыпан осколками фарфора, повсюду белели вырванные из книг страницы, один-единственный стул стоял на месте, остальные были перевернуты в порыве неумолимой ярости, которая сеет разор на своем пути. Александер спросил себя, всегда ли хозяйка вот так переворачивает дом вверх дном, когда гневается.

Миссис Фрейзер смотрела на него расширенными глазами и молчала. Книга выпала у нее из рук и со стуком упала на пол. Этот звук вывел женщину из оцепенения. Она наклонилась, осторожно подняла томик и погладила переплет.

– Идите спать, Аласдар. Сегодня ночью ваши услуги мне не понадобятся.

Александер не спешил уходить. Было во всем этом что-то тревожное… Может, разбудить Конни, пускай она побудет с хозяйкой?

– Хотя нет, подождите! – вдруг воскликнула она и подошла к нему. – Скажите мне одну вещь… Вы – симпатичный юноша, и я знаю, что вы неравнодушны к женскому полу…

С грустной усмешкой она погладила его по щеке, поросшей юношеским пушком. Аннабель знала об их связи, но никогда не обмолвилась об этом и словом.

– Посмотрите на меня, Аласдар, и будьте со мной честны! Я не хороша собой? Может, я слишком стара, чтобы вызвать у мужчины желание?

Застигнутый врасплох, Александер, покраснев, отступил на шаг и что-то бессвязно пробормотал – таков был его ответ Аннабель Фрейзер. От хозяйки сильно пахло спиртным, она стояла, пошатываясь. Ее роскошные каштановые волосы с золотистым отливом свободно спадали ей на грудь, которую она подсунула ему едва ли не под нос.

– Ну?

– Вы… вы еще очень хорошенькая, миссис Фрейзер, но…

Она усмехнулась, склонила голову набок и посмотрела на него своими блестящими от слез светло-карими глазами.

– Но…

– Я хотел сказать… Вы очень привлекательная для мужчины…

Ну как объяснить ей, что он искренне считает ее красивой, но ведь она годится ему в матери, а потому он никогда не думал о ней как о женщине?

– Вы ляжете со мной в постель?

Он едва не задохнулся от неожиданности и поспешно оттолкнул вцепившиеся в него руки. Миссис Фрейзер пошатнулась и всхлипнула.

– Простите, мэм!

– Не обращайте на меня внимания. Это я должна просить у вас прощения, Аласдар. Вы ничем передо мной не провинились.

Бормоча извинения, он схватил стул, пододвинул к женщине и помог ей сесть. Хозяйка плакала навзрыд, и он не знал, что ему делать с ней.

– Мерзавец! Какой мерзавец! – раскачиваясь из стороны в сторону, бормотала она. – Все это время я думала… A Thighearna mhо́r! [33]

Заметив у нее на щеке кровоподтек, Александер нахмурился.

– Мистер Фрейзер поднял на вас руку?

Саркастический смех наполнил кухню. Совершенно сбитый с толку, Александер уже готов был бежать за Конни, когда Аннабель заговорила глухим голосом:

– О котором мистере Фрейзере вы говорите?

– Ну, о том, что живет в Боли…

Она перестала смеяться и теперь смотрела пустыми глазами на пламя, пожиравшее страницы принадлежавших ее покойному супругу ценных фолиантов.

– Уильям не умер, – сказала она. – Он скрывается на одной ферме в Килмораке. Он дезертировал с поля битвы при Каллодене. Мерзавец! Уже два года я считаю его мертвым, а он даже не счел нужным подать о себе весточку! Так пусть подохнет в куче навоза вместе со своей… со своей любовницей! Пусть только попробует явиться в этот дом!

Огонь в очаге освещал искаженное ненавистью лицо несчастной. Она умолкла и сидела не шевелясь. Книга так и осталась лежать у нее на коленях. Александер решил, что лучше оставить ее в покое. К этой грустной истории он не имел никакого отношения. Он медленно отступил в темноту и, в последний раз оглянувшись на Аннабель Фрейзер, прошел по коридору и поднялся по лестнице в комнату Конни.

Он был слишком взволнован, чтобы заснуть, и долго, пока не забрезжил рассвет, обдумывал собственное положение. Только теперь он осознал, сколько горя доставило матери известие о его гибели. И матери, и сестре Мэри… Как он мог оставить их в неведении? Чем он лучше Уильяма Фрейзера, которого еще недавно безутешная супруга оплакивала, а теперь называет мерзавцем? Александеру было очень стыдно. Думая только о тяготах своей жизни, он забыл о тех, кто его любил.

Пришло время принять решение. Александер знал, что нужно делать, но как быть с Конни? Он съездит в Гленко и вернется – вот что он сделает! С этой мыслью юноша уснул. Разбудил его несколько часов спустя чей-то крик. Сначала Александеру показалось, что это было во сне.

Крик прозвучал снова. Он сел в постели и закашлялся – в комнате было полно дыма. Пожар! Дом горит!

– Конни! – Александер принялся тормошить спящую девушку.

Та пробормотала что-то и медленно открыла глаза.

Дым проник ей в легкие, и Конни закашлялась. Испуганными слезящимися глазами она посмотрела на дверь, за которой слышалось глухое потрескивание, не оставлявшее сомнений в том, что происходило в доме.

– Миссис Фрейзер! Пожар! Она там, внизу! Аласдар!

– Скорее, Конни, одевайся!