Попроси меня остаться - Джессика Гилмор Страница 20

– Вообще-то это штаны для йоги и кашемир, – поправила Лори, обнимая колени руками. Как же давно ей не доводилось смеяться так легко и искренне! – Подожди… – Она вдруг задумалась над его последними словами. – Какие еще поклонники моего стиля? Ты о чем?

Отбросив доску для «Эрудита», Джонас вытянулся на полу, сразу же заняв собой все место. И лежал он так близко, что стоило Лори протянуть руку, как она бы дотронулась до мускулистой ноги в синих джинсах. Сглотнув, она старательно отвела глаза, заставив себя сосредоточиться на потрясающем закате.

– На работу я одеваюсь очень консервативно, – заметила Лори, так и не дождавшись от него ответа. – А больше я никуда и не хожу. Считай, только один раз выбралась, да и то потому, что вы сами уговорили меня отметить мой день рождения.

– Видимо, представления о консервативности в Лондоне и Тренгарте немного различаются. – Джонас лениво выстраивал на доске всякие слова. – Что-то там про крой. Или материю. Или еще нечто в этом духе. Никак не могу определиться, где именно ты покупаешь свои наряды.

– Я заказываю их у специализирующегося на женской одежде портного. – Почему Лори чувствовала себя так, словно призналась в каком-то страшном преступлении? – Ясное дело, сшитая по моим размерам одежда отлично сидит, но я не назвала бы ее модной. Непонятно, правда, зачем я тебе это говорю… – Она покосилась на Джонаса. – Знаешь, если ты скажешь, что твои костюмы не сшиты специально под тебя, я готова съесть одну из фишек от «Эрудита».

Улыбнувшись, Джонас протянул ей «И»:

– Держи, их тут и так слишком много. – Но под ее пристальным взглядом все же опустил руку. – Ладно, ты выиграла, я действительно частенько захожу в одно заведение в Плимуте, хозяин которого немало потрудился на Севил-Роу.

– Я знала! – Но радость от верной догадки быстро исчезла, и Лори устало выдохнула. – А почему моя одежда вообще кого-то волнует?

– Да не то чтобы волнует. Просто ты новенькая, все знают, что нас связывало, да к тому же ты еще и лучше всех одеваешься. В таких разговорах нет ничего особенного, не обращай внимания.

– Мне не нравится, когда обо мне говорят. Наверное, мне стоит обновить гардероб.

– Зачем?

– Чтобы выглядеть так же, как все. Не хочу, чтобы меня выделяли по каким-то признакам помимо моих деловых качеств.

– Да зачем? Глупости все это. Подожди. – Джонас вдруг резко сел и посмотрел ей прямо в глаза. – Так ты поэтому так старательно собиралась в дорогу? Хотела ничем не отличаться от местных?

– Давай ты не будешь меня судить? – Лори чувствовала: еще немного, и она покраснеет. – Ну не нравится мне выделяться. В этом нет ничего особенного.

Джонас все еще пристально ее разглядывал с таким видом, словно пытался прочитать ее мысли, и Лори захотелось отодвинуться и сжаться в комочек.

– Так я прав? Ты хотела слиться с толпой?

– Не понимаю, о чем ты. – Больше всего ей сейчас хотелось убежать, но под пристальным взглядом голубых глаз она не могла даже отвернуться.

– А в Лондоне ты не пела. Ни разу за девять лет.

– Да когда мне было петь? Столько дел…

– И чем же ты занималась? Если не считать работы?

Лори честно постаралась вспомнить, но вся жизнь в Лондоне казалась ей уже такой далекой и туманной, словно прошла не пара недель, а несколько десятков лет.

– Мы ужинали с друзьями, ходили по театрам, музеям и выставкам. Вели обычную нормальную жизнь.

– Нормальную для кого? Для серьезных лондонских профессионалов вроде тебя? Ты что, стадное животное? Ты стараешься одеваться и вести себя так, как принято в месте твоего обитания, но чего ты хочешь на самом деле? Что тебе нравится? Сама-то ты это хотя бы знаешь?

– А тебе-то какое дело? – выдохнула Лори. – Как только наши пути разошлись, ты сразу же выбросил меня из своей жизни, так что не смотри на меня свысока просто за то, что я пытаюсь выглядеть и вести себя соответственно моему положению. Не пытайся заставить меня чувствовать, словно я тебя подвела и во всем виновата.

– Ты о чем? – удивился Джонас. – Как ты меня подвела и в чем виновата? Может, ты виновата перед самой собой? Если ты всю жизнь только и делаешь, что скрываешь свои желания и потребности, как ты можешь найти свое счастье?

– Счастье не в вещах, – огрызнулась Лори и сама удивилась собственной ярости. – Одежда, увлечения, еда – все это не имеет никакого значения. Все, что мне нужно, – это успех и независимость. Ну и еще четкий план.

– А сегодняшние посиделки тоже были по плану?

От этих слов Лори стало больнее, чем от удара.

– Нет, но я гибкая и ко всему могу приспособиться. А еще я очень сильная. Не путай желание вписаться в окружающий мир со слабостью. Как говорится, львы сливаются с пустыней.

Джонас вдруг рассмеялся:

– Слабой я бы тебя точно не назвал. Но львица… На этот раз от подушки пришлось уклоняться ему. – За что? Я же полностью с тобой согласен!

– Если бы тебе довелось пожить с моей матерью, ты бы тоже научился подстраиваться под окружающий мир. – Лори сама не знала, зачем все это говорит, но почему-то ей было очень важно, чтобы Джонас все понял и не считал ее дешевой пустышкой. – Да и как иначе, когда сегодня ты живешь в Стокброкервилле в Суррее, учишь французский и у тебя есть пони, а завтра ты уже обитаешь в коммуне под Гластонбери и мама пытается приучить тебя к имени Звезда. Находя нового мужчину, она полностью преображалась, а мне не оставалось ничего иного, как меняться следом за ней.

– Понимаю, как нелегко тебе пришлось.

– Мне не нужна твоя жалость, просто я хочу объяснить. Вся моя жизнь – одежда, еда, поступки, друзья, все целиком и полностью зависело от ее капризов. И если бы я пыталась цепляться за вещи, я бы просто не смогла вынести такой жизни. Поэтому я поклялась, что никогда и ни в чем не буду ни от кого зависеть. Я много лет тяжело трудилась и в итоге все-таки добилась независимости.

– И с женихом ты именно поэтому и рассталась? Он просто стал тебе не нужен?

– Нет. – К тому же Хьюго ее независимость нравилась. Или, во всяком случае, ей так казалось. – Все было… сложно. А ты именно поэтому и хотел, чтобы я ушла? Потому что я в тебе не нуждалась?

– Ну что ты, я привык к ненужности. Но заметь, что из нас двоих ушла именно ты.

– Наверное… Наверное, я боялась, что как раз в тебе я нуждалась.

– И что в этом плохого?

Лори покачала головой:

– И ты еще спрашиваешь? Я же только начинала свой путь в жизни! Оксфорд, практика в лучших лондонских фирмах… А я, между прочим, всерьез подумывала, чтобы ради тебя все это бросить. Ради мужчины. Но тогда я бы поступила так же, как всегда поступала моя мать. Раз за разом. Джонас, я должна была уйти, иначе потеряла бы себя.

И чтобы не потерять себя, она пожертвовала им самим. Джонас на мгновение прикрыл глаза, вспоминая, каким был в молодости и что чувствовал, когда Лори ушла. Он всегда легко сносил пренебрежение родителей, не желая тратить на них какие-либо чувства, да и вообще предпочитал пореже с ними сталкиваться, но потребность в любви все же чувствовал, так что вся его нежность, ласка и привязанность сосредоточились на молодой хрупкой Лори. Но тогда она была еще слишком молода, чтобы выдержать на себе всю тяжесть его чувств.