Лунное очарование - Дебора Мартин Страница 20

Эсме готова была умереть от унижения. Как может Мириам так мерзко думать о ней?!

– Никакого ребенка нет! – с вызовом крикнула она. – А если вы выдадите меня замуж за этого негодяя торговца, то ребенка у меня никогда и не будет – я не уверена, что он в его годы все еще на это способен!

Эти слова вырвались у Эсме помимо ее воли, и лишь в следующее мгновение она поняла, что их не следовало произносить. К чему было выдавать отцу и тетке свою осведомленность – на самом деле это Ламун и Мей, будучи замужними, успели поделиться с Эсме кое-какими секретами…

– Да, дочка, – Джеймс покачал головой, – похоже, ты и вправду испорченна. Чем тебе не угодил мистер Майклз? Он человек порядочный – не из тех, кто позабавится с тобой и бросит…

– Но я не люблю его, папа! Или для тебя это ничего не значит?

– Ты хочешь сказать, – усмехнулся Джеймс, – что любишь того женатого мужчину?

– Да нет же никакого мужчины!

– И лорда Уинтропа тоже нет?

– Уинтропа? Он есть, но я его ненавижу!

Взгляд Джеймса немного смягчился.

– Я понимаю тебя, дочка. В твоем возрасте естественно кого-то любить или, во всяком случае, желать кого-то любить. Но по-моему, лучше жить с нелюбимым мужем, чем любить кого-нибудь, кто сегодня развлекается с тобой, а завтра бросит.

– Я надеюсь обрести взаимную любовь, папа.

Джеймс с видом умудренного человека покачал головой:

– Увы, взаимной любви не бывает. Как правило, оказывается, что ты любишь человека, а он готов продать тебя ни за грош…

Эти слова больно кольнули Эсме – Джеймс явно намекал на свою покойную жену. Но еще больнее было то, что отец готов выдать ее замуж за человека, который ей отвратителен.

– Ради всего святого, – начала она, – я не хочу замуж за этого Майклза!

– Хватит, Эсме! – резко прервал ее Монтроуз. – И ты выйдешь за него, или ты мне больше не дочь!

Таким Эсме отца еще не видела. Слезы застилали ей глаза, и она была не в силах взглянуть на него. Вместо этого, поднявшись, она посмотрела на Мириам:

– Признавайся, ты все это придумала? Я знаю, что тебе не терпится избавиться от меня, чтобы вернуться в свой ненаглядный Лондон! Что ж, поезжай, никто тебя не держит! Нет, ты останешься здесь, потому что зависишь от отца материально!

– Ты слышал, Джеймс? – Мириам пыталась изображать из себя обиженную невинность. – Как тебе это нравится? Твоя дочь путается неизвестно с кем, вся изолгалась – и еще пытается все свалить с больной головы на здоровую! И ты это позволяешь? Не кажется ли тебе, что наша красавица заслужила хорошего ремня?

– Да помолчите вы обе! – Джеймс, резко поднявшись со стула, встал между женщинами. – Эсме, отправляйся в свою комнату. Я должен спокойно подумать, что мне с тобой делать. Или, – произнес он после небольшой паузы, – пожалуй, лучше останься, а ты, Мириам, будь любезна, покинь нас!

Гордо задрав подбородок, Мил не спеша удалилась.

– Прости меня, папа, – проговорила Эсме, коснувшись руки отца, – что я ходила на Лой Кратонг, не спросив у тебя. Бог свидетель, я не хотела тебя обидеть. Обещаю, этого больше не повторится!

– Но ты все скрыла, Эсме. Возможно, это и в самом деле не единственное, что ты скрываешь от меня…

– Папа, неужели ты правда веришь, что я способна стать чьей-то любовницей, тем более любовницей женатого мужчины? Или что у меня что-то было с лордом Уинтропом?

– Прошу тебя, Эсме, не лги мне больше, не рви мое сердце! Скажи мне всю правду – кто этот мужчина? Я готов простить тебя, но, похоже, ты вовсе ни в чем не раскаиваешься!

– Да не в чем мне раскаиваться, папа! Я чиста перед тобой, как перед Богом! Неужели ты не видишь, что кому-то понадобилось меня оклеветать?

– Но кому и зачем?

– Если бы я знала, папа!

– Люди не станут распускать подобные слухи ни с того ни с сего. Стало быть, во всем этом есть по крайней мере крупица правды. Но даже если все это вымышлено от начала до конца, ты не можешь оставаться в Бангкоке, если уж про тебя начали ходить подобные сплетни. И что тогда понесло тебя на этот Лой Кратонг? Того, что тебя там видели, уже достаточно, чтобы люди начали сомневаться в твоей порядочности!

Эсме вдруг почувствовала такую злобу на отца, какую раньше ей никогда не приходилось испытывать.

– А тебе не кажется, – сквозь зубы проговорила она, – что уже поздно, превращать меня в «порядочную девушку»? Все эти годы ты позволял мне все, что моей душе заблагорассудится, а теперь вдруг оказывается, что я делаю совсем не то! Спрашивается, кто виноват в моем воспитании?

Джеймс тяжело вздохнул, понимая, что дочь в чем-то права, но сдаваться, по-видимому, не собирался.

– Не спорю, тут я действительно виноват, – признал он, – и ты права – что сделано, того не воротишь. Я должен исправлять свои ошибки – лучше поздно, чем никогда. В конце концов, я должен сделать это во имя твоей матери. Думаю, она сама не захотела бы, чтобы дочь повторяла ее ошибки.

Эсме посмотрела на отца, все еще не оставляя надежды его разжалобить, но, судя по его лицу, Джеймс был непреклонен. Эсме ничего не оставалось, как только удалиться, и она так и не увидела, как из глаз отца скатилась горькая скупая слеза.

Стоя на борту парохода, Йен задумчиво смотрел на простиравшуюся перед ним панораму Бангкока. Удача не улыбнулась ему в приюте – там действительно имелось несколько талантливых парней, которые подошли бы, если бы оказались на месте, – но все они в данный момент уже имели работу. В результате ему пришлось уйти ни с чем. Правда, в городе он мог пользоваться услугами переводчика из консульства, но отпускать его с Йеном начальство отказалось. Собственно говоря, ситуация с отсутствием переводчика возникла из-за путаницы. Секретарь Йена, Чен, считался сиамцем, хотя на самом деле был китайцем и не знал сиамского. В консульстве в Чингмэе, разумеется, нашелся бы переводчик, но на время путешествия Йен будет, что называется, «без языка», а это его никак не устраивало.

Эсме Монтроуз – вот кто был ему сейчас нужен! Эта бойкая, живая девочка наверняка скрасила бы его путешествие… Но будут ли ее слушаться матросы?

Правда, Эсме вряд ли поехала бы с ним – тетка ее ни за что не отпустит, особенно после того, как ей сообщили про языческое празднество. Узнала же она об этом от известной сплетницы Харриет Бингэм, а та – от не в меру болтливых подружек-сиамок. Теперь не пройдет и недели, как об этой истории будет оповещен весь свет.

Разумеется, Мириам узнала и о том, что на пристани Эсме встретилась с ним, Йеном, и наверняка сделала из этого соответствующие выводы, раздув их до невероятных размеров. Вот почему она так набросилась на него во время их разговора. Сначала, помня об обещании, данном Эсме, Йен вообще все отрицал, но затем понял, что совершил большую ошибку. Отрицая малую вину Эсме, он лишь добился того, что заставил разгневанную мегеру приписать племяннице большую вину, которой на самом деле вовсе не было.