Твоя вина - Мерседес Рон Страница 20

– Правда?

Переехать к нему? Все во взгляде Ника говорило о серьезности намерений: он по-настоящему этого хотел.

Николас обхватил мое лицо ладонями.

– Пожалуйста, скажи «да».

Это уж слишком, я не могла поставить себя в такое положение. Я слезла со стола и принялась расхаживать по комнате.

– Николас, мне восемнадцать, – начала я. Он стоял, хмуро глядя на меня. – Восемнадцать, – повторила я на тот случай, если он не понял. Я чувствовала, как внутри меня растет тревога. Это чувство, что мы не на равных и парню нужно больше, чем я могу дать, безумно пугало меня.

– Ты более зрелая, чем любая девушка моего возраста, ты ведь даже не ощущаешь себя на восемнадцать, Ноа. Не обращай внимания на всякие глупости, это смешно. Если бы ты жила здесь, мы бы не расставались, – сказал он, присев на стол и скрестив руки на груди. – Ты не хочешь жить со мной. Не хочешь? – выпалил Ник секунду спустя.

Ох… как объяснить, что дело совсем не в желаниях? Как сказать, что я боюсь сделать этот шаг? Я еще так молода… Мне было страшно. А если Ник узнает обо всех моих странностях, проблемах из прошлого, вдруг он устанет от меня и еще хуже – бросит?

– Конечно, хочу. – Я кивнула, с опаской приближаясь к нему, а Ник наблюдал за мной с высоты своего роста, не двигая ни единым мускулом. – Я боюсь, что мы испортим то, что имеем сейчас, причем очень быстро.

Николас покачал головой.

– Чепуха! Ноа, послушай, уже поздно об этом рассуждать, мы и так летим со скоростью света, ты ведь в курсе? Ты знаешь меня и прекрасно понимаешь, что я никогда бы не пошел на такое ни с кем, кроме тебя, и если я так решил, то подумал, что это правильно. Наша жизнь касается только нас, а я не могу быть далеко от тебя… как и ты… Нам нельзя разлучаться, Рыжая.

Я вздохнула, пытаясь успокоиться. Жить с Николасом… это как прекрасный сон, видеть его каждый день, чувствовать себя защищенной круглые сутки напролет, любить его днем и ночью.

– К сожалению, я вряд ли смогу стать той, кого ты нарисовал в своем воображении, – призналась я дрожащим голосом.

Николас протянул руку, чтобы погладить меня по щеке. Его глаза внимательно и восхищенно смотрели на мое испуганное лицо.

– Хочу видеть тебя, когда просыпаюсь, – проговорил он, проводя пальцем по моей нижней губе. – Хочу целовать эти губы перед сном, – продолжал он хриплым голосом. – Чувствовать тебя рядом каждый раз, когда ложусь в кровать. Засыпать с твоих объятиях. Смотреть на тебя, пока ты еще не проснулась, заботиться каждую минуту дня.

Я подняла глаза и поняла, что каждое слово исходит прямо из его сердца. Он был серьезен, он любил меня, ему нравилось, что я нахожусь рядом.

Я чувствовала, как сердцебиение учащается, как что-то внутри меня воспаляется от счастья, тает. Неужели я настолько сильно люблю Ника? Каким образом он получил от меня так много, а меня даже не затруднило дать ему все это?

– Да. Я буду жить с тобой, – заверила я парня, не веря своим словам.

Он просиял.

– Повтори, – попросил он, отрываясь от стола и нежно взяв меня за подбородок.

– Я буду жить с тобой, мы будем жить вместе.

Больше никаких кошмаров, никаких страхов – рядом с Ником я бы постепенно пришла в себя, с ним я бы все преодолела. Он обнял меня и страстно поцеловал, я чувствовала его улыбку, я делала его счастливым и знала это.

Я любила его.

– Боже, как я тебя люблю! – воскликнул он, прижимая меня к груди.

Я обняла его в ответ и рассмеялась, увидев через его плечо, как Н смотрит на нас: маленький, черный, с такими ясными глазами. Мы бы жили втроем, Ник, Н и я.

К сожалению, следующие несколько дней пролетели мгновенно. Мама даже не догадывалась, что я перееду к Нику, когда вернусь из путешествия по Европе, я и не думала рассказывать ей, пока это не станет необходимо. Николас пребывал в очень хорошем настроении, которое постепенно угасало, поскольку он целиком и полностью осознал, что меня не будет почти целый месяц.

Ник обстоятельно отнесся к моему будущему переезду, опустошил половину шкафа и комода, чтобы у меня имелось место для одежды, которую я уже тайком приносила к нему. Пентхаус из слишком мужественного (по моему мнению) стал более легкомысленным. Мы купили цветные подушки, и я заставила парня сменить темные простыни в спальне на белые и куда более уютные.

Николас был в восторге. Такие перемены для него – это словно покрасить пол в розовый цвет, но пока я находилась рядом, ему было все равно. Я притащила в пентхаус несколько моих любимых книг, а мама, похоже, ничего не заметила.

Жара полностью захватила город, можно было забыть о свитерах и брюках. Ник водил меня на пляж почти каждый день, мы купались в океане. Он безуспешно пытался заставить меня научиться серфингу…

Однако, наконец, наступило то утро, когда нам с мамой предстояло начать путешествие, которое должно было продлиться до середины августа.

Боже, неужто я смогу так долго быть в разлуке с Ником!

Мы были в моей комнате. Открытый чемодан лежал на кровати, Николас сидел в кресле у стола, играл с Н и намеренно не обращал на меня внимания. Теперь он злился, не хотел ничего слышать ни о поездке, ни о том, что с ней связано, но через пару часов нужно было ехать в аэропорт, поэтому парень взял себя в руки.

Я перекладывала вещи в чемодане с места на место, даже не понимая, что делаю, и так раз пять. В конце концов я спрятала паспорт в надежное место (я его уже теряла и обнаружила три дня назад в пентхаусе Ника). Сам Николас угрожал привязать меня к кровати, даже не кормить Н, если я не останусь. Я игнорировала каждую его попытку саботировать поездку, мне тоже было нелегко, может, даже тяжелее.

– Я только предупреждаю тебя, что жара в Испании адская, кроме того, ты не любишь морепродукты, поэтому забудь о ней. Эйфелева башня явно переоценена… Как только поднимешься, сразу спросишь себя: «И это все?» И от Англии тоже не ждите ничего хорошего, погода ужасная, люди – слишком серьезные и скучные…

– У тебя целый список заготовлен? – отрезала я, теряя самообладание. Подошла к нему и забрала Н из его рук. Ник купил для котенка глупую игрушку, которая сводила малыша с ума: у парня было уже около дюжины царапин.

Я повернулась к Николасу спиной, но он схватил меня и заставил сесть к нему на колени – вместе с Н.

Ник сурово посмотрел на меня, словно обдумывая, озвучить ли ему вслух мысли, которые крутились у него в голове.

– Не уезжай, – бросил он.

Я закатила глаза. Только не начинай.

– Давай, Н, взять его! – приказала я котенку, подхватив меховой комочек и подняв перед лицом парня.

Ник нахмурился. «Лучше веди себя хорошо, котенок, мы же не хотим, чтобы этот псих выбросил тебя из окна». Я притянула Н и поцеловала в пушистую головку.