Послушание и наказание - Эра Фогель Страница 20

– Приведи себя в порядок, – мягко, но властно приказал он. – Ты должна одеться в то же самое, только в этот раз можешь надеть трусики. Я приму душ у себя и займусь ужином. Ужасно хочется есть.

Я согласно кивнула и вздохнула с облегчением, когда осталась одна.

Расслабив измученные мышцы под очень горячим душем, я наконец успокоилась и смогла взглянуть на ситуацию уже с другой стороны.

Да, такое жадное проявление страсти было незнакомым для меня чувством, но также я отметила, что я не изменяла сама себе. Я никого не строила из себя и не пыталась понравится Хозяину. Возможно, Декарт прав, и мне в самом деле подходит подобный род сексуальных отношений?

Да, я была не девственницей в момент первой близости с Декартом, но и не могла заявить на тот момент, что первый сексуальный опыт принес мне удовольствие. Мне было до ужаса стыдно и неловко. Я чувствовала себя некрасивой, неуклюжей и полнейшим деревом в постели. Думаю, мой партнер подумал обо мне то же самое.

Однако с Декартом мне и вправду было легко раскрываться в этом плане. Сегодня произошла моя вторая близость с ним и я была близка к чувству обожания моего Хозяина. Он и вправду был со мной таким внимательным, чутким, терпеливым, но и в то же время уверенным, сильным и по-хорошему напористым.

И сейчас, чувствуя уже привычную дрожь в ногах после близости, я расплылась в стыдливой улыбке от своих чувств. Кажется, я влюбляюсь в него.

От осознания своих чувств, горячее тепло прошлось по моей груди, заставив сердце биться чаще.

Но стоит ли мне показывать всю искренность своих чувств к Хозяину, или лучше держать дистанцию? Что если он только рассердится, увидев во мне влюбленную бесхарактерную дурочку, готовую стелиться перед ним?

Нет, такой мне точно не стоит быть в его глазах. Как же мне себя вести?

Я еще никогда не испытывала ничего подобного и не знала, как себя вести.

Мне срочно нужно поговорить с Марусей!

С волнительно бьющимся сердцем я спустилась вниз, где Декарт уже сидел за накрытым столом.

Свежий, с влажными волосами, спускающимися чуть ниже плеч и белой футболке, обнажающей его сильные предплечья, Декарт выглядел таким красивым, что у меня снова все скрутило внизу живота.

Нужно держать себя в руках, Гая. Ведь для него это игра. Вполне возможно, что ему не нужна от меня влюбленность, а я лишь заставлю его этим стать более холодным со мной. А может и вовсе выведу его на серьезный разговор о том, что ему не нужны никакие другие отношения. Ведь если он до сих не обзавелся семьёй значит, она ему не нужна.

А вдруг… Вдруг у его есть семья? И за игрой он, наоборот, отдыхает от нее?

Меня передёрнуло от подобной мысли.

Надо бы как-то аккуратно разведать этот вопрос.

Наконец вновь оказавшись у ног моего Хозяина, я подняла на него глаза и невольно вновь залюбовалась его необычной красотой, а затем улыбнулась.

– Кажется, мой котенок чувствует себя намного лучше? – с долей совсем необидной иронии заметил Декарт. – Мне нравится, как у тебя сейчас горят глазки, моя самочка.

Я зарделась и от его голоса, и от похвалы, и от такого прямого намека на минувший секс.

Боже, как стыдно… и как хорошо!

Я опустила глаза и покорно принялась есть из моей миски, снова не притрагиваясь к пище никак иначе, кроме как губами.

Остаток вечера прошел для меня как в тумане. После еды меня окончательно разморило, и я едва соображала, что происходит.

Декарт, наверное, тоже устал, так как решил отправиться спать не два часа ночи, как он мне говорил, а в одиннадцать.

Но в кровати моего Хозяина меня ждал новый сюрприз.

– Как я тебе говорил, – сообщил мне Декарт, – каждую ночь ты будешь спать со мной.

Мужчина уже снял с меня всю одежду и завернул в теплое одеяло.

– Но спать ты будешь как все примерные питомцы – у меня в ногах.

Я широко раскрыла глаза от удивления и тут же прислушалась к себе. Что я чувствую от его слов?

Унижение? Наверное, любая девушка почувствовала бы именно это чувство, если бы ей приказали спать в ногах. Но… Это ведь не на полу. Не на коврике возле входной двери. Это ведь все равно в кровати Декарта. Это совсем не унизительно. Или… это у меня совсем нет гордости и уважения к себе, что я совсем не чувствую себя ущемленной после его слов?

Или все же должна чувствовать?

– Мой котенок, – Декарт обнял меня за талию и прижал к себе, – не воспринимай это как наказание или унижение. Не бойся: такого не случится, что я случайно ударю тебя ночью или скину с кровати. Но я хочу, чтобы ты с каждым днём всё глубже проникалась игрой и все отчётливее понимала как ты должна со мной себя вести, да и кто ты такая на самом деле. Ты – моя зверушка и относится к тебе я буду именно так. Ты должна четко знать свои права и обязанности перед своим Хозяином. Кроме того, это воспитает в тебе дисциплинированность, а она тебе очень нужна. Какие-то границы тебе нарушать запрещено. Но и в тоже время каких-то границ у тебя не будет вообще. Понятно?

Я кивнула, ни капли не обидевшись на его слова, и через минуту устроилась в нижней части кровати, так и не вылезая из своего одеяльного кокона.

– Тогда спокойной ночи, мой котенок, – Декарт погладил меня по голове, а я с благодарностью приняла его ласку. – Наберись сил к завтрашнему дню.

Мужчина погасил свет, и комната наполнилась мягкими тенями.

Воспоминания сегодняшнего дня отрывками проносились в моей голове, а все думала должно ли мне быть обидно за такое обращение или нет. Но не находила ответа.