Слишком чужой, чтобы быть родным - Джулия Поздно Страница 20

— Вдох-выдох, взгляд направлен в межбровную складку, освобождаем себя от лишних мыслей, — монотонно тянула каждое слово инструктор.

При всем моем внешнем изяществе и хрупкости, мышцы ни в какую не хотели поддаваться внезапной нагрузке, с дыханием я совсем запуталась и чуть не задохнулась, вовремя не выдохнув.

— А теперь Падмасана, — проговорила Юлия, и за какие-то секунды сидя плавно скрестила ноги и прижала их к полу.

Злясь и ругаясь себе под нос, я пыталась скрестить ноги в позе «Лотос», а потом выполняя «Адхо Мукха Шванасана», я чуть не упала «мордой в пол», как высказалась позже Ольга.

— В первый и в последний раз, — измученным голосом сказала я достаточно громко.

Несколько представительниц слабого пола обернулись на меня и неодобрительно смерили взглядом.

— Ты мне еще потом, спасибо скажешь, когда придется ребенка на руках носить… — с невозмутимым видом проговорила подруга и сделала глубокий вдох, прикрывая глаза.         «Боже, дай мне сил отсюда выбраться живой!» — мой взгляд уперся в резиновый коврик, а пятая точка устремилась вверх.

— Вы чувствуете, как с каждым вашим движением позвоночник растягивается…   Я покачнулась в сторону и услышала неприятный хруст в пояснице, спина противно заныла.

— Оля, кажется, я неудачно повернулась, — испуганно проговорила я.

— Тебе показалось: дома примешь теплый душ, отдохнешь и все будет в норме.

— Закройте глаза, примите удобную позу, руки вдоль тела, — нараспев проговорила Юлия и включила новую мелодию. — Вспомните всех тех, кто вас обидел и простите!

Я прикрыла глаза, подумала о Кирилле и тут меня прорвало. Слезы ручейками потекли по щекам, от жалости к себе и, еще не родившемуся ребенку …Ни о каком прощении не было и речи.

— Катен, ты чего рыдаешь? — испугано спросила Ольга.

— Я? Не знаю… — растеряно проговорила я и попыталась встать. — Птичку жалко стало…

Но нормально подняться с коврика я не смогла. Щелчок-хруст и резкая боль прострелила поясницу, как только я сделала попытку встать.

— Оля, помоги!

— Катен, ты чего это?

— Кажется, самой мне не осилить подъем с пола.

До дома мы добирались на такси. Я пыталась принять удобную позу на заднем сидении и тихонько постанывала на каждой кочке от боли.

— Катен, ну прости меня дуру! Я не думала, что все вот так закончится. Бери на завтра отгул.

— Нет! Нет! И нет! Это исключено! Ты понимаешь, что я на испытательном сроке, да еще и беременная!?

Меня бросило в жар от одной мысли, что мне опять придется отвечать на вопросы Вадима: зачем и почему! Нет уж, дудки! На работу я пойду обязательно.

Всю ночь я не спала, пытаясь найти удобное положение для сна, чтобы не испытывать ноющий боли.

Утро на работе, всегда начиналось по одному и тому же сценарию: я включала кофе-машину и садилась за проверку электронной почты. Из потока входящих писем и спама —в глаза бросилось письмо на английском языке.

«Еще вчера его не было» — я точно это помнила, так как всегда перед уходом с работы проверяю почту еще раз.

В тексте письма сообщалось о приезде инженера Давида Шкрла для получения оборудования и организации застройки выставочного павильона Чешской республики.  Представитель чешской выставки должен был прилететь сегодня, без указания конкретного времени.

Я взяла телефон и быстро выбрала из контактов служебный номер господина Марека Лишка, но ответа я так и не дождалась.

Вдруг меня осенило: я же совсем забыла о разнице во времени между Москвой и Брно.

Ровно в девять на пороге приемной появился мужчина в светлой рубашке и джинсах.

— Dobré ráno! — темноволосый красавец улыбнулся и пристально посмотрел на меня.

— Доброе утро, — ответила я ему, сбросив, звонок на телефоне и улыбнулась. —  Господин Давид Шкрла?

В ответ он улыбнулся широкой улыбкой, обнажив белоснежные зубы и на довольно сносном русском языке продолжил:

— Рад с вами познакомиться госпожа Катерина Николаева!

Я была удивлена его осведомленностью о моей персоне, но даже и бровью не повела.

— Взаимно! Мы получили уведомление о вашем приезде! Вадим Николаевич будет с минуты на минуту. Присаживайтесь! Чашечку кофе?

— О, да! — проговорил чех. Кофе очень черный и много сахара!

Давид удобно разместился на гостевом диване. Оставалось дождаться только Ковалева.

— Ваш кофе, — склонилась я к журнальному столику, чтобы поставить чашку и выложить на блюдце имбирное печенье с шоколадным бисквитом.

Внезапная боль пронзила поясницу, и я тихонько ойкнула и схватилась рукой за спину. Перепуганный Давид подскочил с дивана.

— У вас болит спина? О, мне так это знакомо! Я сейчас вам помогу, — сказал он и зашел мне за спину.

Я почувствовала, как он аккуратно берет меня под локти и начинает наклонять мое туловище назад.

— Доверьтесь мне и расслабьтесь, — попросил Давид, видимо, почувствовав, напряжение в моем теле. — Три, два, один! — начал он отсчет и вдруг прижавшись ко мне всем телом сильно дернул меня назад, на себя.

В спине что-то хрустнуло, и я заорала не столько от боли, сколько от страха.

— А-а-а-а-а-а!

— Все хорошо? — с нежностью и сочувствием в голосе спросил чех, продолжая держать меня под локти и слегка, приподняв от пола.

— Интересная поза! А что тут, собственно говоря, происходит, Катерина Юрьевна? — раздался знакомый баритон, чуть ли не над моим ухом.

Я лихорадочно представила пикантность близости наших тел с Давидом и с мольбой в голосе произнесла:

— Давид, поставьте меня на пол. Доброе утро, Вадим Денисович…