(не) беги от меня, малышка - Мария Зайцева Страница 20

Стоп! А ведь Петр меня знал, как Элю… И раньше меня все называли именно Элей...

Если искал, то запросто мог…

Нет-нет! Он не искал меня. Он не узнал меня.

И это к лучшему, конечно же.

Ежусь, переживая заново происходящее в этой комнате всего полчаса назад.

Сердце опять начинает стучать, сильно-сильно, губы исцелованные пересыхают.

Второй секс в моей жизни получился незабываемым. Как и первый, впрочем.

Наверно, пора задуматься о своей ущербности?

В то время, как мои ровесницы напропалую заводили романы и отдыхали, я училась, работала, рожала, поднимала ребенка, опять училась, опять работала, решала жилищные вопросы…

Не до мужчин мне было.

Да и не хотелось никого, после моего ангела-хранителя. Даже сравнивать ни с кем не могла. Не желала.

Мой пожарный, мой первый мужчина так и оставался все это время единственным. Да так и останется, похоже. Потому что старые эмоции наложились на новые…

И вот что мне теперь делать-то?

Я нервно поправляю ворот халата, чтоб острый Ирискин взгляд не заметил ничего лишнего.

Потому что Петр Григорьевич не сдерживался. Совсем. И я не сдерживалась.

И сказать, что жалею о произошедшем… Это неправда будет.

Не жалею.

Я этого хотела все же. Просто не с Петром Григорьевичем. А с тем мальчиком, что пытался когда-то остановить меня в больничной палате.

С тем, который говорил: «Убери руки, малышка, хватит. Я просто проверял».

А я не послушалась тогда.

Глупая. Упрямая. Счастливая. Только теперь я осознаю, насколько счастлива была. Насколько летела.

Потому что сегодня…

Практически то же самое испытала. Когда нес он меня на руках в больничную палату. Оберегал, легко и шутя придерживая, не допуская, чтоб пострадала.

И потом тоже. На руках.

Спокойно так, несмотря на то, что я уже не была сорокакилограммовой малышкой.

Он словно вернул себя прежнего.

И мне захотелось… Хоть на мгновение ощутить то состояние радости, блаженства, когда я летела к нему по больничному коридору.

Летела, еще не зная, что пожарного моего, ангела-хранителя моего больше нет.

Совсем нет.

Я потому и похоронила его в памяти сына. Правильно сделала, как выяснилось.

– Ты меня слышишь? Ты какая-то расстроенная, – Иришка внимательно пытается меня рассмотреть, при этом её острый нос разъезжается по экрану, и я смеюсь. Немного истерично.

– Мам, ты только не болей, – настроение Иришки передаётся Данчику, и он тоже начинает пихать нос в экран.

Эти двое – просто одна большая прелесть.

– Да, всё в порядке! Люблю я вас. Соскучилась безумно! Всё брошу и приеду поскорей, – улыбаюсь, но внутри какой-то бардак творится.

Разговор прерывает стук в дверь.

Что, опять?!

Невольно вздрагиваю.

Неужели вернулся?

Надо скорее…

– До завтра, мои дорогие, – торопливо прощаюсь и сворачиваю чат.

Иду к двери, готовясь… Не знаю, к чему. К еще одному раунду секса?

К вопросам?

К неожиданному просветлению?

Чего больше всего боюсь?

Наверно, последнего.

Потому что не надо мне просветления твоего, Петр Григорьевич. Достаточно и того, что чуть в обморок не упала, увидев твой пристальный взгляд. Слишком ты внимательно смотрел на моего сына, большой босс.

Теперь, идя открывать дверь настойчиво стучащему посетителю, я готовлюсь опять к обороне.

Потому что продолжать все это – вообще не вариант.

И осталось только объяснить свою позицию боссу. Не исключено, что после этого он вызовет мне психиатрическую бригаду. Но это самый правильный для меня путь.

Гораздо лучше, чем продолжать врать и обливаться холодным потом, пытаясь объяснить, почему я столько времени скрывала его сына. После такого я точно в психушку попаду. На принудительное лечение.

А мой мальчик поедет к отцу, которого он давно похоронил.

Взбодренная такими жизнеутверждающими мыслями, я резко распахиваю дверь, строя заранее максимально непроницаемое лицо, но, как оказывается, зря трачу энергию.

Потому что на пороге стоит молодой адвокат из команды Алексеева с букетом бордовых роз. Я даже имя его не запомнила. Неприлично как-то.

Весь пыл уносит, я начинаю нервно запахивать халат. Ещё в дверном проёме появляется Константин Михайлович.

Нависает такая безумная пауза, что кажется сейчас что-то взорвётся. Двое мужчин в дорогих костюмах, с иголочки, изысканным парфюмом тянет.

И я.

В халате, мокрая, напуганная переминаюсь с ноги на ногу.

– Лада Леонидовна, – старик, как самый разумный в нашей странной компании оживает первым, – а вы почему не одеты? Мы без предупреждения, решили вас подвести.

– По дороге как раз, – сказал молодой адвокат, паскудно так прилипнув взглядом к моей груди, которую я усердно продолжала прятать.

– Простите, я не поняла, – отвечаю тихо, неловко поправляю волосы.

– Фуршет через сорок минут. Вы приглашены, – напоминает Константин Михайлович с довольной улыбкой. Он глазами по фигуре моей не шарит, но в лицо смотрит пристально.

– Я совсем забыла, – ослабленно выдыхаю я, – наверно я не пойду.

– Неправильный ответ, – молодой адвокат насильно впихивает мне букет. – Сколько вам нужно времени на сборы?

– Я не… Уверена, что готова к подобным мероприятиям…

Я реально не готова, даже платья не взяла!

- У меня и наряда нет достойного…

Я вообще не думала, что какие-то фуршеты планируются, со всеми своими переживаниями упустила эту информацию.

– Вы великолепны в любом виде, – уверяет галантный Константин Михайлович, – мы ждём вас.

- Да, ждем, - молодой адвокат, мазнув напоследок взглядом по моей груди, подается назад. Похоже, Константин Михайлович его утаскивает прочь.

Я растерянно закрываю за ними дверь, оглядываюсь на распахнутый чемодан.

Фуршет…

Да. Что-то такое коллеги говорили сегодня. Я, как всегда, ушами прохлопала.

Неудивительно, конечно, если постоянно нападения из-за угла ждешь.

И уж тем более, после такого секса… Тут вообще все на свете забудешь. Вот как, скажите, смотреть после этого на других мужчин?

Да это же нереально просто!