Муж понарошку - Мари Князева Страница 20

Дома Надю ждали обычные заботы: нужно было вымыть баню, прополоть грядки, помочь бабе Зине с приготовлением обеда, накрыть на стол... Алексей в это время, само собой, пропадал где-то на своих стройках и в гараже, и, увидев его за столом, Надя поняла, что тоже очень соскучилась по нему. Они ведь не виделись почти целые сутки – и теперь она острее чувствовала, как ее будоражит его голос и взгляд, а от мыслей о прикосновении и вовсе кружилась голова. Надя не осмелилась обнять Алёшу при встрече утром у Гали, и весь оставшийся день она буквально не могла думать ни о чем другом.

Когда все разошлись по комнатам после ужина, Надя вымыла посуду и с замиранием сердца остановилась у двери своего мужа. Выждав несколько секунд, но так и не перестав волноваться, она постучала.

– Войдите, – донесся из комнаты такой приятный, ясный мужской голос.

Надя вдохнула, открыла дверь и шагнула внутрь. Алёша сидел на заправленной кровати и читал книгу при свете настольной лампы, стоявшей на тумбочке. Когда Надя вошла, он поднял голову и ласково улыбнулся ей.

– Что ты читаешь? – спросила она дрожащим от волнения голосом.

– Турненев, "Отцы и дети".

– Беллетристика?! – удивилась Надя.

Алексей пожал плечами:

– Почему бы и нет? Проходи, садись, – он указал глазами на свою кровать. – Ты что-то хотела спросить?

Надя присела на краешек.

– Да... то есть, нет... Я... просто хотела поговорить с тобой.

– О чем?

– О чем-нибудь. Вот, например, об этой книжке...

Губы Алексея тронула слабая улыбка, и Наде невыносимо захотелось попробовать эту улыбку на вкус. Может быть, она сошла с ума, и это дикое извращение – влюбляться в мужчину, который на 12 лет старше нее? Но как же теперь избавиться от этого чувства?

– Хм... Это весьма любопытное произведение. Впрочем, ты, наверное, сама не так давно его читала...

– Да. Всего-то года 4 прошло…

– И как оно тебе?

– Очень понравилось. Только грустное. Больше всего мне в душу запало то, как Базаров к родителям своим относился. Некрасиво, не по-человечески.

– Ты права. Он решил, что он самый умный и традиционные ценности ему не нужны, вкупе с человеческими чувствами. За это и пострадал.

– Судьба наказала его безответной любовью?

Алёша усмехнулся:

– Ну да, судьба, в лице Ивана Сергеевича. Я, впрочем, не совсем уверен, что Одинцова его нисколько не любила...

Надин голос непроизвольно понизился до шепота:

– Почему же тогда...

– Это очень сложный вопрос. Возможно, чтобы понять ответ на него, нужно прожить ее жизнью. Прочувствовать нищету, в которой они жили с сестрой, вот эту ответственность за младшую, потом пожить с нелюбимым старым мужем... Знаешь, я считаю, что нельзя никого осуждать, пока не побываешь на его месте. С одной стороны, конечно, Одинцова могла разобраться со своими душевными драмами и выйти за него и прожить счастливую семейную жизнь рядом с умным мужчиной, который ей явно нравился, но клеймить ее позором за то, что она этого не сделала...

– Наша учительница по литературе говорила, что Базаров был неподходящим к месту и времени человеком – потому и погиб. Так что дело, наверное, не в Одинцовой...

– Как знать, – улыбнулся Алёша.

– А может быть, – с готовностью подхватила Надя, – женись он на ней – и примирился бы со временем. Стал проще, любил жену, воспитывал детей, охотился на уток и пил чай с бубликами...

Улыбка Алексея стала еще шире:

– Какая идиллическая картина!

Надя поднялась на ноги, не в силах больше смотреть на своего недоступного супруга и его чудесную, по-детски открытую улыбку. Он вдруг тоже встал, отложив книгу, и, обогнув кровать, подошел к жене. Положил ладони ей на щеки и поцеловал в лоб. Ужасно, как маленького ребенка! Прошептал проникновенно, вызывая тысячи мурашек по всему телу:

– Спокойной ночи!

Но Надя не смогла удовольствоваться этим и обвила его шею руками, отчаянно прижавшись к твердому мускулистому телу мужчины, и с наслаждением вдыхая его сладко-терпкий запах. Алёша сначала растерялся и лишь неуверенно положил ладони ей на спину, но постепенно это прикосновение становилось все более активным. От его горячих рук по ее телу волнами расходилось тепло, превращаясь в жар, скручиваясь клубками в груди и животе, отнимая ноги. В какой-то момент Надина голова сдалась и отключилась, и ее пылающие губы прижались к шее Алёши, потом к щеке, а потом... он сам повернул к ней голову и завладел ее губами. Это было безумное, горячечное, но фантастически приятное слияние. Надя будто ухнула в огненную пропасть и сгорала там, разрываясь на части от наслаждения. Этот жар не был болезненным, хоть и уничтожал сознание, заставлял его растворяться, отправлял в небытие. Но он и ласкал, утешал, обволакивал ощущением безграничного всепоглощающего счастья. Однако продлилось оно совсем недолго, как Надя и ожидала. Алексей поддался моменту лишь на мгновение, а затем сразу же очнулся.

– Мы не можем, прости, Надюша, нам нельзя... – прошептал он сокрушенно, выпуская ее из объятий, и отошел в сторону.

Она не смогла ничего ответить: ее душили слезы. Как это – нельзя? Почему – нельзя? Кто им запретил? Они ведь взрослые люди, женатые, что в этом неприличного? И как понимать его поцелуй? Он тоже влюблен или..? О, какая мука..! Если бы только у Нади было побольше опыта в отношениях с мужчинами, она смогла бы понять, что происходит между ней и ее мужем...

Надя убежала к себе, упала на постель и долго плакала в подушку, сотрясаясь от рыданий. Но он не пришел ее утешить. Он, наверное, больше никогда ее не обнимет..!