Столичная романтика: ищу парня попроще - Оксана Алексеева Страница 20

Однако работа стояла вверх дном вместе с помещением и всеми сотрудниками. Я спонтанно отошла в сторону, решив вначале оценить причины шумихи. А вокруг носилась мебель, сопровождаемая криками. Ор прервался, поскольку Юра обернулся ко мне и с улыбкой помахал рукой.

– Классный комбинезон, Марта! Вовлекайся, у нас тут небольшая перестановка.

– Небольшая?! – возопил Сергей Сергеевич, предусмотрительно прячась за стойку.

– Что здесь происходит? – спросила я, ни к кому не обращаясь.

Но мне ответили – почти в ухо пропел подвыпивший мужичок с ближайшего столика:

– Садись сюда, классный комбинезончик, сейчас вместе разберемся.

Его сизоносую физиономию я уже видела – он и его приятель, сейчас лыбящийся в пространство, здесь завсегдатаи. Безобидные выпивохи, которых чуть попозже в кафе соберется множество – для них этот бар основное место районной коммуникации. Села на предложенный стул я скорее от неожиданности. Хотя тут же повторила вопрос, обращаясь уже непосредственно к сизому носу:

– Так что происходит-то?

Мужик деловито подбоченился, обдал перегаром, но говорил ясно и размеренно:

– Сергеич, – он указал пальцем на моего начальника, – человек принципиальный и в некотором роде консервативный. А малец, – он перевел палец на Юру, который почему-то находился в центре хаоса, – предполагаю, какой-то ревизор. Ну или как там у классика было?

– Ревизор? – усмехнулась я.

– Я без понятия! – собеседник пожал плечами. – В общем, пришел сегодня и начал наш привычный мир рушить. Мы тут с Генкой сидим и ставки делаем: победит ревизорро или консерватизм Сергеича!

Узнала я из этого монолога только одно – две бутылки пива на дикцию не влияют. Или те, что сейчас на столике пустыми стоят, осушены уже давно. Официанты были, похоже, заняты – вон в том самом хаосе.

– Сергей Сергеевич, – Юра говорил громко, но беззлобно. – Переставите потом всё обратно, если не поможет. Что вы теряете?

– Время! – взвизгнул шеф. – Вон, клиенты сидят, обслуживания ждут, пока мы в игрульки играем!

Поскольку кроме моих соседей других клиентов в зале пока не было, все уставились на нас. На это сизоносый отреагировал неожиданно:

– А мы не в обиде, Сергеич! Твой грузчик так сладко заливает, что я себя снова учителем литературы почувствовал. Эх, были времена! Продолжай, парниша, я заинтригован!

Я посмотрела на него с удивлением. Этот мужлан пропитой наружности был когда-то учителем? А теперь вот так проводит вечера? Что в его жизни такого страшного случилось, что она резко по наклонной покатилась? Но внимание снова привлек Юра:

– Зонировать надо! Сергей Сергеевич, у вас до шести вечера сколько посетителей бывает? Парочка хоть наберется?

– Обижаешь! – рявкнул вдруг Генка. – Я сегодня здесь с трех!

– Вот именно, – сделал какой-то вывод Юра и продолжил. – А если кто и заходит случайно, то тут же выходит. И дело совсем не в том, что пицца здесь несъедобная! – он вдруг прижал руку к груди и коротко поклонился повару, который за той же стойкой монотонно и без капли эмоций на лице обмахивался прихваткой. – Здесь само обустройство отпугивает всех солидных мужчин и матерей семейств. Нет-нет, Лида, не сюда – вот так ставим!

Это он уже одной из официанток, которая бодро подключилась к процессу перетаскивания шатких перегородок. В бедламе участвовали уже многие – выбежали и складские, и уборщики, и посудомойки с предыдущей смены, плюнув на работу ради шумного развлечения.

– Смотрите! – Юра как будто сам что-то в этом цирке видел, указывая на перегородку, которая теперь велась от двери и разделяла зал диагональю. – Теть Маш, здесь цветы какие-нибудь есть? Цветы нужны. Можно даже искусственные. Антураж создает правильную атмосферу. Потом нужно будет докупить…

Сергей Сергеевич уже не возражал. Потому Юра прошел ближе к нему – вероятно, убедиться, что его все еще слушают:

– Теперь отсюда смотрите. У вас часть клиентуры – например, с детьми – сюда пройдет. У них перед глазами большое окно и перегородка. А другая часть – я сейчас имею в виду ваших обычных посетителей – отправится туда. Вроде бы никаких изменений, а воспринимается иначе!

– Эй, олух! – ожил бывший учитель литературы. – Ты это так тонко намекнул, что некоторых лучше от приличных людей отсадить?

Юра посмотрел на него прямо:

– Это я так тонко намекнул, что вам оттуда до барной стойки ближе.

– А-а-а, – согласно протянул Генка, чем и перекрыл протест своего товарища.

– Дальше, – Юра будто вошел в раж. – Стойку надо протянуть и вот сюда углом завернуть – так, чтобы она удобно для посетителей на эту сторону заходила.